Александра Плотникова - Дитя больших планов

В ответ послышалось лишь довольное бормотание:

- Неужто больно, выродок? - поинтересовался Мобиус, пристраивая между частично сросшихся костей коготь и протягивая к нему систему жил, подобную кошачьим. Сосуды и мышцы медленно обворачивали новый крупный палец, а некромант занялся оставшимися двумя, начиная их сращивать, примеряя коготь поменьше, - Ничего, потом заменим тебе кровь - эта погань даже упырей кормить не годится - и боль тебе будет не страшна...

Ответом стала очередная порция ругани, хриплого рычания и подвывания. Пока мучитель делал свое дело, на него обрушивалась такая волна бешеной ненависти и проклятий, что, будь Каинар в силе, этот шквал наверняка убил бы старика, если не на месте, так по прошествии нескольких дней точно.

Через полтора часа Мобиус, наконец, закончил левую руку. Конечно, пришлось повозиться с большим пальцем, ведь там не было места для когтя, но все же, он добился своей цели. Рука превратилась в большую трехпалую лапу с втяжными саблевидными когтями. Пока, увы, она выбивалась из общего вида, но это было только начало...

Подмастерья торопливо смыли кровь, опасливо поглядывая на изуродованную руку, забранную ровными швами и заплатами из неизвестно чьей кожи, и уже начинающую чуть подрагивать. Некромант же обошел стол, увлекая за собой инструменты и потирая ладони:

- Самое главное - вторую руку сделать одинаковой, - усмехнулся он, снова перебирая свое пыточное железо.

Со второй рукой он справился быстрее - Хранитель не мешал своими криками и дерганьем, да и приноровился уже...

А Каинар впадал в странное оцепенение. Сознание все еще присутствовало, но он перестал реагировать на замечания и шуточки Мобиуса. Одна-единственная мысль сидела в голове очень крепко и четко - этот подонок - будущий мертвец. И подхлестывала, держала волю, жгучая, едкая как кислота, ярость.

Дело уже шло к утру, когда некромант, наконец, оставил неподвижное тело и в бессилии повалился в кресло. Хранитель поддавался магии тяжелее, чем простые люди и животные, особенно долго пришлось мучиться с ногами. Хотя сейчас это были - человечьи ноги ли? - крепкие гибкие двупалые лапы с расширенной к низу стопой и плотной шкурой, снятой не то со щиторога, не то с молодого дракона. Мобиус переделал суставы в коленях и локтях, из-за чего они стали более крепкими и плотными, хотя и потеряли часть природной гибкости. Что ж, чем-то приходится жертвовать.

Оставив пленника под присмотром охраны, некромант ушел из магического зала - даже ему требовался отдых.

Из дневника Равена

Ночь с 18 на 19е Месяца Белого Льва

Охо-хо... И снова бессонная ночь в этой маленькой комнатушке, снова до рассвета, и снова наедине со своей совестью в те часы, когда мой звереныш спит спокойно и крепко. Инайя, наверное, скоро не пустит меня в нашу спальню. А в том, что Каинар целиком и полностью мой, сомневаться не приходится. Состояние его все так же печально, он болен и почти совершенно безумен. От пережитого ли страха, боли или унижения - не знаю. Наверное, от всего сразу. Если он остается один, то зарывается в гнездо из одеял и лежит так часами, не меняя позы. Если заходят Инайя или Кошка - забивается в самый дальний угол и рычит оттуда, выпуская когти при малейшей попытке подойти. А когти, надо сказать, у него не маленькие, трехдюймовые и очень острые. Даже меня он в первые дни, когда сбивали жар, умудрился зацепить в припадке ярости и порвал мне руку. Однако, теперь он не дается в руки никому кроме меня. Зато со мной напрашивается на ласку, словно ручной котенок, и повадился засыпать под моими перьями, положив голову мне на колени. Я, разумеется, не удерживаюсь и чешу его за ухом, как кота, пока не заснет. Он, удивительное дело, мурлычет в ответ. Признаться, я с трудом привык смотреть в его изуродованное, перекошенное лицо без дрожи. С этим надо что-то делать... Наверное, все-таки придется привести к нему молодого Одрона. А что, напоить снотворным, чтобы смирно лежал, и привести - пусть этот обормот свои ляпы исправляет. Может ли он представить себе, каково это - помнить сильного зрелого красивого молодого мужа, а на руках держать безжалостно изувеченное, почти неразумное существо с сознанием то ли младенца то ли животного и сдерживать жгущие глаза слезы, когда оно перекошенно улыбается тебе, потому что не знает правды?..

Равен сложил крылья, вздохнул, чуть снизившись, покружил над родовым поместьем отца молодого Хранителя, усмехнулся каким-то своим мыслям и, вновь набрав высоту, поймал воздушный поток и понесся дальше на северо-запад. Там, оставив последний Небесный Город пустым парить в вышине облаков, обосновались в системе пещер неприступного горного кряжа Нар-Эрири последние остатки народа Вемпари.

То тут, то там над долинами и перешейками носились крылатые силуэты с голубой кожей и оперенными крыльями самых разных оттенков от угольно-черного до снежно-белого и коричнево-пестрого. Вемпари пытались обжиться на новом месте, привыкнуть к новому существованию почти отшельников.

Пролетая, озабоченный Равен мало с кем здоровался, отвечал на вопросы и пожелания резко или вовсе отмалчивался. Наконец, на одной из самых оживленных строек - это был дом для какой-то семейной пары с грудным ребенком - он обнаружил Люциуса, младшего в уважаемом семействе Одронов.

Приземлившись на узкий каменный карниз Равен махнул ему рукой, подзывая к себе. Люциус быстро что-то сказал одному из помощников и поспешно подлетел к Равену, коротко поклонившись:

- Приветствую, господин Каарис. Что-то случилось? - спросил он, почувствовав напряжение.

- Где твой брат? - без обиняков спросил Ветряник, нервно подергивая седоватыми уже крыльями и теребя пояс туники. - Мне нужно с ним поговорить.

- Янос? Он где-то во внутренних залах, - Люциус указал рукой в сторону небольшого замка, врезанного в тело горы. Младший тревожно огляделся по сторонам, чуть замявшись, - Он сейчас... немного не в себе... еще не пришел в себя после...

- Я знаю, - оборвал его Равен. - И все понимаю. Но у нас случилось кое-что посерьезней. Молодой Каинар исчез.

Люциус вздрогнул, крылья понуро опустились.

- И...что же с ним? Вы же знаете...

- Я-то знаю, а вот Янос, похоже, забыл. Скажи, он закончил меч?

- Я... я не знаю... еще месяц назад он говорил, что закончил, но несколько дней назад он был в кузне - что-то доделывал... Лучше вам у него самого спросить.

Поняв, что более внятного ответа от молодого вемпари не добьется, Равен-Ветряник махнул рукой и камнем ухнул с высокого карниза, только полы длинной туники затрепетали. Уже в падении он распахнул крылья и в три удара набрал высоту, разворачиваясь к замку.

Он довольно долго кружил над башенками и галереями, не находя знакомой понурой лохматой фигуры. В конце концов, ему это надоело, он отыскал нужный балкон, нарочито громко приземлился, хлопая крыльями, и вошел в комнаты, принадлежащие Яносу, прямо так - через окно.