Валерия Лихницкая - Элантида

Несмотря на свое плачевное состояние, он внимательно рассматривал местность, в которую его завело это весьма неприятное приключение, удивляясь тому, как такой дремучий лес мог расположиться всего в нескольких часах езды от столицы. Однако, если уж на то пошло, и погода здесь была — хуже некуда. И — ни одной живой души…

Неожиданно на соседней поляне послышались голоса, а затем — крик. Кажется, детский. Испуганный. Вальдос вздрогнул. Судорожными движениями он выхватил из ножен, пристегнутых к поясу, кинжал с очень красивой изящной рукояткой, инкрустированной сапфирами, хрусталем, лазурью, бирюзой и перламутром. На первый взгляд кинжал не производил впечатления грозного оружия, скорее, походил на сувенир, бесполезную игрушку, но, несмотря на это, его лезвие тончайшей заточки было безупречно острым и разрезало все, что попадалось на его пути. То есть, почти все — кроме ножен, в которых хранился клинок, и… хозяина. Этот кинжал был подарен еще его деду величайшим на то время мастером-артефактором, и с тех пор еще и разу не подводил — ни деда, ни отца, а вот сам Вальдос им еще практически не пользовался… разве что в учебном бою.

Но сейчас он об этом не думал. Как и ни о чем другом. Почти ничего не соображая, он сильнее оперся на посох и, сжав рукоять кинжала, опасаясь только, как бы оружие не выскользнуло из мокрой немеющей ладони, решительно устремился на звуки голосов.

На поляне трое крупных мужчин привязывали к дереву… сверток, величиной с десятилетнего ребенка, который сдавленно попискивал, отчаянно сопротивляясь. То, что это были разбойники, сомневаться не приходилось, оставалось только сообразить, как с ними справиться. Вальдос, забыв о боли и прочих неприятностях, начал лихорадочно соображать, как появиться незаметно, и так, чтобы они не смогли причинить вреда ребенку, но придумать ничего не успел — один здоровяк взял палку, и ударил по свертку. Ребенок закричал. Разбойник замахнулся снова.

Вальдос почувствовал, как глаза у него наливаются кровью. Одним движением он срезал свой «посох» кинжалом, несколько наискосок, затем перехватил его и что есть силы метнул самодельное копье в обидчика. Оно угодило ему в спину, разбойник захрипел и начал оседать на землю. Остальные непонимающе озирались по сторонам, но тут же сообразили, откуда прилетело «копье» и бросились в заросли, туда, где стоял Вальдос. Он метнул вторую часть палки, но промахнулся. Честно говоря, он и не рассчитывал попасть — то, что он проткнул первого разбойника, было случайностью, похоже, единственным подарком судьбы за сегодняшний день. Метать копье у него никогда не получалось.

Вот стрелять из лука он умел очень хорошо, так же, как и фехтовать. Правда, лука у него с собой не было, а фехтовать в зарослях было бы неудобно, он даже шпагу отстегивать не стал, разве что кинжалом… хотя фехтовальщик из него сейчас все равно бы не получился. А с другой стороны… почему бы и нет?

Вальдос сконцентрировался, готовясь вступить в бой, возможно, смертельный, как это не прискорбно было осознавать, как вдруг на спину одного разбойника бросилось… небольшое, правда, но очень свирепое чудовище, одним коротким движением перерезав корявым когтем ему горло. Вальдос ничего не успел сделать. Он взял кинжал наизготовку, но, внезапно столкнувшись взглядом с глазами чудовища, вздрогнул и… вонзил кинжал в другого здоровяка. На его и без того грязный и потрепанный камзол хлынула кровь разбойника. Вальдос слабо всхлипнул, зажмурился, чтобы не видеть всего этого кошмара, и мягко повалился в глубокий обморок.

Очнулся он оттого, что маленькая детская ручка неистово хлестала его по щекам. Больно не было, но этот шквал сыпавшихся на него ударов надо было как-то прекратить, а пошевелиться или подать какой бы то ни было явственный признак жизни у него никак не получалось. Он попытался разлепить тяжелые веки, но это оказалось очень трудно. В ушах стоял непрекращающийся шум, он смешивался с шумом дождя, деревьев, ветра, создавая странную симфонию забытья, из которого надо было как-то выбираться. Судя по всему, дождь все еще лил, но холода он почему-то не чувствовал. Может, привык? А еще страшно хотелось пить, просто нестерпимо. Он слабо застонал, однако звук получился больше похожий на хрип. Маленькая ручка перестала его бить, а принялась с похвальным усердием разжимать ему челюсти. Он попытался возмутиться такому варварскому обращению, но вдруг понял, что до боли стискивает зубы. Вальдос вздохнул, предоставив своему спасителю полную свободу действий.

Эта тактика себя оправдала. Через несколько минут он уже практически пришел в себя. Правда, его одолевала ужасная слабость, он почти не мог шевелиться, и перед глазами все плыло, но рядом с ним сидело хоть маленькое, но все же разумное существо, к тому же, кажется, весьма дружелюбно настроенное.

— Скорро придет Уррфис, — сообщил ему ребенок.

Вальдос осторожно кивнул. Он полусидел, опираясь спиной на толстый ствол дерева и какие-то тряпки, заботливо подложенные маленьким… кем?

— Ты… кто? — прохрипел Вальдос. Голос его не слушался, пить хотелось постоянно, было тяжело дышать и очень больно говорить, но теперь, встретив собеседника, молчать он не мог.

— Я? Грруг.

Вальдос застонал. Ценные сведения, нечего сказать! Но Груг заговорил.

— Прридет Уррфис и поможет. Я могу сам добежать до дерревни, но тебя нельзя оставлять одного, ты рранен.

— А… Урфис точно придет? — спросил Вальдос, не веря своим ушам.

Мальчик рассмеялся.

— Конечно! Уррфис меня ищет. Я сбежал, — пояснил он, видя, что его собеседник ничего не понимает. — Но не наррочно. Мне прриснился сон. Прро сокрровища, — его лица Вальдос не видел в темноте, но по голосу можно было заметить, что это очень страшная тайна.

— Сокровища? — переспросил Рейнгард.

— Ну да… спррятанные в лесу нашими прредками. Ты что, ничего не знаешь?! — удивился мальчик. — Тогда слушай. Наши прредки, поселившись здесь, заррыли сокрровища. На тот случай, что если когда-нибудь на дерревню свалится несчастье, их можно будет выррыть и отстрроить новую, в новом или этом же месте. А где ррыть, они укажут.

— А что у вас случилось?

— Как — что? — опешил ребенок. — Ты что, не видишь? Это место теперь прроклято. А сокрровища не только доррогие, но и волшебные. Как найдем, госпожа Пелегррюн с их помощью все исправит… ну, не срразу, конечно, — малыш пожал плечами с очень умным видом, — может, через парру недель — прроклятие сильное. Но все рравно, наладит. Госпожа Пелегррюн все умеет.

Вальдос вздохнул и прикрыл глаза, но тут же схлопотал новую оплеуху.

— Эй, ты, не умиррай! А то придет Уррфис…

— Да не умираю я… Просто ты меня совсем запутал…