Валерия Лихницкая - Элантида

— Погоди, — я прервала его рассказ. — А как же корешок?

— Корешок? — пожал плечами Дани. — А вот как эти зверушки видят сквозь хренову тучу камня нужную руду или корешки — сие непонятно ни гномам, ни, уж тем более, мне. Интуиция, наверное.

— Слушай, а если бы он к нашей «стенке» ломанулся? Ну, по интуиции?

Дани удивленно развел руками.

— Ну, милая, я даже не знаю… Ну а я на что, спрашивается? — у него даже голос начал прорезаться от возмущения. — Думаешь, я там какого хрена стоял, песенки ему напевал? Концерт решил по приколу устроить? Ясное дело, заклинания говорил, чтобы он на место прошел и спать лег.

— Ладно, ладно, не кипятись! — улыбнулась я.

— Не кипятись! — фыркнул Дани. — А как я его усыплял, ты бы видела! Хорошо, что он маленький еще, а если б взрослый? Пришлось бы мне часа три над ним скакать! И вообще…

— Витольд, — не выдержала я, — дай ему какие-нибудь капли! Не могу уже это шипение слушать — уши ломит!

— Сама виновата, — встрял Дани, — разозлила меня — терпи теперь.

Я махнула рукой.

— Ну и ладно, шипи, змей подколодный. Да, чуть не забыла — а убивать здесь никого нельзя?

Он замотал головой.

— Ни в коем случае. Одного убьешь… да что там, потревожишь просто — все примчатся. Их, конечно, как я уже говорил, мало, но на нас хватит. Да и потом — зачем? Мирная животинка, а мы у них вроде как в гостях…

Он так растерянно захлопал ресницами, что я даже помимо воли почувствовала себя каким-то жутким кровожадным монстром.

— Тьфу ты, Дани, иди нафиг со своим пацифизмом! — горячо возмутилась я. — Я ничего такого не имела в виду, так, на всякий случай спросила, мало ли тут кто еще водится! А ты из меня уже тварь делаешь!

Он рассмеялся.

— Прикинь, и это — даже без использования ментальной магии! — важно он поднял палец вверх. — А, кстати, если серьезно, — он на мгновение задумался, — мне бы очень хотелось, чтобы тут больше никого не было.

Орк усмехнулся. Дани пояснил:

— Мы когда из Гномьих Шахт сбегали, там… В общем, дорога оттуда только одна была — через Старый Забой, это пещера такая. Но через него никто бежать даже не пытался — предпочитали на руднике сдохнуть или в карцере, но к той шахте близко никто не подходил. Даже правило такое было — кто в Старом Забое сгинул, того даже искать не будут. Никогда. Потому что — всё. А сгинувшим автоматически считался тот, кто туда сунется. Потому что войти туда можно, а вот выйти… Хотя, это тоже как посмотреть… Вот нам с Кори, например, это удалось, — эльф довольно заулыбался. — Просто у этого правила была одна маленькая приписка. Выживший в Старом Забое получает свободу, за что бы он до этого не мотал срок. Его оправдывают без суда. Конечно, — горько усмехнулся Дани, — в этом была доля истины — прошедшие Забой действительно получали свободу… навсегда. Только вот в живых никто не оставался. Может, эта приписка, на самом деле, была просто шуткой тюремщиков, но официальную силу все-таки имела.

— И вы с Кордом, конечно же, не преминули этим воспользоваться?

— А как ты догадалась? — он невинно похлопал глазками, но потом рассмеялся и кивнул. — Да. Именно это мы и сделали. Не скажу, что прогулка была приятной, но у нее оказалось три неоспоримых плюса, которым я обязан по гроб жизни. Во-первых, мы реально вышли на свободу, что, учитывая мой пожизненный срок, уже большое… да не то, что большое, а вообще — великое достижение. Во-вторых, именно там у меня открылся магический дар. Поясню, в теории я какими-то азами Гномьих заклинаний владел, но понятия не имел, как все это применялось на практике. А там… ну ладно, я буду по порядку говорить, потом расскажу, что — там. В общем, без магии от нас бы не то, что косточек — пыли бы не осталось, — он снова достал свою трубку, раскурил и смачно затянулся, прикрыв глаза. — В принципе, магом я стал тоже не совсем просто так. Еще на рудниках я очень хорошо овладел одним замечательным даром, которому я тоже обязан жизнью — я стал очень хорошим вором. А знаешь, — хмыкнул он, — воровать из-под носа у стражников — это тоже уметь надо. А я умел. И когда в этом Забое нас приперло по-крупному, я… сам не знаю, откуда надыбал совершенно уникальный магический канал, которым пользуюсь и по сей день.

Мы все, честно говоря, несколько опешили. Про то, как воруют магические артефакты, мне слышать приходилось — слава богу, моя юность не была обделена книгами, и за время нашего путешествия я отнюдь не забыла, как давным-давно зачитывалась фантастикой, Говардом, например, его легендами о Конане-Варваре, знакомыми каждому, практически, с детства. Но вот чтобы воровали «магические каналы», это было чересчур даже для меня. Дани усмехнулся в ответ нашим удивленным взглядам.

— Да, Джен. Такое тоже бывает. Всё прут, даже магию, прикинь — жизнь какая? Ладно, если серьезно… Честно, не знаю, откуда я этот канал натырил, но магии там дохренища. Хотя я и без него сейчас уже ману могу извлекать, откуда ни попадя, но тогда это нас просто спасло. И, наконец, в-третьих — я продолжаю — я, наконец, понял, что за фигня в этом Старом Забое, а для меня это тоже было жизненно важно, поскольку, как ты уже поняла, любопытство для меня — страшная болезнь, от которой, может, и не умирают, но жить с ней просто невозможно. Итак.

Он опять сделал паузу. Мы слушали, затаив дыхание, никто его даже не перебивал — в кои-то веки, хотя очень хотелось. Но мы все же не подгоняли нашего повествователя, который вовсю нас интриговал, явно испытывая ни с чем не сравнимое удовольствие. От дыма его трубки уже нечем было дышать в узком коридоре подземелья, но никто не произносил ни звука, дабы не сбить его с мысли. Наконец, он продолжил, поблескивая своими пронзительными черными глазами, которые даже светились в темноте.

— Под Старым Забоем было кладбище гномов. Раздолье и… мгновенная смерть для любого некроманта. Для той нежити, что там обитала, все человеческие заклинания — как об стенку горохом, — у него даже голос стал каким-то потусторонним, он уже не шипел, не хрипел, но говорил очень тихо и как-то глухо и отрешенно, словно сейчас был не здесь, с нами, а — там, в Старом Забое. У меня даже мурашки пошли по коже. — Нет, теоретически, для хорошего некроманта не существует разницы в расах, и ритуал для всех один, что для людей, что для орков, эльфов или гномов, только силы нужно чуть больше, но там был другой случай. То кладбище было проклято. Древним гномьим проклятием, — он судорожно вздохнул и снова замолчал, погрузившись в воспоминания, но уже надолго, даже побледнел слегка.

— Ну? — наконец, не выдержала я, когда молчание затянулось. — Как вы оттуда выбрались?

Он вздрогнул от неожиданности, потряс головой, с силой вытаскивая себя из глубины забытых событий и чувств, которых, видимо, уже давно считал сгинувшими бесследно, потом неуверенно передернул плечами и вымученно улыбнулся.