Ольга Сергеева - Хозяин Стаи

Удар. Блок. Звон стали. Сноп выбитых искр, от которых не принято уворачиваться. Если ты, конечно, та, кого прозвали Звон Стали! Обход. Удар. Блок. Отступление, потому что теперь атакует сам Родослав. Блок, который теперь приходится выстраивать уже тебе. Удар. Не твой — его. Страшный, предательский, проходящий твою защиту, змеей проскальзывающий между клинков. А его меч длиннее твоей норлы, разобранной на два клинка, а это значит, что он сейчас дотянется до тебя. Сейчас! Когда ты достать уже не можешь.

Зан отскочила назад, лихорадочно пытаясь вспомнить расположение валяющихся на полу тел, чтобы не споткнуться ни об одно из них. А меч Родослава свистнул в каком-нибудь эцбе от ее живота. Теперь уже он перешел в наступление, и Зан оставалось радоваться, что у него в руках всего один клинок. Потому что она даже с двумя своими едва успевала за ним!

Резкая боль обожгла предплечье правой руки, и рукав рубахи начал стремительно набухать кровью. Зан зашипела: не любила она этих царапин на руках, так отвлекающих от дела. Хотя, с другой стороны, двигать она ею еще может, а значит, все остальное не важно! Вот и рубашка, кстати, пригодилась: была бы она в чем-нибудь без рукавов, и кровь уже заливала бы рукоять норлы, делая ту предательски скользкой.

Удар. Блок. Зан ругается, поминая всех Темных Богов, сама не понимая, как ей удается увернуться. Лезвие меча едва не задевает ее левое предплечье.

«Нет, Хозяин! — серо-стальные глаза сверкаю гораздо ярче залитого кровью клинка. — Ты сам учил меня не попадаться два раза на один и тот же удар!»

Закрученный удар по косой. Не отразить, потому что не понятно, куда он ударит. Не отступить, потому что нога задевает за что-то мягкое и тяжелое, валяющееся на полу. Сальто в бок, не выпуская из рук клинков. Удобнее было бы назад, но и ей самой не стоит повторять одни и те же приемы дважды. Но и этого прыжка должно с избытком хватить, чтобы он не сумел ее достать, потому что люди так прыгать не могут. Люди — не могут, а Хозяин взвивается в воздух. Огромной белоснежной кошкой… Над Зан, наперерез ей! И снова опускается на пол, именно там, где должна была приземлиться она. Уже человеком, Хозяином Родославом, встречающим ее выставленным вперед клинком. Он дважды сменил облик так стремительно, что Зан даже не успела увидеть этого, только почувствовала — две волны раскаленной энергии — одна за другой, одна над другой. Зан совершенно немыслимым образом развернулась в полете, выставив клинки перед собой, отбив удар, и, приземлившись в паре аммов от Родослава, сразу снова вскинула норлы в боевую стойку.

Боковое зрение отметило какое-то движение рядом с перевернутым столом. Зан невольно посмотрела туда, стараясь одновременно не выпускать из виду и боярина Родослава. Дапри, дочь убитого адмирала, очнулась и, приподнявшись на локтях, оглядывала комнату. Вот ее взгляд остановился на отце. Он лежит лицом вверх, но лужа крови, расползшаяся вокруг него, и неподвижный закатившийся взгляд не оставляют сомнения, что он мертв. Сейчас девчонка поймет это и закричит — Зан видела это по ее лицу, по уже искривившимся губам.

Родослав проследил за ее взглядом и тоже заметил девчонку. И он был ближе к ней. Даже если бы Зан захотела его остановить, она бы просто не успела ничего сделать. Один стремительный шаг в сторону, и Родослав уже вздергивает девчонку на ноги, вновь прижимая ее к своей груди и приставляя к ее шее остро отточенное лезвие. На этот раз меча. Кинжал, конечно, был ничуть не менее эффективен, зато меч уж точно смотрится куда как более впечатляюще!

— Вот теперь мы поговорим! — он нисколько не запыхался, словно последние десять минут они не носились по комнате, обмениваясь градом стремительных ударов. Зан выругалась по себя: она-то надеялась, устраивая сегодняшнюю охоту и помогая людям адмирала Тайко-Сида прорваться в поместье, что драка с ними измотает его, сделает более легкой добычей для нее. А вот Зан пришлось глубоко вздохнуть, прежде чем ее голос вновь зазвучал ровно.

— О чем?

— Ты пытаешься меня убить и считаешь, что это недостойная тема для разговора?! — и насмешки в его голосе тоже ничуть не убавилось. Зан видела, как во взгляде Дапри плескалось безумие, готовое в любую минуту вырваться наружу криком или слезами: два убийцы ее отца стояли, то ли обмениваясь шуточками, то ли готовые теперь прирезать друг друга! «Интересно, а она видела, как этот человек, держащий меч у ее горла, пару минут назад прыгал тут в виде кошки?»

Вообще-то девчонка не интересовала Зан. Ее отец — тот да! Пока был жив — интересовал. А она? Ну, если только собирается ей мстить за него. Зан усмехнулась, еще раз мазнув взглядом по лицу девчонки: нет, вряд ли. Такие, как она, могут только кричать и плакать от страха. Она опустила норлы-клинки. Не потому, что не собиралась больше драться, просто давая рукам отдохнуть, если уж ее Хозяин решил поговорить с ней. Царапина на ее правой руке уже почти не болела, ее только слегка пощипывало. Родослав смотрел на нее, и Зан нравилась возможность заглянуть в ответ в его глаза. И усмехнуться.

— А ты считал себя бессмертным?

— Нет, всего лишь нестареющим, — Родослав пожал плечами, отчего лезвие меча слегка прикоснулось к тонкой коже на шее девчонки. Не порезало, но та все равно придушено пискнула. Ни Зан, ни Хозяин не обратили на нее внимания. Они смотрели друг на друга, и усмешка в темных глазах Родослава была отражением ее усмешки. И его взгляд искренне недоумевал, неужели она собирается соперничать с ним! — А ты, надеюсь, смогла себе что-то доказать?

— Только мне решать, что и кому я буду доказывать! — вызверилась Зан, а ее взгляд вдруг снова невольно скользнул на клинок в руке Хозяина. Такой светлый, такой чистый, словно им еще никого не убили сегодня. Словно им вообще никогда и никого не убивали! Точно такой же, каким Зан увидела его в первый раз, когда отец развернул перед ней грубо выделанную кожу — слишком жалкую для того сокровища, что она скрывала. Да и сама кузница… Тогда маленькая девочка Занила не смогла понять этого, выразить в словах, она просто как завороженная смотрела на извивы первородной тьмы, клубящейся внутри лезвия. Она не могла оторвать от него взгляд. Так же, как и сейчас. Но сейчас — уже совсем по другой причине.

— Ты дочь кузнеца, — голос Родослава заставил ее вздрогнуть и поднять взгляд на него, — того, что выковал для меня мой меч? — в голосе вопрос, но в непроглядно-темных глазах уже не осталось сомнения.

— Ты вспомнил меня?! — она бы удивилась, если бы нахлынувшая ярость не смыла прочь все остальные чувства. Он соизволил ее запомнить!

— А ты ничуть не изменилась — все та же маленькая напуганная девчонка!

Он думает, он ее оскорбил? Он думает, она в ярости набросится на него? Костяшки пальцев, сжимавших рукояти норлы, побелели, но Зан заставила себя оставаться на месте, а не кидаться в необдуманную атаку.