Ольга Сергеева - Хозяин Стаи

— Это со временем пройдет? — она открыла глаза, но не решилась вновь посмотреть на Ледя, разглядывая покрывало на своих коленях.

— Возможно. Если мы окажемся на расстоянии друг от друга… — ей не понравился тон его голоса. Занила подняла на него глаза. Она ничего не сказала, но Ледь все прочел в ее взгляде: ей необходимо было знать правду. — Нет, — теперь он опустил голову, и Занила была благодарна ему хотя бы за то, что он не пытается извиняться вслух. Между ними все уже было выяснено. Но кое-что еще она все-таки должна спросить.

— Почему ты не сказал мне? — она имела в виду: «Почему, не сказал до инициации», и он ее прекрасно понял.

— А это бы изменило твое решение? — вопрос на вопрос, и оба знают ответ. Два взгляда, снова встретившихся. Энергии, заполняющей комнату, слишком много, чтобы это можно было вынести…

— Пожалуйста, оставь меня, — прошептала Занила, потому что голос сорвался. Она не помнила, когда она кого-то о чем-то просила. Ледь повернулся и направился к двери, даже не напомнив ей, что вообще-то это его комната. А Занила вдруг окликнула его:

— Ледь!

Он замер и обернулся. И ей стало неуютно под его взглядом. Он смотрел на нее так, будто действительно надеялся, что она попросит его остаться! Хотя, если он чувствует то же, что и она… Заниле стало страшно от этой мысли.

— Почему ты и твой отец так настойчиво добивались моего согласия на инициацию? — она заставила себя сосредоточиться на том, что хотела выяснить. Во взгляде Ледя отразилось недоумение, и Занила, вздохнув, принялась объяснять, что именно ее интересует. — Инициация не требует участия обращаемого. Добровольно участия, я имею в виду. То есть при особом желании высший оборотень может любого человека сделать членом стаи?

— И получить нового оборотня, который его ненавидит? — с сомнением пожал плечами Ледь.

— Но ведь после инициации появляется эта, так называемая, тяга крови?

— Тяга крови не создает эмоций с нуля, — Ледь прикоснулся рукой ко лбу, отбрасывая непослушные пряди волос, и слегка поморщился. — Наверное, я плохо объяснил с самого начала. Она, скорее, действует как линза: ловит эмоции инициирующего высшего оборотня, концентрирует их, усиливая, фокусирует на инициируемом, а затем ему же передает их аналог. Но при этом эмоции, которые человек испытывал в момент инициации, не отменяются. А ненависть, — она на секунду задумался, словно подбирая слова, — самое сильное из человеческих чувств. Любовь со временем проходит. Даже страсть имеет свойство угасать. И только ненависть, чем дальше, тем становится все сильнее. Я не знаю, кто рискнул бы ее мешать с тягой крови, — закончил он, пожав плечами. Потом постоял еще какое-то время, но Занила больше не задавала вопросов: ей было над чем подумать, тогда он вышел из спальни. Он не забыл: она уже попросила его уйти.

Она подождала, пока закроется дверь, и встала с кровати. Она больше не могла оставаться на одном месте. Получается, что то, что она чувствует к Ледю, — это усиленная, «концентрированная» версия того, что испытывал он к ней сам еще до инициации. Она этого не знала, но он-то не мог хотя бы не догадываться и не предполагать, во что это выльется! А он этого и не отрицает! И все равно он пошел на инициацию… Занила подумала, что должна бы ненавидеть его, но ненависти не было. Может быть, это тяга крови все еще бурлила в ней. А может быть, она просто признавалась самой себе, что, даже зная обо всем, она все равно согласилась бы на инициацию. Кого она пытается обмануть? Она на все, что угодно, согласилась бы ради возможности получить новую силу! Для своей мести…

Занила отбросила покрывало на постель и как была, обнаженной, подошла к окну. Ей не хотелось одеваться, словно платье стало бы ей мешать, будто она уже была огромной кошкой, несущейся сквозь лес, для которой любая одежда не уместна! И еще она старалась не думать о том, что с уходом Ледя комната мгновенно утратила весь свой уют. Она словно безнадежно опустела, и ни дорогая мебель, ни роскошные ткани, ни солнечный свет не спасали! Она больше не хотела здесь оставаться! Вновь вернулось желание двигаться, действовать, делать хоть что-нибудь, лишь бы растратить энергию, через край переполняющую ее тело. Занила шагнула к окну и выглянула наружу. За тонкой полупрозрачной тканью и стеклом было море. Комната находилась довольно высоко, и поэтому Заниле был не виден берег, только вода — светлая пена на линии прибоя, постепенно переходящая в густую синеву на глубине. Кажется, теперь Занила начинала понимать, в какой части дома находится эта комната. И еще она вдруг вспомнила об Эзре.

Сколько времени прошло с момента ее знакомства с той сероволосой девочкой с дарийских островов? Ненамного больше, чем с момента ее смерти. Но сейчас Занила вспомнила не об этом, а о том, как дважды бралась лечить ее, собственной кровью заживляя раны, оставленные кнутом надсмотрщицы или ножом другой рабыни. То, каким именно образом она лечила, очень сильно напоминало процесс инициации — передачу крови. Этой мысли нужно было лишь один раз прийти в голову Занилы, чтобы она больше не могла от нее отвернуться. Пусть в оба раза собственной крови она потратила совсем не много, да и оборотнем она не была, но все же что-то, подобное тяге крови, она тогда почувствовала! Не зря же еще после первого разделения крови они стали лучшими, самыми близкими подругами, а после второй, когда Эзру убили, Занила не могла избавиться от ощущения, что вместе с дарийкой умерла и частичка ее самой! Так и было. А спас ее тогда Кор, попавшийся ей на пустом городском рынке. Их встреча началась с того, что он укусил ее — получил ее кровь. Занял в ее сердце место, пустовавшее после смерти Эзры… А теперь также прочно свое место занял и Ледь!..

Она сама загнала себя в эту ловушку. И даже не сожалела об этом!

Просто этих эмоций было слишком много, они слишком резко обрушились на нее, оставив у нее чувство, будто она задыхается под ними! Занила решительно вернулась к кровати, подняла с пола свое платье и надела его. Если бежать по лесу в виде кошки ей пока недоступно, то она, по крайней мере, может вернуться в свою комнату в казармах за норлой и отправится на плац. Может быть, ей удастся не думать ни о том, что она сделала, ни о Леде?.. Вдруг ей удастся хотя бы на время представить, что она снова всего лишь человек?

Северный Махейн. Время действия — неизвестно.

В морозную зимнюю ночь даже в безветренную погоду запах свежепролитой крови далеко распространяется по лесу. А с твоим обонянием его и вовсе невозможно не почуять!

Ты останавливаешься, резко прерывая свой бег, вскидываешь мощную голову, поводишь ею из стороны в сторону, принюхиваешься, пытаясь вновь уловить промелькнувший в воздухе запах. Вот он! Тебе не показалось! Кровь пролилась совсем недавно, она еще такая свежая, даже теплая… От этого, самого вкусного в мире, запаха хочется улыбнуться. И ты улыбаешься — скалишь клыкастую пасть и тихо рычишь. Только тебе не дает покоя вопрос: кто пролили эту кровь? Кто посмел охотиться в твоем лесу?!