Екатерина Пекур - Дети Мира

— А вот тут велись наши самые серьёзные разработки, — печально проговорил да Ругана, приоткрывая передо мной очередную дверь. Он явно не знал, могу ли я сюда входить, но я молча отодвинула его плечом и вошла. Карун — отличный пример для подражания. Эдак я и теней бояться (что я, по своему обыкновению, любила делать) перестану. На мой взгляд, в помещении не было ничего секретного или жуткого. Обычная лабораторная комната — с чертёжными столами, аппаратной стойкой и заурядными шкафами вдоль стен. За одним из столов работал субтильный мальчик лет семнадцати, с выпуклыми рассеянными глазами и беспорядком на голове. Он немедленно вскочил и кивнул администратору. Я прочитала на его нагрудной карте «Дино да Ниготта, младший научный сотрудник».

Не обращая внимания на нервно семенящего за мной да Ругану, я прошлась по лаборатории. На одном из столов, у самого окна, не было ни одного листа бумаги. Даже канцелярских принадлежностей не лежало, и оттого стол казался осиротевшим и голым. Рядом стоял опечатанный сейф, а стену занимала пустая полка.

— Господин да Ринн работал здесь? — полуутвердительно сказала я.

Лицо да Руганы сменило ряд выражений — озадаченность, тревогу и, наконец, облегчение — кажется, мой вопрос показал ему, что я нахожусь тут на законных основаниях, и ему не надо срочно искать да Лигарру, чтобы уточнить мои полномочия.

Администратор с готовностью кивнул, теперь не сводя с меня подобострастного взгляда.

— Я осмотрюсь, — заявила я, пускаясь в обход помещения.

— Чаю? Кофе? — тут же предложил да Ругана, расплываясь в почти искренней улыбке, — Может, пройдёте в комнату отдыха?

Вот же противно. Как только я доказала ему, что я каким-то боком отношусь к третьему отделу, он заюлил, как хупара на разносе. А приди он с геморроем в «Масийю Рунтай», была бы я «врачишкой из этой конторы», и посылали бы меня заниматься клизмами. Не то чтоб меня комплексы мучили, но мучило меня осознание глубокой несправедливости Мира. Вот вроде бы и Порядок соблюдается, и все люди (уж кто во что горазд) могут занять своё, полностю им подходящее, место. Будь то чистильщика канализации или директора научного Института или гуарро. Но на практике отношение в обществе ко всем этим людям разное. Одних презирают даже свои по расе. Перед другими заискивают. Интересно, а как это у нелюдей устроено (очередная моя дурацкая мысль)?

В общем, я пожелала кофе, причём непременно с корицей, но дала ему понять, что никуда из этой лаборатории уходить не собираюсь. Да Рагиро почему-то заметался, а потом, смирившись, ушёл. Что ж, сам нарвался. А я пока с мальчиком познакомлюсь. Поговорю о том о сём. Я протянула да Ниготте руку и сказала:

— Санда. Можно по имени. Вы давно тут работаете?

Молодой ученый кивнул.

— Я трудился с господином Лапарси. Ну… до того… как всё это… о чём говорят… если это правда, — пробормотал он рассеянно и тревожно.

— Вы помогали в его разработках?

— Частично, — застенчиво улыбнулся мальчик. — Надеюсь, когда всё уляжется, мне всё-таки дадут допуск «два», и я продолжу его работу. А то ведь жалко, весь восьмой блок стоит, ну да вы же знаете, наверное… о чём же это я, — снова улыбнулся он.

Конечно, да Ниготта знал, что проектировал да Ринн. И то сказать — не в одиночку же да Ринн строил свой аппарат?! Не из-за того ли так нервничал да Ругана? — что я, не приведи Боги, расспрошу этого да Ниготту? А сам-то администратор в курсе того, что стоит в ангаре восьмого блока? Любопытно. У кого же тут ещё имеется упомянутый допуск «два»?

Я прошлась по лаборатории. Помимо окна возле стола да Ринна, в комнате было ещё два, и все подоконники были заставлены растениями. Я ощутила что-то вроде зависти — моих «талантов» хватало только на то, чтобы засушить кактусы, и, поскольку я жила без служанки, в моём доме не было ни травинки зелёной.

— Кто за всем этим ухаживает? — полюбопытствовала я.

— Мы же сами, — застенчиво улыбнулся да Ниготта, — Это в «Каурре» вид соревнования. У кого цветочки больше выростут. Опять же, расслабление от работы. Ну, так повелось… — пробормотал он.

— Здорово, — кивнула я, — И кто побеждает?

— Сейчас десятый бокс. Говорят, — хихикнул он, — Но у меня туда допуска нет, и я ещё не видел.

— Так как же вы судите? — удивилась я.

— Ясное дело — «контора» всех судит. Кураторы везде ходят, они и фотографии передают, — заговорщицки подмигнул да Ниготта, — Это, говорят, повелось ещё лет пятдесять назад. Прошлый куратор соревнование временно пресёк — ну это ещё до меня был и даже до господина Лапарси — а он решил, что это забавно.

Он, сообразила я, в быту откликался на Каруна да Лигарру. Мне захотелось улыбнуться. Я как воочию увидела рождение еле уловимой, лукавой искры в деревянных глазах спецоперу, когда он давал добро на соревнование по цветоводству среди физиков. Есть у него чувство юмора — и это почему-то наполняло меня спокойствием. Было бы куда хуже, если бы это совершенное комитетское существо не умело смеяться — в том числе над собой. А если человек умеет смеяться — он и всё другое, наверное, сможет.

Я кивнула, медленно обходя комнату.

— А тут что, горшок упал? — полюбопытствовала я. На паркете у окна виднелся на тёмный след в виде полукруга. Ни один из нынешних экспонатов подоконника не мог оставить такой вмятины. Присев, я ощупала её, а ещё заметила немного грязи под стенкой — ученые были слишком рассеяны, чтобы за этим следить.

— Да, ерунда, — отмахнулся да Ниготта, — Вроде и хороший был цветок, но мы с господином Лапарси его не любили. Так что когда он разбился, я с чистой совестью позволил его в мусор выкинуть.

— Не любили? А что же так? У вас же тут соревнование, — напомнила я.

Да Ниготта повёл плечами.

— Он кашлял.

— Цветок?!

— Да нет, господин Лапарси.

— Что же тут росло? — уточнила я.

— Розоцветка. Большая такая, я таких сроду не видел. Даже не знал, что они такие растут.

Ерунда, наверное..? Да и разве дотошный господин да Лигарра уже не выпытал эти детали..? Я на миг задумалась. Но выходило, что не выпытал — если я правильно помнила его реплики и размышления. Он это пропустил мимо ушей. Не может человек всего знать, правда? Но если так… ой-ой… кажется, я что-то нашла.

— Скажите мне, Дино, а когда именно растение упало?

Да Ниготта задумался.

— Да почти сразу, как шум поднялся, что господин Лапарси исчез из клиники, — нахмурился он.

Я шевельнула носом.

— Вы не помните точно? Это было до или после того, как господин да Лигарра начал расследование о пропаже господина да Ринна?

Легкость, с которой я помянула его, привела да Ниготту в священный трепет (если бы бедняга знал, что я его по имени зову, а ночь он провёл, стыдно сказать, на моём диване — мне захотелось хихикнуть). Но я тут же привела себя в серьёзное настроение.