Екатерина Пекур - Дети Мира

— Мне кажется, до, — неуверенно проговорил да Ниготта, — Впрочем, нет, именно что до.

Я подробно расспросила паренька, ощущая себя так, словно в меня медленно наливали горячую воду. Вот же Тень, Боги мне помогите… но мне критически не хватало Каруна, чтобы всё это разложить по местам. В открывавшейся передо мной картине явно не хватало каких-то деталей — а он мог их знать.

— А когда цветочек появился?

Вопрос поставил да Ниготту в тупик. Он не помнил, ибо в те дни он был по уши в работе. Лапарси да Ринн, как я поняла, был невменяемым гением, задававшим всей команде бешенный темп. С его пропажей в лаборатории наступил коллапс. Сотрудники, конечно, начали замечать окружающий мир, но про события минувших дней имели по-прежнему смутное представление… Мне срочно нужен был да Лигарра — единственный человек, сохранявший хладнокровие к этом научном дурдоме.

Я поспешно встала с корточек и уселась за стол да Ниготты. В это время пришёл да Ругана — он был какой-то взмыленный, тревожно оглядел комнату, но всё было до тошнотиков мирно. Меня напоили кофе — справедливости ради, неплохим — но я испытывала всё большее нетерпение. Как бы найти Каруна в этом гиганском комплексе?

— Покажите, что у вас тут ещё, — проговорила я, обращаясь к да Ругане. Однозначно — это человек вызывал у меня неприязнь — может, оттого, что, вынуждено оставив меня в лаборатории, он теперь глядел на меня, как на врага. То есть лицо да Руганы было по-прежнему розовощёким и благодушным, но глаза администратора заледенели. Во-первых, я не люблю таких явных лицемеров. Во-вторых, я могла случайно сунуться в вопросы, о которых не имела понятия, но они могли дорого мне обойтись — например, да Ругана мог стучать в КСН поверх головы да Лигарры. А он явно подозревал меня в каком-то умысле или тайных действиях — я не сомневалась, что после моего ухода да Ниготту расспросят.

Да Ругана оказался как минимум мстительной сволочью. Он вытаскал меня по каким-то унылым переходам, щебеча, как соловей, а затем бросил в пустынном холле восьмого блока.

Я посидела в кресле, полистала какие-то журналы на стенде — все они оказались слишком сложными для моего восприятия. Ощущение неприятностей летело на меня, как цунами. Пытаясь унять волнение, я меряла шагами просторное помещение.

Вот же хрень… Розоцветка. Само по себе худо, а с учётом размеров… Кто мог это сделать? Кто-то из сотрудников «Каурры». Любой из тех, кто сегодня попадался мне на глаза. Любой. От нетерпения у меня ныло в животе. Хоть бы Карун скорее вернулся. Что он так долго? Где он?

Тем не менее, когда дверь и впрямь распахнулась и в помещение реактивным снарядом влетел да Лигарра, я оказалась неготова к следующему повороту событий.

— Вот вы где. Я да Ругане уже шею намылил, что он бросил вас тут.

Я подпрыгнула ему навстречу, но мне и слова не дали сказать. Да Лигарра схватил меня за локоть и пинками выволок в коридор.

— Идите за мной — и быстро! — деревянным голосом проговорил он.

Ого. Что-то серьёзное.

На деле я бежала как раз впереди него, потому что он так и не ослабил хватки на моей руке. А хватка у него была вполне стальная.

— Санда, у вас есть деньги?

— Немного… — пробормотала я на ходу.

Он был встревожен. Не останавливаясь, да Лигарра вынул из кармана несколько крупных купюр и сунул их мне в руку. Быстро преодолев коридор, он толкнул железную дверь, и мы оказались на крыльце заднего дворика.

— Там впереди, по дорожке, калитка. В дежурной сидит молодой парень в гражданском — он вас выпустит без вопросов. Едьте домой. Немедленно. Но в квартиру заходить не смейте. Вас никто не должен видеть. Ждите меня у Куркиса. Зайдёте с чёрного хода. Позовёте бармена и напомните ему про мешок дерьма. Когда он вспомнит, попросите его приютить вас в подсобке. Никуда не выходить. Ни с кем не разговаривать. Вам всё ясно?

— Нет, — сказала я твёрдо, — В чём дело?!

Глухо зарычав сквозь зубы, да Лигарра столкнул меня с крыльца, так что я чуть не пропахала носом асфальт.

— Я сказал — немедленно вперёд!!!

Можете себе представить, о чем я думала, сидя у окошка автобуса… Сунутая мне второпях сумма равнялась моей зарплате, но я всё-таки решила смешаться с толпой.

Кажется, случилось что-то такое, что требовало моего отсутствия. Но от какого Тени я должна прятаться? Вот что меня беспокоило. Что мне грозит? Он был не на шутку обеспокоен. Серьёзный разговор? Плохая новость? Хотя, похолодела я, я никак не могла быть уверена, что он только что позаботился о моих интересах. Возможно, это снова какая-то игра, в которой я только разменная фишка. А я опять не имею понятия, куда и с какой целью меня гонят. Как скотину на забой, честное слово. По коридору под нож.

В общем, приехав в свой район, я была основательно зла. Причём бесил меня именно запрет идти домой. Мало того, что он засветил мою квартиру, и у меня теперь один Тень знает какие могут быть неприятности, так я теперь ещё и должна сидеть в какой-то подсобке у какого-то хупара. Притом именно тогда, когда попасть домой мне было крайне необходимо! Впрочем, если мне грозят вещи более опасные, чем невозможность гигиенических процедур в сложные женские дни, в моих интересах в точности выполнить все приказы Каруна. Скрипнув зубами, я мельком глянула на крышу своего дома, видневшуюся за деревьями, и отправилась рыскать по задворкам. Повторяя про себя его инструкции.

Уж не знаю, какое для Куркиса значение имел «мешок дерьма», но я когда я помянула эту субстанцию, лицо шоколадного переменилось, и он по-деловому кивнул:

— Чем могу быть полезен?

Я изъявила желание просидеть энное количество времени в его пособке. К счастью для меня, упомянутое помещение представляло собой что-то вроде склада и курилки в одном лице, то есть было оснащено, помимо ящиков, тремя разномастными стульями, продавленным диваном и загаженным столом. Интересно, какие у Куркиса дела с третьим отделом? У да Лигарры тут что, явка? Но когда мы тут с ним встречались в первый раз, у меня не возникло ощущения, что Куркис знает его в лицо. Или — как вариант — шоколадный это знание хорошо скрыл. Я сидела, вяло хлебая кофе, и мрачно соображала, что у меня нет ни малейшего понятия, что делать, если вдруг Карун не придёт. За этим милым занятием у меня прошло не много ни мало три часа, когда, наконец, дверь открылась, и молча возникший на пороге да Лигарра кивнул мне, предлагая идти за ним. Выглядел он обычно, словно бы эта вспышка в Институте мне приснилась.

Ни слова не говоря друг другу, мы перешли сквер и улицу.

— Мы что же, ко мне идём?

— Да.

— Уже можно? — уточнила я.

— Уже да.

Он был сух и не отвечал на мою иронию. На его лице ничего не читалось. Вообще ничего. Я не ощущала от него опасности, но сейчас это был именно что неузнаваемый, блеклый человек. Среднестатистическая правильность. Он ушел в себя полностью. Закрылся на все замки. Наверное, думал о чём-то.