Екатерина Пекур - Дети Мира

Это правда — я изо всех сил обеляла Каруна. Я это понимала. Обеляла — с таким же (если не большим!) слепым упорством, как он недавно оправдывал меня — в те два дня, пока мы брели по Барьерному. Впрочем, разве я не знала? Когда я сравнивала его и Руниду да Райхха — я что, не сознавала очевидного? Я разве хоть на миг сомневалась, как бы поступил Карун на месте Руниды? Что у него кулаки полегче? Ага, сейчас — хватка у да Лигарры была на порядок крепче. Или что Каруна тронули бы мои бабские вопли?! То есть, может быть, и тронули — только он бы всё равно окончил своё дело. Безупречно и по всем правилам. И потом грустно раскурил сигарету. Он же жалостливый, и гуманизм у него какой-то там своеобразный, оказывается, есть…

Но меня это не слишком-то волновало. Даже сейчас, вы можете в это поверить?! Мне по-прежнему казалось, что я должна и смогу защитить да Лигарру от ярости бризов. Да и то сказать — ведь я же ему пообещала! Более того, я сама себе это пообещала! — когда он отверг мой Долг жизни. Я не собиралась сдаваться, и от этого глаза отца словно затянуло пеленой. Он был слишком хорошим аналитиком… вот же Тень, а..?

Да уж. Мы с да Лигаррой, похоже, оба вели себя как придурки. И нам теперь никто не верит. Потому что люди в нашем положении так себя не ведут. Они тихонько друг друга мочат, и дело с концом. Но это совершенно неестественно, когда спецоперу Комитета двое суток гадает, по какой бы такой причине ему не убивать встречного бриза! А бриз прячется у него под боком. Если бы мне такое рассказали, я бы на смех подняла…

— И что вы собираетесь делать? — еле слышно проговорила я.

— Его будут судить, — коротко и сухо ответил Барро Жихаро.

— А что ему грозит по законам Адди? — тревожно спросила я.

Советник Ларнико пожал плечами.

— Конечно, вначале мы рассмотрим все обстоятельства твоей истории. Признаю, они несколько улучшают впечатление. Но ненамного — я продолжаю испытывать сомнения в чистоте его мотивов. Сейчас речь идёт о выборе между простым расстрелом — и казнью с предшествующим жёстким дознанием. Он многое знает — было бы глупо упустить такую возможность.

Я окаменела. В меня будто вытряхнули целый мешок льда… Нет! И это улучшение??!!

— Конечно, — продолжил за ним Лакиро Живой Ствол, — если мы учтём все смягчающие обстоятельства, решение Совета, вероятнее всего, склонится-таки к немедленной казни. К тому же, у меня, например, есть сомнения, удастся ли нам его сломать. Но коллеги моего пессимизма пока не разделяют, — он указал подбородком на главу Совета.

Неожиданно для себя я вскочила…

— Пожалуйста! — закричала я, — Не убивайте его..! не надо его пытать!!! — отец изумлённо глянул на меня, скрипнув зубами, я осеклась и с усилием перешла на деловой тон — ну, почти, — Вдруг он захочет сотрудничать..? — молила я, — ну, сам?! Ну не убил же он меня?! что-то же хорошее есть в этом человеке?! Его ещё можно переубедить!

— Деточка, такие люди, как спецоперу КСН, не сотрудничают. Они работают — или они мертвы, — в голосе Ларнико Лилового Света послышалось осуждение — ему приходилось втолковывать мне такие прописные истины!

У меня было ощущение, что я бьюсь головой о стенку. Но я не оставляла надежды хотя бы частично их переубедить. Собственные доводы казались мне достаточно серьёзными.

— Я могу хотя бы поговорить с ним? Это же неправильно — даже не дать человеку шанса… Разрешите мне увидеться с ним!

Лакиро покачал головой. Мне почудилось, что он почти готов со мной согласиться — но Ларнико Лиловый Свет его опередил.

— Нет, — отрезал Ларнико, — ни в коем случае. Я не позволяю тебе общаться с этим человеком. Ты наша по крови, но пока ты не целиком на нашей стороне.

Я осела на кресле. Вот-те на. Получай.

Я обиделась, а потом на секундочку задумалась. Что правда, то правда. Чью сторону я сейчас держала? Точнее — кто из окружавших меня людей был на моей стороне?!

До сих пор мне казалось, что я сохраняю нейтралитет, а принимающая сторона изо всех сил намеревается меня к себе адаптировать. И всё делает мне во благо. Но если вдуматься — а кому из окружавших меня людей я могла доверять? Отец? Я была уверена, что он желает мне добра, к тому же — это же всё-таки был человек, которому я безгранично доверяла в прошлом! Но сейчас-то он явно сохранял нейтралитет. Он на своей территории, и тут его непосредственное руководство. Самое что ни на есть главное — он даже не пытался им противоречить. Более того, он всячески доносил до меня мысль, что я валяю дурака. Про Совет и говорить было нечего. Я даже на миг не могла допустить, что они переживают о моём благе. У Совета свои, глобальные, цели, и ради этого они, как и положено власти, перешагнут через многие личные интересы — чужие и свои. Да и всё, что я ни говорю, тоже воспринимается ими, как юношеская глупость. Так и выходило — на грани абсурда, но правда — Карун был единственным человеком, на которого я могла сейчас с уверенностью положиться. В хорошем или в плохом смысле — но он был точкой опоры в окружившем меня Море неясностей. Более того, всякий раз, когда я начинала в нём сомневаться… выходило лучше.

Опустив плечи, я уставилась в пол.

— Законы Адди справедливы. Мы рассмотрим все обстоятельства и решим, — проговорил Ларнико, одарив «пессимиста» Лакиро осуждающим взглядом, — До тех же пор этот человек будет содержаться под стражей в башне милиции.

— Да, — прошептала я, — но, если можно, пусть ваше решение будет мягким.

Барро покачал головой. Советники-бризы переглянулись за моим плечом, будто над головой тихо помешанного, но на их деревянных физиономиях ничего не отразилось.

Они не воспринимают меня всерьёз. Юная девчонка, потерявшая мозги от слишком сильных переживаний. Вот кто я в их глазах. В лучшем случае. В худшем — человек, достойный временной изоляции — пока я не докажу, что лояльна к ним. А вот этого — изоляции — я никак не могла допустить…

— Санда Кун, тебе следует пока заняться своим образованием и адаптацией. До тех пор, пока это не будет закончено, ты не сможешь адекватно воспринимать здешние обычаи и мотивы. Уж поверь мне, они возникли не на пустом месте, и не из единой зловредности мы судим о вещах так строго, — покачал головой Лакиро.

Я кивнула. Это правда. Поскольку мне теперь некуда деваться, надо приживаться в этих местах. Всё, в конце концов, не так уж и худо. Тут отец, у меня уже есть пара знакомых, да и идея жить в Адди была вполне приятной сама по себе (как я уже говорила, мне здесь нравилось).

Одна лишь мысль отравляла моё сознание. Да Лигарра. Человек, которому я не раз была обязана жизнью — и, в итоге, всем этим. Как ни крути, именно он спровоцировал моё грандиозное открытие себя. Провёл меня за руку в небеса. И именно он дал мне шанс выжить, когда это случилось — так пугающе неожиданно для нас обоих…