Майкл Муркок - Дуб и овен

Однако действовал он слишком поспешно. Ключ звякнул о каменную стену. Собаки настороженно подняли уши и зарычали. Но не успел гулег, стоявший на верхней площадке, повернуться, как Корум бросился к нему и сбил охранника с ног. Тот завопил и кувырком покатился по гранитным ступеням. Псы уставились на него, и один из них рявкнул на Корума, но вадагский принц, выхватив меч, перерезал собаке сонную артерию, сделав это столь же четко и быстро, как незадолго до этого расправился с тушей.

Но тут он почувствовал мощный удар в спину, который чуть не столкнул его с лестницы. Корум, державший на плече безжизненное тело верховного короля, с трудом устоял на ногах и еле успел повернуться, когда с верхней площадки на него прыгнул второй пес – оскалив красные челюсти, обнажив желтые клыки, с которых текла слюна; ощетинившись и вытянув передние лапы, он летел на Корума, и тот лишь в последнюю долю секунды успел вскинуть меч, но огромные лапы уже ударили его в грудь. Принца отбросило к стене, и лишь краем глаза он успел заметить, что гулеги уже бегут сюда, чтобы выяснить причину шума.

Но острие меча все же нашло сердце пса, и зверь погиб еще в полете. Крепко держа Амергина, Корум оттолкнул собачий труп, вытащил из него меч и снова запахнулся в плащ сидов.

Гулеги, которые все же что-то видели, затоптались на месте. Они поглазели на труп собаки, затем посмотрели друг на друга, толком не понимая, что им теперь делать. Отступив назад, Корум с облегчением улыбнулся, глядя, как гулеги, размахивая оружием, двинулись вверх по ступенькам – они явно были уверены, что тот, кто убил собаку, все еще наверху.

Споткнувшись о бездыханную тушу, Корум одним махом пролетел следующий лестничный марш и, задыхаясь, остановился на площадке.

Но Калатин и Гофанон, услышав шум схватки, вышли из своей комнаты. Впереди шел Калатин.

– Что случилось? – заорал он. – Кто здесь?

Он смотрел прямо сквозь Корума.

Тот сделал шаг вперед.

– Корум! – тихим голосом, в котором было больше удивления, чем гнева, пробурчал Гофанон. – Что ты делаешь в Каэр Ллуде?

Корум приложил палец к губам, надеясь, что Гофанон сохранил хоть какую-то верность своему брату-вадагу.

Действительно, кузнец держал свой огромный топор лезвием вниз и, похоже, не собирался вступать в бой.

– Корум? – Калатин, стоявший на первой ступеньке, резко развернулся. – Где?

– Тут… – показал Гофанон.

Калатин сразу же все понял.

– Невидимка! Его надо уничтожить. Убей его! Убей его, Гофанон!

– Хорошо. – Гофанон поудобнее перехватил топор.

– Гофанон! Предатель! – крикнул Корум и, вскинув меч, переместился поближе к Калатину, который, вытащив из-за пояса кинжал, сделал шаг в его сторону.

Гофанон двигался медленно и неуклюже, словно пьяный. Корум решил первым делом разобраться с Калатином. Он взмахнул мечом – удар пришелся Калатину по голове и сбил того с ног, но, поскольку был нанесен плашмя, колдун лишь потерял сознание. Теперь все внимание Корума было обращено на Гофанона. Корум отчаянно надеялся, что тело Амергина, продолжавшее висеть у него на плече, не помешает в схватке.

– Корум? – Гофанон нахмурился. – Я должен убить тебя?

– Мне бы этого не хотелось, предатель.

Гофанон неторопливо опустил топор.

– Но что было нужно Калатину?

– Ничего ему не было нужно. – Корум стал понимать, что происходит с сидом. Амергин был не единственным обитателем башни, на которого наложили заклятие. – Он желал лишь, чтобы ты защитил меня. Вот что ему было нужно. Чтобы ты пошел со мной.

– Хорошо, – спокойно сказал Гофанон и очутился рядом с Корумом.

– Быстрее. – Корум нагнулся к телу Калатина и что-то взял.

Сверху донеслись удивленные голоса гулегов, и один из них, которого Корум заставил кувыркаться по ступенькам, побежал вниз, хотя у него должны были быть переломаны все кости. Их трудно прикончить, ибо они и так уже мертвы.

Те, что у башни, скоро поймут – тут что-то происходит!

Они стали спускаться по последним ступенькам марша.

Снизу раздался голос, и из-за поворота показался оставшийся гулег. В это же время Корум услышал, как побежали вниз остальные гулеги, решившие, что их враги как-то ускользнули от них.

Двое наверху и трое внизу. Гулеги, видя перед собой только Гофанона, замялись. Им, без сомнения, сообщили, что кузнец не враг, и теперь они растерялись. Со всей возможной быстротой Корум проскочил мимо тех, кто преграждал ему путь вниз, и, когда те двинулись к Гофанону, сделал единственное, чем мог остановить живых мертвецов, – перерубил им сухожилия на ногах. Но и свалившись, они продолжали подбираться к Гофанону, теперь уже ползком. Тот взмахнул топором и рубанул по ногам двух оставшихся гулегов. Когда стражники рухнули, из них не вытекло ни капли крови.

Выскочив из дверей, они окунулись в холодный ядовитый туман и побежали из башни вниз по ступенькам, через ворота, на обледеневшие улицы. Гофанон держался рядом с Корумом, приноравливаясь к его шагам; брови его были по-прежнему сведены, словно он напряженно о чем-то раздумывал.

Они влетели в дом. Джери-а-Конел, закутанный в одеяла так, что из их вороха выглядывало только лицо, уже был в седле, держа наготове оседланную лошадь Корума. Он не мог скрыть удивления, увидев перед собой кузнеца-сида.

– Ты Амергин?

Но Корум сдернул плащ-невидимку, и стало видно исхудавшее тело в овечьей шкуре, лежавшее у него на плече.

– Вот Амергин, – коротко сообщил он. – А другой – мой сородич, которого я чуть было не посчитал предателем. – Корум перекинул через седло бесчувственное тело великого друида и повернулся к Гофанону: – Ты идешь с нами, сид? Или остаешься служить Фои Миоре?

– Служить Фои Миоре? Сиды никогда не пойдут на это! Гофанон никому не служит!

Говорил он по-прежнему с трудом, и глаза еще были затянуты мутной пеленой.

Не имея возможности тратить время на размышления о странном поведении Гофанона или на объяснения с кузнецом-великаном, Корум резко бросил:

– Значит, вместе с нами уходишь из Каэр Ллуда!

– Ага, – пробормотал Гофанон. – Мне бы лучше покинуть Каэр Ллуд.

Они помчались сквозь холодный туман, избегая скопления воинов в дальнем конце города. Может, именно поэтому им удалось незамеченными проникнуть в город и так же покинуть его – Фои Миоре думали только о войне с Западом, и этой единственной цели уделялись все силы, все внимание.

Но как бы там ни было, вскоре им удалось покинуть предместья Каэр Ллуда и подняться в заснеженные холмы. Карлик Гофанон легко бежал рядом, держа топор на плече; его длинные волосы и борода развевались за спиной, а шумное дыхание вырывалось изо рта клубами пара.

– Гейнор скоро поймет, что случилось, и будет вне себя от ярости, – сказал Корум Джери-а-Конелу. – Он сообразит, что оказался в дураках. Вскоре он кинется за нами в погоню, и милости от него ждать не придется.