Александр Доставалов - Ожог от зеркала

– Почему нет? Какая-нибудь пролитовская группировка.

– Зачем тогда оставлять башню? Им бы и выступить, пока держали её в руках.

– Не знаю. Это как раз и плохо. Они всё время нас опережают.

– Возможно, им просто нужна казна и магические артефакты. Для того и ударили сейчас по границе, чтобы отвлечь.

– Глупый удар. Получилось наоборот, привлекли внимание. Так бы они спокойно прошли на территорию смолян.

– Не знаю. Ситуация непонятная, предлагаю помощь смоленской башни не запрашивать. Шести звеньев хватит за глаза.

– Ладья, ты, как всегда, неосторожен. А если они уйдут на территорию Смоленска?

– Пошлём уведомление и будем преследовать на их стороне. Вот тогда и подключишь смолян. А пока надо их просто туда не выпустить.

– Ну... Пусть так, – с сомнением сказала Анна. – Павел, поднимай людей.

– Шесть звеньев? Это по рыцарю на каждого бродягу. Не слишком много чести?

– Лучше с перебором, чем упустить их ещё раз.

– Перебрасываем через зельц?

– Естественно. Иначе не успеем.

Свистнула вмонтированная в стол глиняная птица. Глаза её вспыхнули коричневым и жёлтым.

– Спецвызов из Смоленска.

Анна щелкнула клювом соловья и взяла под крылом специальный наушник. Какое-то время она молча слушала, кивая в такт невидимому собеседнику, затем сказала однозначное «согласна» и отключила связь.

– Смоленские рыцари будут участвовать в пограничном инциденте на стороне тверской дружины. Они хотят локализовать конфликт и считают действия своего воеводы безобразием. Ни псковская, ни смоленская дружины ввязываться не будут.

– Отлично. Стало быть, официальный Смоленск сюда руку не прикладывал. Почему ты не запросила помощь?

– Ещё не поздно. – Видно было, что Анна колеблется.

– Давайте хоть со своими бандитами сами разберёмся, – подвёл черту Ладья.

– Тверитяне их обнаружили, – сообщил Сински.

– Хвала тёмному пламени. Где они? – Лизо достал рапиру и начал вворачивать в рукоять усиливающие артефакты.

– У смоленской границы. Обошли Волоколамск. Осталось пятнадцать вёрст.

– На конях?

– Да. Но там бездорожье. Видимо, рассчитывали пройти скрытно.

– Почему не прошли? – спросил Грач. Он тоже начал собираться.

– Граница перешла в активную фазу. Под Рузой какой-то инцидент.

– Сигнал с тверской стороны?

– Источник из тверского магистрата, и уже есть подтверждение от смолян. Те тоже их видят, но считают патрулём пограничной стражи. – Сински улыбнулся.

– Отлично. Жаль, что они засветились. Ещё лучше было бы взять их на смоленской стороне.

– На смоленскую сторону их вряд ли выпустят.

– Сколько их?

– Около восьмидесяти. Основная масса на конях, и сзади небольшой отряд пехоты.

– Глупая диспозиция. Им надо обеспечивать мобильность основного ядра.

– Скорее всего сзади бродяги, которым не досталось лошадей.

– Хорошо, если порубят, а если возьмут живьём? – многозначительно сказал Грач. Лизо хищно усмехнулся.

– Сински, поднимай всех. Через пять минут выходим.

За окном с трупом собаки работали Мируб и Шазарин.

Проводив глазами Сински, Лизо сказал вполголоса:

– Если школяра возьмут живьём, заклинание наперстных зомби потеряно. Да и браслет Костина тоже.

– Думаешь, он ещё в банде?

– Они потому и попали под инцидент. Нацепил какой-нибудь дурень, продавил поле. Плебс нельзя подпускать к магии.

– А это не может быть провокацией? У тверитян к нам тоже счёты имеются.

– Слишком сложно организовать такую игру. К тому же нас считают парой, что давно уже не так.

Грач поднялся. Он был уже готов.

– Идём через зельц, со смоленской стороны?

– Разумеется.

Двенадцать фигур в одинаковых плащах с капюшонами скользили по заснеженной опушке леса. По характерной манере двигаться и длинным кривым дубинам опытный глаз узнал бы в этом отряде монахов. Прямо перед ними в прозрачном зимнем перелеске двигался отряд Хвоща.

Они шли так уже несколько дней, иногда входя в зону прямой видимости – всегда очень осторожно, так что пока люди Хвоща не замечали преследователей, но чаще держа большую дистанцию, ориентируясь на следы копыт и движение странного комка серой шерсти. Тот катился перед маленьким отрядом наподобие сказочного колобка.

Монахи почти не разговаривали. Питались они какой-то снедью из заплечных сумок, а на ночлег устраивались в сугробах, заворачиваясь в серые плащи.

Им не было дела до Хвоща, Тараса или башни весталок. Банда была только помехой, не дававшей подобраться к Зенону. К вору, убившему одного из братии и ранившему ещё двоих, ударившему настоятеля и похитившему главную святыню храма.

Монахов не интересовало серебро, жизни весталок, стражников и бандитов. Даже собственная жизнь не имела для них особой ценности. Они выжидали удобный момент.

Изъять браслет и убить Зенона.

Заклацали взводимые арбалеты. Лучники сдвигали поудобнее колчаны. Пращники распределили костяные шарики. Защитные заклятия на камень, дерево и металл применялись намного чаще. Бандиты прилаживали доспехи, защищая себя и лошадей от удара сверху, лучники и арбалетчики проговаривали групповые команды. Иногда в бою очень важен залп, а иногда наоборот – грамотный разбор целей. Все заплетали косички, вплетая в них чёрно-белые ленточки. Те, у кого подобное действие исключалось лысиной, метили ленточками усы или бороду. На вопрос Тараса, зачем этот «маскарад», Хвощ сумрачно ответил:

– Мы не дружина, у нас формы нет. Так им сложнее разбежаться.

Подивившись здравому смыслу атамана, Тарас предложил выдать бандитам «горячительного коктейля» и нанести пару штрихов «боевой раскраски». То и другое поднимало боевой дух. Хвощ принял предложение, тем более что настоянный на травах коктейль оказался спиртным.

– По два глотка, не больше, – предупредил школяр и, подавая пример, сам отхлебнул из баклажки. Хвощ приложился вслед за ним, передал зелье дальше и тут же велел «раскраситься» всем, начиная с себя и Флейты. Североамериканская магия «рисунка по лицу» функционировала весьма неплохо. Впрочем, банда и без того была настроена землю грызть, а прорваться.

Лодки перевели в «надземное» положение, в котором они скользили над поверхностью, готовые к настоящему взлёту. С учётом обозных – если бы пришлось резко сбросить с них поклажу – у банды получалось восемь подменных лошадей.

– Всем быть готовыми идти на прорыв. Если не уйдём за границу, нам хана. По команде сани бросаем. Всё лишнее – на снег. Пращникам взять костяные шарики. Больничным саням уходить сейчас, отдайте бабам всё, что они попросят.

– Ничего они не попросят, – мрачно сказал Никита, помогая перегрузить Ярослава из саней в летающую лодку. Тот чуть-чуть порозовел, но был ещё очень слаб. Всё, что у него получалось без боли, – это приподняться на левом локте.