Карен Монинг - Лихорадка грез

В’лейн – Видимый, один из предполагаемых «хороших» парней, если так вообще можно назвать эльфа, но он так же был и смертельно сексуальным эльфом, таким же, как и те мастера убивающей похоти, которые совсем недавно низвергли меня к нижайшему общему знаменателю. Все члены королевских домов эльфов, неважно, светлого двора или темного, могут при помощи секса превратить смертного в При-йю . И так же, как и его темные, смертоносные Невидимые собратья, в своем естественном блеске В’лейн был слишком прекрасен, чтобы человек мог смотреть прямо на него. И я не исключение. Темные принцы заставили мои глаза истекать кровавыми слезами. В’лейн тоже мог, если бы захотел.

С того дня, как мы с ним познакомились, он применял ко мне свое «умри-от-секса» притяжение в разных вариациях. И хотя я теперь знала, каким «мягким» было его принуждение по сравнению с тем, что он мог сделать в своих попытках заставить меня помочь ему выследить Синсар Дабх, мы вели непрекращающееся сражение по поводу той формы, которую он мог принимать в моем присутствии. И когда он излучал слишком сильную сексуальную энергию, я всегда настаивала, чтобы он ее «приглушал».

Я подняла взгляд на неизменно совершенное лица Принца Видимых, готовя себя к неизбежной реакции.

Ее не было.

Он стоял передо мной с полностью отключенной смертельной эльфийской сексуальностью. Впервые с тех пор, как я его встретила, я смогла посмотреть прямо на него, впитывая его нечеловеческое, великолепное совершенство, не поддаваясь его воздействию. В’лейн был настолько похож на мужчину-человека, насколько мог: в джинсах, ботинках и свободной льняной наполовину расстегнутой рубашке. Он был абсолютно нечувствителен к холодной погоде, хотя, возможно, он сам и являлся ее причиной. Эльфы способны своим настроением влиять на погоду. Его красивое мускулистое золотокожее тело было не более совершенно, чем у любого из моделей, чьи имена на слуху. Его длинные золотистые волосы не сияли дюжиной соблазнительных оттенков иных миров. Его безупречные симметричные черты украсили бы обложку любого журнала. Единственное, что указывало на его эльфийскую природу – эти бездонные, древние, радужные глаза. На него все еще стоило посмотреть: смуглый, сексапильный мужчина с чужими пылающими глазами. Но безумного желания сорвать с себя одежду не было, я не почувствовала ни намека на похоть и уж точно не собиралась, ослабев, упасть на колени.

И он сделал это даже без моей просьбы.

Я не собиралась его благодарить. Это было меньшим, что он мог сделать после того, что его раса со мной сотворила.

Он изучал меня, пока я изучала его. Его глаза чуть сузились, затем бесконечно расширились, что на человеческом лице означало бы слишком мало, но на лице эльфа это было выражение изумления. Я задумалась, почему. Потому что я выжила? Неужели мои шансы были столь невелики?

– Я наблюдал за этими защитными контурами и ощутил вмешательство. Я рад видеть тебя, МакКайла.

– Спасибо за спасение, – сказала я холодно. – Как приятно знать, что ты появился именно тогда, когда ты был мне нужен. Ой, погоди, – я издала короткий резкий смешок. – Теперь я вспомнила. Ты этого не сделал. Твое имя буквально развалилось и сгорело, как только я попыталась его использовать.

Если бы он не поместил на мой язык свое имя, я бы не была столь бесстрашна той ночью. Уверенность в том, что Принц Видимых будет доступен по щелчку моих пальцев, переместится из ниоткуда и унесет меня в безопасное место, усыпила мою бдительность. Я чувствовала себя неуязвимой, в то время как этого нельзя было делать. И когда он был мне нужен больше всего, я потерпела неудачу. Было бы лучше, если бы я не рассчитывала на него. Лучше бы Дэни была рядом в ту ночь. Она смогла бы унести меня в безопасное место.

Он развел руки, ладонями вверх, и склонил голову в жесте подчинения.

Я фыркнула. «Круче-только-яйца» Принц Видимых склонял голову передо мной ?

– Тысячи извинений не смогут возместить ущерб, который мои сородичи посмели нанести тебе. Мне больно даже думать о том, что ты… – Он смолк и склонил голову еще ниже, будто не мог заставить себя продолжать.

Это был абсолютно человеческий жест.

И я ни капли в это не верила.

– Итак, – я поднялась с земли и отряхнула свой новый кожаный плащ. – И как же ты оправдаешься за то, что подвел меня на Хэллоуин? Бэрронс заявил, что застрял в Шотландии. На самом деле он сказал, что это было «сложно». Это было сложно, В’лейн? – спросила я ласково, закидывая пушку за плечо. Она упал в мой рюкзак. Мне нравился массивный успокаивающий вес моего оружия и боеприпасов.

Он поморщился от моей интонации, заметив ложку дегтя в бочке меда. Пока я была занята тем, что являлась П рий-ей , В’лейн, очевидно, занимался обогащением своего репертуара человеческих выражений. Но все-таки эта мимика отличалась от той, что он демонстрировал вначале. Слишком разнообразна для эльфа.

Радужные глаза встретились с моими.

– Чрезвычайно.

Я сунула в руки в карманы штанов.

– Продолжай, – улыбнулась я.

Он не мог сказать ничего такого, что заставило бы меня вновь доверять чему-то столь же загадочному и обманчивому, как имя эльфа на языке, но мне хотелось посмотреть, как далеко он мог зайти в попытках вновь завоевать мое расположение.

– Моим приоритетом была Эобил, МакКайла. Тебе это известно. Без нее все остальное не имеет значения. Без нее стены никогда не будут восстановлены. Она наша единственная надежда на воссоздание Песни Созидания.

У эльфов был матриархат, и только Королева Видимых владела магией Песни Созидания. Я знала очень мало о Песне – только то, что именно с ее помощью были выкованы стены тюрьмы для Невидимых сотни тысяч лет назад. Примерно шесть тысяч лет назад, когда между нашими расами был заключен Договор, распределяющий сферы влияния на нашей планете, Эобил подлатала эти древние стены, разделяющие эльфийскую и человеческую реальности. К несчастью, ее неумелое вмешательство ослабило стены тюрьмы, что позволило Дэрроку – Гроссмейстеру – обрушить их полностью на Хэллоуин.

Так почему бы Эобил просто не пропеть и не вернуть их обратно?

А потому что Король Невидимых в типично эльфийской воинственной манере убил древнюю Королеву Видимых, прежде чем та смогла передать свои знания следующей. Эобил, последняя из длинной вереницы королев, чья власть ныне была не так сильна, понятия не имела, как пропеть Песнь Созидания. Им была нужна я – экстраординарный ОС-детектор – чтобы найти единственный из оставшихся в мире ключей к воссозданию Песни: Синсар Дабх, смертоносную книгу, в которой хранилась темная магия Короля Невидимых. Король почти приблизился к ее разгадке, но его смертная возлюбленная покончила с собой, и он прекратил свои эксперименты по созданию темной половины эльфийской расы.