Золотая свирель

- Разочаровался твой батька, стало быть. Холера! Даже обидно!

- Он говорит, эта Леста Омела королеву покойную спортила, и через то королева сама ведьмой заделалась.

- Какую королеву? - подскочила я.

- Королеву Каланду, мир ее праху.

- Каланда не умерла! Она исчезла, и... и...

- Эту байку я уж сам слыхал, ее в городе все знают. Рассказывают, королева Каланда пропала как-то на три дня, а как ведьму, что ее спрятала, потопили, вернулась. В целости и сохранности. Только чудная какая-то вернулась. Она и до того, говорят, своевольная была, а тут волшбой, говорят, занялась, заклинания всякие распевала, с демонами вожжалась... Псоглавцы ничего не могли поделать - королева она, да и своя, андаланка, что ни говори... и старый король любил ее очень...

- А дальше что? - я смотрела ему в рот. Меня аж трясло от волнения.

- Что дальше? Дальше - все как у людей. Родилась душа наша принцесса Мораг, цветок благоуханный. И оказалась похлеще маменьки. Говорят...

Тут он резко замолк, словно прикусил себе язык. Я заерзала рядом.

- Что говорят? Рассказывай!

- Да враки это. Народ приврать любит.

- Ты рассказывай, а там разберемся. Рассказывай, Ратер!

- Говорят... что она... ну... чертовка. Что королева ее не от короля своего родила. Не знаю... вранье это... Принцесса, конечно, выродок... - он сморщил облупленный нос, - ехендра, хотел сказать...

- Энхендра, - поправила я. - Дети высоких лордов, не отмеченные дареной кровью, называются энхендро.

- Я и говорю - ехендра. Крови дареной в ней не видать совсем... Мастью не вышла. В мамку она пошла, принцесса наша, смуглявая такая. А чудищ среди высокородных и без нее хватает. Старый Даллаверт, сказывают, кровь младенческую пьет, аки упырь... Вальревен вилланов своих собаками травит...

- А что Каланда?

- Королева Каланда потом наследника супругу родила, нынешнего короля нашего, Нарваро Найгерта. И померла через это. Кровью, говорили, истекла.

- Каланда... умерла?

- Давно уже. Лет двадцать тому. А то и поболе. Эй, ты что? Да ты что, эй!

Блики на воде слились в золотое полотно, султанчики камышей размазались и провалились в золото. Я сделала несколько глубоких вздохов, перемогая давление в груди.

- Ты что это... барышня? Реветь затеяла? Чего реветь, она ж давно померла... давно! У нее дети взрослые! И король наш старый, Леогерт Морао, он тоже помер... ну, помирают люди, что же делать... Столько лет прошло, сама подумай. Эй!.. Смотри-ка, ревет, что твоя белуга... Эй! Да хватит же! Ты что, вправду в подружках у нее ходила, у королевы нашей? А батька говорил - все как раз думали, ты ее со зла спортила, сглазила. Что ежели бы тебя не потопили, колдовство твое черное не раскрыли, не вернулась бы она никогда.

Я наконец взяла себя в руки. Вытерла нос рукавом. Да, потери. Потери. Что ты хотела? Заявится в замок - "Каланда, это я, твоя араньика!" Парень прав - время идет. У нее дети... посмотреть бы на них. Хоть издали.

- Слышь, - Кукушонок встряхнул меня за плечо, - Слышь, а где же ты была все это время? Сейчас только всплыла, что ли?

- Вроде того, - буркнула я, хлюпая заложенным носом.

- А мантикор откуда взялся?

Опять за свое. Кто о чем, а вшивый про баню.

- Там, на острове... На Башне на Стеклянной... озеро есть...

- Нет там никакого озера.

- Внутри. В скале. Озеро. С мертвой водой. Он там лежит. В мертвом озере.

- Мертвый?

- Да нет! Спящий.

- Ааа... - Кукушонок моргнул, - И что?

- Что?

- Ты-то там как оказалась?

- Колдун один меня к мантикору приставил. Велел заботиться. Я и забочусь.

Кукушонок нагнулся ко мне и просительно заглянул в лицо:

- Слышь, Леста, я того... помогать буду. Заботится, все такое. Правда! Не за деньги, за так!

Я закрыла глаза. Вздохнула.

- Хорошо. Но, боюсь, Амаргину это не понравится.

- Кому?

- Магу. Колдуну.

- Это который тебя со дна поднял, чтобы ты за мантикором присматривала? А кто же раньше, до тебя, за ним присматривал?

- Сам Амаргин и присматривал.

- А теперь ему помощник понадобился?

Я пожала плечами. Удалось избежать разговоров про ту сторону. Это хорошо. А то я сейчас в полном раздрае, вообще в голос бы разревелась. Ведь подозревала же, что Каланда мертва. Эк меня скрючило...

- А ты про меня своему колдуну не сказывай.

- Он узнает. Это маг, Ратер. Он уже и не человек почти.

- И что он сделает, ежели узнает? Накажет меня?

- Он накажет меня.

- Как?

Я опять пожала плечами.

- Отправит обратно на дно. "Камень на шею - и в реку".

- Он злой колдун?

- Нет, Ратер. Он не злой и не добрый. Он другой. Я не знаю, что у него на уме.

- Ну пожалуйста, Леста, пожалуйста! - парень заныл как ребенок. - Один разочек! Одним глазком! Я только гляну и сразу же уйду. Не убудет от тебя. Ну пожалуйста!

- Да что ж тебя так припарило? Это ведь не дракон. Ничего в нем особенного нет.

- Вот и покажи! А я уж своей головой смекну, особенный он или не особенный. Ты сама вот подумай, это же тварь такая... сразу понятно, что таких на свете быть не может. Это же чудо всамделишное. И ежели хоть один такой на свете есть, значит и чудеса на свете есть. Понимаешь?

- А я как чудо тебя не устраиваю?

- Ты... - он помолчал, чуть отстранившись, глядя на меня горячими, какими-то совершенно нетрезвыми глазами. Зрачки у него прыгали. - Ты... того. Можешь быть... просто сумасшедшей.

- Вот как?

- А че я тебе верить должен? Ты пока тока языком полощешь, да дурака нашего пугаешь. Может ты не ведьма никакая, и не дроля, почем я знаю. Я ж и золота твоего не видел.

- А ты, значит, просто верить не можешь. Тебе доказательства требуются. А в Бога ты веришь?

Он нахохлился, схватился за солю свою.

- А что?

- Ничего, - я встала. - Пойдем обратно, солнце садится уже. Скоро ворота закроют.

Он поднялся, подобрал свою безрукавку.

- В город? Зачем тебе в город?

- Да вот, решила последовать твоему совету. Сняла комнату в "Королевском колесе" на пару дней. Лучше в постели спать, чем на песке, верно?

- Верно. "Колесо" - трактир видный, богатый. Так мы того... сговорились?

- Шут с тобой. Сговорились. Будет тебе мантикор. Только запомни - я не ведьма, не дролери, не мара, не навья, - в последнем я сомневалась, но Кукушонку про мои сомнения знать не следовало. - Я сама не знаю, почему тогда пропала королева Каланда. Я была ей верной слугой, я любила ее всем сердцем, и ни за что не причинила бы ей вред. Не знаю, что с ней произошло. - По правде говоря, не помню, но эти тонкости для парня тоже лишние. - А теперь я вернулась, и не очень понимаю, что мне делать. Пока делаю то, что велит Амаргин - хожу за драконом. То есть, за мантикором. Все. Ты понял?

- Угу, - кивнул Ратер, - Понял. А ежели врешь - Бог тебе судья.

Не вру, а умалчиваю.

Мы побрели назад. У реки похолодало, и я поднялась наверх, к дороге. Кукушонок плелся за мной, хмуря лоб и покусывая пухлые губы. С дороги мы увидели, как пересекая розовую закатную воду, под еще более розовым закатным небом ползет по провисшей струне порожний паром.