Ольга Воскресенская - Конкурент конкуренту - друг

— Можешь не беспокоиться, — усмехнулся Эльен, — пока я в этих доспехах, могу и вовсе не двигаться. Смотри, как бы тебя не пришлось стукнуть, чтобы ты не выдал засаду. Если что — обращайся. С удовольствием помогу.

— Не сомневаюсь, — сказал Викэль.

Кони обоих всадников уже не видели, куда ступают, когда впереди наконец открылась небольшая полянка, покрытая густой порослью трав. Сквозь широкий просвет в кронах деревьев стало видно звездное небо и узкую полоску бледного месяца. Викэль спешился, быстро привязал лошадь к стволу небольшого деревца на краю поляны и снял седельную сумку.

— Привал, — объявил он Эльену.

— Сам вижу! — огрызнулся в ответ Белый.

— А чего тогда с лошади не слезаешь?

— А мне и здесь нравится. На серебрянку отсюда падать удобно. Буду изображать конную статую.

— Только ты забыл спросить у коня, хочет ли он играть подобную роль, — ехидно заметил Черный. — Спускайся давай! Ты неудачно упадешь, а мне потом по желанию Миры ищи для твоего лечения еще какой-нибудь компонент. Особо редкую травку или шерсть кого-нибудь с острыми зубами… Бр-р.

Эльен неохотно перекинул ногу и с грохотом свалился на землю. В кустах послышался шум удирающей мелкой живности, ведущей ночную жизнь. Викэль поморщился, а белый конь кинул на своего наездника укоризненный взгляд. Но Эльен не обратил внимания на недовольство спутников. Он пытался подняться на ноги. Конь терпеливо ждал, не делая попытки убежать. Он что, дурак, убегать перед кормежкой?

Эльен привязал коня к деревцу и, волоча по земле седельные сумки, побрел в центр поляны. Там решено было устроить лагерь. Покормив и расседлав коней, эльфы быстро перекусили сами. На ужин у них было по куску хлеба, колбаса и луковица, которую Эльен так и не дожевал. Он только с удивлением наблюдал, как со своей порцией расправляется Викэль. Черный даже не морщился, откусывая лук!

Поужинав, Викэль достал из сумки две тонких, но прочных сетки и сунул их под нос конкуренту.

— Зачаруй их, — приказал он. — А то птичка легко перережет нити и улетит. У нее по краям крыльев должны быть лезвия вместо перьев.

— Сил нет, — простонал Эльен. — И физических, и магических.

— А бегать за удирающей серебрянкой силы потом найдутся?!

С тяжелым вздохом Эльен выполнил необходимые действия, чувствуя, как тают с трудом накопленные запасы магии. Слабость, вызванную истощением магических резервов, эльф не любил и всячески пытался не доводить до такого, но в эти суматошные дни восстановиться полностью никак не выходило. Белый расстелил одеяло, извлеченное из сумки, на траву и растянулся на нем. Одну из сетей он зажал в перчатке, а вторую протянул Викэлю. Хоть в засаде ему не придется мучиться в неудобной позе. Пусть Черный страдает один, пока он здесь удобно лежит. Наконец ноющие мускулы хоть немного расслабятся и отдохнут от веса доспехов. Снять латы Эльен так и не решился. Не только из-за четырех призраков, но и из-за других ночных обитателей леса, на которых «птицеловы» пока, к счастью, не наткнулись.

Викэль проследил за приготовлениями соперника, чуть расстегнул его сумку, чтобы привлечь к ней внимание серебрянки, и скрылся за густым кустарником. Двигался он почти бесшумно, хотя и плохо видел в темноте, куда ставит ноги.

Потянулось время ожидания. Птички что-то не торопились слетаться на еду. У Черного затекли ноги, и вскоре он понял, что если не разомнется, то догнать сможет разве что Эльена, а не серебрянку. Викэль поднялся на ноги и, отойдя от поляны на десяток шагов, чтобы не отпугнуть объект охоты шумом, принялся ходить и приседать. Ноги были как ватные от долгого сидения в неудобной позе. Серебристый блеск перьев на поляне он так и не заметил.

Эльен проснулся от того, что кто-то настойчиво долбил ему по шлему.

— Тук, тук. — Что-то тихонько врезалось ему в шлем в районе лба, вызывая звон в ушах.

— Что тебе?! — раздраженно спросил он, думая, что это Викэль пришел его проверить и теперь развлекается.

— А еще колбаски нет? — тихо, почти шепотом поинтересовался у него наглый голосок. — Я ж не кролик, чтобы вашу морковку есть. А лук вы зачем взяли? — почти плачущим голосом пожаловались ему. — Гадость! Я ж не вегетарианка!

С высказыванием про лук Эльен был совершенно согласен. Гадость страшная. Он тоже предпочитал колбасу. Белый медленно спросонья сообразил, что голос ему не знаком, и открыл глаза.

Над ним, часто махая крылышками, парила птичка с серебристым оперением, ярко сверкающим в свете звезд. Продолговатое тельце размером в две ладони заканчивалось роскошным хвостом длиной в локоть. Книзу хвост расширялся веером. На конце каждого пера в нем алела красная точечка. Хвост слегка касался доспехов на груди Эльена. Голову птички с выразительными смышлеными глазами венчал хохолок из ярко-красных перьев. Клюв был длиной около пальца. Скорее всего, именно им птичка и долбила по шлему эльфа, чему Белый должен был быть рад, так как перья на концах крыльев отливали сталью. Похоже, именно с их помощью серебрянки вспарывали сумки, когда хотели добраться до еды беспечных путников. Во всяком случае, проверять заточку перьев пальцем Эльен бы не стал.

Серебрянка выжидающе смотрела на эльфа.

«Она что, действительно надеется, что я достану ей еще колбасы?!» — с возмущением подумал Эльен, прикидывая, как из неудобного лежачего положения ловчее закинуть сеть. Но ему решительно не нравилась позиция птички. То, что она парила прямо над его лицом, нервировало, несмотря на кольчужную сетку. Эльен резко поднял руку и с силой оттолкнул от себя серебрянку в сторону. Послышался легкий звон, когда доспехи соприкоснулись с перьями на концах крыльев. Птичка сместилась в сторону, а Белый быстро вскочил на ноги.

— Караул! — завопила серебрянка. — Хамы даму бьют! Помогите! Убивают, грабют, насилуют!

Эльену оставалось только недоуменно хлопать глазами. Ладно, с выражениями про избиение и убийство еще можно согласиться, но кто здесь собрался насиловать птичку?! Опять ему приписывают какую-то странную ориентацию. Эльен рассердился и попытался накинуть на пернатую горлопанку сеть, но промахнулся. Птичка оказалась на удивление верткой.

На громкий ор на поляну выскочил Викэль. Разминку ему пришлось прервать.

— Кого грабят?! — на бегу спрашивал в пространство Черный.

— Нас, дубина! — отозвался Эльен. — Уже ограбили, вернее, объели! Завтрак отменяется.

— Как?! — возмутилась птичка. — Я же вам весь лук оставила! Вот и ешьте его, если не привезли больше ничего съедобного!

За фигурой Эльена Викэль наконец рассмотрел серебрянку, «великодушно» оставившую им немного еды. Только, по его мнению, можно было даже не рассчитывать найти к луку хоть одну корочку хлеба. Черный кинулся вперед, размахивая сетью.