Евгений Малинин - Драконья ненависть, или Дело врачей

– Господин сияющий дан, пощадите вашу верную слугу, я не сделала ничего такого, что противоречило бы вашему «Возмездию Нечисти»!.. Не накладывайте на меня пут принуждения, я не виновата!!!

Народ, сновавший вокруг нас на секунду остановился, словно в «стоп-кадре», а затем мгновенно куда-то исчез. Площадь опустела! Девушка стояла передо мной на коленях, уткнув голову в брусчатку перед моими ногами и тихо, обреченно… скулила!

Я был просто поражен ее поведением! Склонившись над нею, я прикоснулся к ее голове ладонью перчатки и как можно ласковее проговорил:

– Что с тобой, дитя мое?.. Что тебя так напугало?.. Я не собирался тебя наказывать, не собирался… это… накладывать каких-то там… пут!.. Я просто спросил, как пройти к дворцовым конюшням!..

Скулеж постепенно затих, словно мои слова дошли до сознания девушки не сразу. Она приподнялась и посмотрела снизу на личину моего шлема. Лицо ее было залито слезами, а глаза успели припухнуть, но что-то в моем забрале ее все-таки успокоило. Судорожно вздохнув она одними губами прошептала:

– Наверное, мне показалось…

Поддерживая поднимающуюся с земли девушку под руку, я самым дружелюбным тоном переспросил: – Что тебе показалось?.. – И снова улыбнулся.

Девчонка как раз выпрямилась и, собираясь ответить, посмотрела на меня. Ее лицо опять исказилось, и она снова попыталась рухнуть на брусчатку. Но теперь уже я был на чеку! Ухватив ее подмышки, я удержал ее от падения и неожиданно для самого себя рявкнул во всю глотку:

– Ну!!! В чем дело?!! Что тебя опять напугало?!!

Она крепко зажмурила глаза и хриплым от ужаса голосом прошептала:

– Вы… улыбаетесь!..

– Ну и…

Вопрос замер на моих губах! Я вдруг вспомнил, что мое лицо скрыто забралом, и девчонка никак не может видеть моей улыбки!!

– С чего ты взяла, что я улыбаюсь?.. – сурово спросил я, а затем добавил еще один вопрос, – И-и-и… что с того, что я улыбаюсь?!

Она вдруг приоткрыла один глаз, мазнула взглядом по моему забралу, открыла второй глаз и уставилась прямо мне в лицо.

Целую минуту она разглядывала личину моего шлема и только потом ответила:

– Ну… как же… всем известно, что забрало вашего шлема улыбается только приговоренным к смерти преступникам… Только… пособникам нечисти!..

«Это что ж такое получается?.. – изумленно подумал я, – мое забрало повторяет мою мимику?!! И какой же мерзавец был тот самый дан Тон, если даже его улыбка наводит ужас на людей!!!»

Отпустив девушку, которая уже вполне могла самостоятельно стоять на собственных ногах, я сурово буркнул:

– Считай, что тебе я улыбнулся исключительно из… э-э-э… симпатии! Так где я могу найти дворцовые конюшни?!

Девушка, действительно, уже успела прийти в себя. Чуть повернувшись, она указала мне на далекий сарай в левом углу двора:

– Лошади содержатся вон там… Ваша… э-э-э… красивая лошадка тоже там стоит.

– Спасибо, милочка… – буркнул я тоном, совершенно не соответствующим словам, и быстрым шагом направился в указанном направлении.

«Что-то тут не так… – раздумывал я шагая по брусчатке, – я же улыбался Фрику… я улыбался Маре… и они не тряслись в ужасе от этих моих улыбок!.. Или они не знали, что я… э-э-э… улыбаюсь только потенциальным трупам?! Ну, ладно, шут – тому море по колено, не то что улыбки какого-то там дана, но Мара-то должна была знать эту мою… особенность! Так почему же?! Почему ее это не пугало, а тот писец и эта девчонка от моих улыбок чуть не окочурились!!!»

Впрочем ни до чего путного я додуматься и не смог бы – у меня не хватало исходных данных.

Между тем, ноги донесли меня до конюшни. Я хотел было зайти поверить, как устроена Пурпурная Дымка, но поразмыслив, решил, что сделаю это на обратном пути. Обойдя здание конюшни справа, я сразу же увидел темную кованую ограду, отделявшую хозяйственный двор от ухоженных газонов, цветочных клумб и песчаных дорожек заднего дворцового сада. И в этой ограде действительно была калитка, вот только она была заперта на здоровенный заржавленный замок.

«Тот бледный писец вполне мог не знать, что калитка давным-давно не открывается!..» – попытался я успокоить поднимающуюся из глубин моего существа ярость. Однако удержался не до конца, и широко размахнувшись, грохнул кулаком по ржавому скобяному изделию. Дужка замка выдержала, а вот металлические петли с веселым лязгом отскочили, и замочек свалился на брусчатку. Удовлетворенно хмыкнув, я толкнул освобожденную калитку и спокойно прошел в сад.

Теперь мне предстояло определить, в какой стороне находится восточный угол сада, поскольку именно там, по полученным мной сведениям, находилась Столетняя башня. Я оглядел пространство сада и, хотя он был достаточно велик, сразу увидел слева, довольно далеко от того места, где я стоял, темное, круглое, похожее на градирню небольшой ТЭЦ строение, угрюмо возвышавшееся над веселыми садовыми пейзажами.

«Похоже, мне не придется вспоминать уроки географии…» – удовлетворенно подумал я и направился прямиком к этому архитектурному чуду.

Спустя полчаса я стоял у высокой металлической ограды, сваренной, именно сваренной, из толстых металлических прутьев, поставленных чрезвычайно часто. Ограда замыкала угрюмую Столетнюю башню в непроходимое кольцо, и в этом кольце не было даже намека на калитку или хотя бы какой-нибудь лаз!

Побренчав по прутьям металлической перчаткой лат в слабой надежде на отклик из башни, я отступил шагов на пять и произнес заклинание Истинного Зрения. И тут же убедился в правильности своей догадки – ограда была зачарована, накинутый на нее полог просто скрывал имевшиеся проходы!

Я прошел десяток шагов вдоль ограды и оказался прямо напротив того места, где в ограде отсутствовало три прута. Эта щелка, правда, была прикрыта охранным заклинанием, но заклинание было настолько слабеньким, что я уничтожил его одним движением пальца. Оказавшись внутри ограды, я сразу же ощутил присутствие чужой, хорошо организованной магической силы. Я не собирался скрывать своего визита и потому двинулся к входу в башню, не маскируясь.

Небольшая, сбитая из тяжелых дубовых пластин, окованных железом, дверь служила надежным препятствием непрошенным гостям, но при легком прикосновении к ней моей перчатки легко и бесшумно распахнулась. За дверью стоял высокий тощий мужчина средних лет, укутанный от плеч до пяток в темно-коричневую хламиду. Его голова, прикрытая надвинутым на лоб капюшоном была странной дынеобразной формы, и на изможденном костистом лице горели явно безумные глаза. Пару секунд он пристально рассматривал забрало моего шлема, а затем выпростал из длинного, просторного рукава сухую длиннопалую кисть. Тонкие, похожие на птичьи пальцы быстро и ловко перекатывали крошечный сгусток Силы, сжатый до такого состояния, что он светился багровым светом.