Александр Сухов - Имперский городовой

Однако вернемся к нашему герою, который подходил уже к шестому торговцу и, примерив понравившуюся кожаную куртку, как бы невзначай интересовался, не примет ли тот в качестве оплаты товара унцию-другую золотого песочку. Получив утвердительный ответ, молодой человек доставал из кармана увесистый кошель, извлекал из него горсть золота, но все-таки в очередной раз, передумывал покупать что-либо и, спрятав мешочек с презренным металлом обратно в карман, обещал продавцу еще немного подумать и обязательно наведаться чуть позже. Он также умудрялся по-простецки поведать каждому второму лавочнику о том, что обнаружил на застолбленном им участке богатую россыпь золотого песка вперемешку с довольно крупными самородками и что теперь безбедное существование ему и его будущему потомству обеспечено по полной программе. Простодушного раззяву вовсе не беспокоило то обстоятельство, что свидетелями каждого подобного разговора становилось никак не меньше двух десятков посторонних ушей. Кто-то из невольных свидетелей искренне поздравлял парнишку с неслыханной удачей, кому-то было наплевать на него, но кое-кто мотал услышанное на ус и тут же торопливо удалялся, чтобы поделиться кое с кем только что полученной информацией.

Как будто случайно оброненные «семена» не замедлили «дать весьма бурные всходы». Вскоре наш герой не успевал отмахиваться от самых заманчивых предложений. В одном месте к нему подошел гном самой заурядной наружности и предложил перекинуться в картишки, затем одна колоритная дама с физиономией, усыпанной бородавками, пригласила молодого человека за весьма умеренную плату провести время в компании прелестных девиц. В течение часа ему не менее шести раз предлагали испытать удачу в какой-нибудь азартной игре, четырежды – воспользоваться услугами платных прелестниц и трижды – бесплатно выпить с кем-нибудь за компанию. Все это тщательно фиксировалось остальными членами следственной группы посредством специальной аппаратуры, для того чтобы к вечеру все слоняющиеся по рынку подозрительные личности оказались хотя бы на время визита высоких гостей изолированными от общества.

Несколько раз чьи-то шаловливые ручонки пытались залезть в карман простака-золотодобытчика. Однако парень оказался не промах. Он не терял бдительности даже в те моменты, когда его будто случайно обступала изрядно подгулявшая толпа, и ловкая рука щипача, воспользовавшись общей сумятицей, тянулась к заветному мешочку. Подловив очередного любителя поживиться чужим добром, парень не собирался обращаться за помощью к ближайшему полисмену. Он по-простецки давал неудачливому вору кулаком в глаз, как бы непреднамеренно отлучая его на некоторое время от противозаконного промысла – ведь глупо пытаться лезть в карман даже самого распоследнего простофили, обладая изрядно помятой физиономией или солидным бланшем под глазом. Подобное самоуправство простоватого на вид верзилы здесь никого особенно не удивляло – ну, поймал вора, ну, поучил немного уму-разуму. Не звать же полицию, чтобы потом потерять целый день за составлением всяческих протоколов и других бумаг. Дал в пятак, отвел душу, и дело с концом – зло наказано, добро торжествует.

Территория, отведенная местными властями под городской рынок, была столь огромна, что за четыре часа неспешного променажа Зенону удалось обойти едва ли ее треть. За это время он умудрился выявить не менее пяти содержателей нелегальных игровых заведений, с десяток лиц, занимающихся сутенерством и проституцией, с полдюжины матерых аферистов, трех скупщиков краденого. Кроме того, ему самолично удалось обезвредить семерых карманников весьма высокой квалификации и при этом наиболее наглому из них даже сломать парочку пальцев.

Где-то в половине третьего, после того как жара достигла того невыносимого предела, когда ноги отказываются идти, а голова думать, Зенон наконец-то получил от замаскированного под обыкновенного лесоруба Тверда долгожданный сигнал о завершении начального этапа операции. На этом их миссия заканчивалась, поскольку десятки метров отснятой фото и кинопленки с портретами подозреваемых лиц и неопровержимыми доказательствами их противоправной деятельности уже были переданы в руки тех, кто по долгу службы обязан этим заниматься. Ровно через час на территорию Центрального рынка нагрянет как снег на голову Отряд Полиции Особого Назначения и при поддержке батальона мотопехоты приступит к зачистке. Поскольку опоновцы церемониться не любят, обязательно пострадают и многие ни в чем не повинные торговцы и даже кое-кто из законопослушных граждан. Однако подобные мелкие издержки мало кого из власть предержащих волновали. Главное, чтобы комиссия из Царьграда по достоинству оценила царящие в городе покой и порядок, а также высокий уровень жизни и твердую гражданскую позицию местного населения.

Перед тем как направиться к выходу, Зенон решил заглянуть в один из уютных павильончиков, чтобы выпить бокал холодного кваса, а заодно слегка перекусить. Если бы наш герой не был так изнурен жарой, он обязательно обратил бы внимание на одного юркого типа, относящегося к племени людей, вот уже минут десять неотступно следующего за ним по пятам.

Полутемная прохлада заведения, длинноногие улыбчивые официантки, легкая музыка, доносящаяся из раструба граммофона, – все это располагало к продолжительным посиделкам. Вообще-то, Зенон вовсе не собирался долго рассиживаться, поскольку служебный долг велел ему как можно быстрее заморить червячка и мчаться бегом в управление полиции. Едва лишь он, зажмурив глаза от удовольствия, сделал первый глоток из бокала, наполненного ледяным квасом, как какой-то проходящий мимо его столика раззява уронил на пол стоявший рядом стул. Мужчина с извинениями нагнулся, для того чтобы поднять и поставить на прежнее место вышеозначенный предмет мебели. Зенон скорее неосознанно повернул голову в направлении возникшего шума, при этом он так же инстинктивно протянул руку, чтобы помочь неуклюжему посетителю. И тут он вдруг почувствовал легкий укол в область шеи. В следующее мгновение все перед его глазами завертелось, стало искажаться, меняя размеры и пропорции. Зенона замутило так, что съеденным за время операции пирожкам и выпитому квасу стало неуютно внутри его желудка. Затем в голове оперативного работника вдруг будто бы щелкнули выключателем, и сознание юноши провалилось в благословенную тьму небытия. Он так и не узнал никогда, стошнило его или нет.

Невыносимый вибрирующий гул в голове. Непроглядная темнота и умопомрачительная вонь смердящей человеческой плоти. Пожалуй, если бы не этот запах, сознание Зенона еще долгое время могло бы находиться в уютном забытье, а теперь вольно или невольно пришлось возвращаться к безрадостным реалиям жизни.