Александр Сухов - Имперский городовой

«Когда окажемся на воле, нужно будет самым подробнейшим образом порасспросить этого парня», – подумал юноша.

Наконец-то ему удалось сконцентрировать все свое внимание на предстоящей операции. Заслышав шаги в коридоре, он еще больше закатил глаза и, весьма правдоподобно пуская слюнявые пузыри, начал хрипеть, царапать горло руками и биться в конвульсиях. Когда-то на уроках актерского мастерства именно за правдоподобное изображение эпилептического припадка ему удалось получить зачет автоматом, поэтому он не стал мудрить и решил сыграть если не на жалости охранников, то хотя бы на их жадности. Вряд ли они позволят умереть будущему рабу, за которого не сегодня, так завтра перекупщик оттопырит приличную сумму денег, и, конечно же, войдут в камеру. А там... Чтобы не спугнуть удачу, Зенон боялся думать о том, что будет дальше...

Все произошло именно так, как планировал наш герой. На шум в камере из караульного помещения примчалась парочка стражей: человек и огр. Открыв дверное оконце, человек мельком окинул взглядом помещение камеры и обратился к гному:

– Чего буянишь, морда бородатая? В рыльник хошь? Щас сделаем. – И обернувшись к приятелю, с ухмылкой спросил: – Зуг, не желаешь малость поразвлечься?

Огр не успел ответить товарищу, поскольку инициативу перехватил гном:

– Ты это, паря, того, посмотри-ка на мово соседа! Эко парнишка в корчах мается. Того и гляди, концы отдаст. Помочь бы надо бедолаге.

– Что с ним? – озабоченно спросил страж, взглянув на бьющегося в припадке юношу.

– Да кто ж его знает? – задумчиво почесал затылок гном. – Кажись, эпилептика или эпилехсия, точно не уверен. Если парню сейчас же не помочь, может запросто проглотить собственный язык и задохнуться. Случалось на моей памяти такое – один страдал этой самой эпилехсией, так вот, грохнулся в омморок однажды, как этот, и все...

– Что – все? – переспросил стражник.

– Ну, сам понимаешь, того... – пояснил Туз. – В общем, отвезли его бездыханное тело в крематорий. Короче, быстро отворяй дверь, надо его спасать!

– Это из-за такого пустяка ты нас оторвал от важных дел?! – недовольно вскинул брови человек. – Да пускай себе сдохнет, завтрева заместо этого еще кого-нибудь привезут.

– А вот здесь ты не прав, паря, – изрек с умным видом Туз. – С утреца нагрянут твои хозяйва и, вполне естественно, спросят, по какой такой причине вы не уберегли дорогостоящий товар? Дык я молчать не стану – все обстоятельно и подробно обскажу, мол, вовремя доложил, кому следует, но те не приняли никаких мер для его спасения. И знаешь, паря, кто, скорее всего, займет в этой камере место усопшего?

– И кто же? – спросил страж.

– Да ты и твой тупоголовый приятель, – строгим голосом ответствовал гном, – а может быть, и вся ваша бригада, что в данный момент режется в картишки, вместо того чтобы самым тщательным образом следить за тем, чтобы кто-нибудь из нас не удрал.

– А тебе-то что за выгода? – Охранник подозрительно посмотрел на заключенного.

– Дурья башка! – нарочито громким голосом воскликнул гном. – Дык ежели он счас сдохнет, вы ж его оставите в камере до завтрашнего утра, а может быть, и до самого вечера. За это время он начнет смердеть так, что здесь продыху не будет. Поэтому отворяй ворота! Парню нужно срочно разжать зубы и следить за тем, чтобы язык не перекрыл дыхалку. С Божьей милостью минут через десять его отпустит.

Реальная перспектива оказаться на месте покойника явно не пришлась стражам по душе. После недолгого совещания человек зазвенел ключами и начал открывать дверь камеры со словами:

– Токо в пасть ему полезешь сам. Мы подержим, ежели чего, или пособим другим каким образом.

– Не переживай, служивый! – успокоил охранника гном. – Все сделаем в лучшем виде, попридержите его малость, и дело с концом.

Троица «лекарей» с опаской приблизилась к топчану, на котором все это время продолжал усердно дергаться и пускать слюни наш герой. Взгляд его зеленых глаз то становился осмысленным, то мутнел. Время от времени его зеницы вообще закатывались, являя присутствующим лишь пронизанные кровеносными сосудами белки. Подобная картина вполне могла привести в трепет кого угодно, поэтому даже здоровенный огр рискнул приблизиться к мающемуся в страшных корчах бедолаге, предварительно поинтересовавшись, не передается ли «эпилехсия» воздушно-капельным путем.

Туз попросил у охранника-человека его расческу, чтобы «было, что засунуть в пасть эпилептику». Огр встал у изголовья больного, а его коллега пристроился в ногах, приготовившись по команде гнома всем своим весом на них навалиться.

«Начали! – громко прокричал Туз и, к удивлению остальных членов «бригады первой медицинской помощи», поспешил отскочить как можно дальше от топчана.

Нагнувшийся к бьющемуся в корчах телу громадина Зуг был первым отправлен в глубочайший нокаут, получив мощный прямой в челюсть. Неблагодарный псевдоэпилептик не только не оценил всей широты акта человеколюбия, проявленного огром, ко всему прочему он сломал ему челюсть как минимум в двух местах, о чем однозначно возвестил характерный громкий хруст. Второй охранник, вознамерившийся было оседлать ноги «больного», тут же заработал одной из них весьма болезненный удар в паховую область, а второй в солнечное сплетение. От невыносимого болевого шока несчастный так же, как и его коллега, огр, рухнул на каменный пол темницы словно подкошенный.

– Эти готовы, – ровным голосом констатировал Зенон, преспокойно поднимаясь со своего смердящего ложа. – Пойдем разберемся с остальными.

Застенчивый гном по ряду причин вовсе не претендовал на лавры непоколебимого борца с преступностью, поэтому предложил ограничить свое участие в операции прикрытием тылов. Иными словами, он был готов уступить всю славу товарищу, лишь бы не принимать участия в открытом столкновении с «вооруженными до зубов отморозками». Наш герой не стал долго упрашивать трусоватого карлика, он велел ему еще немного посидеть в камере, а сам тем временем бесшумно проследовал к выходу. Предварительно Зенон прихватил автоматический «Универсал» армейского образца, изъятый из поясной кобуры человека. Огр был вооружен лишь огромным тесаком, который для спокойствия взял Туз.

Выйдя из камеры, Зенон оказался в длинном узком коридоре, слабо освещенном двумя маломощными люминесцентными лампами. Стараясь производить по возможности меньше шума, он проследовал в сторону караульного помещения, местоположение которого определил по громким голосам, прерываемым время от времени заразительным смехом. Подойдя к двери караулки, он осторожно заглянул в распахнутую дверь. Внутри вели шумную беседу два человека и один эльф, четвертый охранник – также представитель лесного народа – мирно посапывал на овчинном тулупе, расстеленном на одном из топчанов, расположенном у дальней от дверного проема стены.