Ирина Баздырева - Увидеть Мензоберранзан и умереть

— Всевидящая, Ллос, я не хотела этого, ты же знаешь! — в ужасе от содеянного, Берн попятилась от алтаря — О, прости, прости мое кощунство! Что мне сделать, что бы получить твое прощение?

Она замолчала, прислушиваясь к едва уловимому свисту.

— О, нет! — с мукой взмолилась старуха тяжело и неловко падая на колени — Только не это! Ты знаешь, я не перенесу и минуты…

Свист стал резче, громче и Берн поникла.

— Я повинуюсь, — прошептала она.

С этой минуты, что бы вернуть себе расположение Ллос, Верховной Жрице, следовало три полные декады Норбонделя находится в молельне, поститься и молиться, не покидая ее.

После долгого, нудного богослужения, происходившего перед каменным идолом паука с женским лицом, — ничего отвратительнее Ника не видела, — у нее разболелась голова. Что больше было тому виной, заунывное восхваление, в котором она ничего не понимала, или мечущиеся тревожные мысли? В дом де Наль она вернулась измотанной, в полном замешательстве. Отказавшись от трапезы и заявив, что решила поститься, она, миновав трапезный зал, по длинным коридорам и переходам в сопровождении сестер прислужниц вернулась, наконец, в свои покои. Ника металась из угла в угол, не зная как ей быть и что она может предпринять, когда все эти курицы настроятся на ее покои, чтобы понаблюдать, как она будет пытать непокорного. Она в досаде кусала губы. Ника не собиралась заниматься чем-то подобным. Пытки? Б-р-р. Она понятия не имела, что делать, зная только одно — пытать не будет ни за что. Она повернулась к Клопси, который сидел тихонечко, боясь привлеч ее внимание.

— Слушай, — задумчиво произнесла Ника, и Клопси с услужливой готовностью подался вперед — а каким образом Совет собирается наблюдать за происходящим здесь?

— Великая Жрица обладает магическим кристаллом, через который можно увидеть все, что делается в Мензоберранзане и за его окрестностями, моя владычица.

— Значит, ничего нельзя сделать?

— Госпожа Фиселла владела магией, и ее подобное не волновало.

— А меня вот волнует.

— Если вы пожелаете, госпожа, то маг Дома де Наль попробует своим колдовством помешать Совету смотреть за вами, замутив видимость в кристалле.

— Отлично! Пусть позовут ко мне этого мага…

Через какое-то время, старшая сестра-прислужница ввела к Нике мужчину в длинном балахоне, одного из тех, что сидел за столом во время общей трапезы.

— Простите, госпожа, за промедление, но ваш слуга был занят, — поклонилась она.

— Хорошо. Можете уйти, — нетерпеливо отослала ее Ника, и когда старшая сестра вышла, спросила мага:

— Чем вы были заняты?

— Я… я ставил опыты… — маг сильно нервничал, тиская пальцы в широких рукавах мантии.

— Опыты?

— Магические опыты, моя госпожа, — дрожащим голосом поспешно уточнил он.

— Похвально, что вы оттачиваете свое мастерство, потому что пришло время посмотреть, на что вы способны.

— Моя госпожа… — шагнул к ней с растерянным видом и ужасом в глазах, мужчина. — Я сделаю для вас все, что в моих силах.

— Надо сделать так, что бы Совет Матерей ничего не смог разглядеть в свой магический кристалл, когда настроит его на мои покои. Понятно? Я не желаю, что бы за мной подсматривали.

Маг побледнел и, схватившись за сердце, начал хватать ртом воздух.

— Налейте себе вина и… не надо падать в обморок. Да что это такое? Что я такого сказала?

— Меня… меня казнят, — прохрипел маг, — Никто не смеет совершать подобное… это же Совет Матерей…

— … и я Мать Первого в Мензоберранзане Дома. Правительница этого города, черт побери! — стукнула кулаком по столу Ника, выведенная из себя. Маг осел на пол, лишившись чувств.

— Дай ему каких нибудь нюхательных солей или что тут у вас предусмотрено для слишком чувствительных мужчин. Вот так…

Маг дернулся, когда Клопси сунул ему под нос маленькую подушечку, которую вынул из шкатулки. По комнате разнесся резкий запах. Маг очнулся и сел. Он был все еще бледен, его руки заметно дрожали.

— Не поднимайтесь — сказала Ника, встав перед ним. Хотя ей совестно было мучить беднягу, но ведь и ей деваться было некуда. Однако перепуганного мага прежде следовало успокоить.

— Неужели вы допускаете мысль, что у меня не хватит сил и власти, что бы защитить вас. Верных людей я не сдаю. Совету же доходчиво объясню, что не желаю, что бы за мной подсматривали в то время, когда разбираюсь с непокорными, видя какими методами я привожуего к послушанию. Может я не желаю раскрывать свои секреты раньше времени. Ясно?

— Да, моя госпожа. Но я, способен лишь на то, что бы затуманить кристалл, слышимость, увы, останется.

— Хорошо. Идите и сделайте то, что обещали. Через полчаса Совет не должен видеть ничего из того, что здесь будет происходить.

— Да, моя госпожа, — поднявшись с пола маг, все еще бледный и дрожащий, низко поклонился и пошатываясь, вышел, прежде пропустив в дверях старшую сестру-прислужницу, поспешив подобострастно поклонится ей.

Встав перед Никой, та выжидательно смотрела на нее, а Ника, в свою очередь, на нее, не понимая, чего та от нее ждет. Чего надо-то?

— Сделать все, как обычно? — наконец вкрадчиво спросила старшая сестра. — Убить мага, как только он закончить заклинания? — уточнила она, не дождавшись ее ответа.

— С чего вдруг? — грубо поинтересовалась Ника, сжав зубы от отвращения.

— Тогда ты сможешь сказать Совету, что виноват во всем он. Что он действовал без твоего ведома и что ты уже наказала его за то, что своими опытами он помешал Совету наблюдать за тобой.

— Ты подслушивала под дверью?

Та пожала плечами, словно говоря: что в этом такого?

— Не трогай его. Он мне еще пригодиться и не раз.

— Разве ты не знаешь, что на мужчин полагаться нельзя? Они слабы, порочны и лживы. Смотри, я предупредила тебя…

— Принеси мне, что-нибудь. Я голодна, — посмотрела на нее Ника, как смотрела на них училка по английскому, когда они «плавали» на зачетах. В ответ старшая сестра, которой напомнили, что она всего лишь прислуга, поклонившись, удалилась.

А Ника пожаловалась, испытывая сосущее чувство голода:

— Хоть бы яблочко, какое ни-будь или сухарик, черствый-пречерствый… Вкуснятина! Слушай, шпингалет, а здесь что-нибудь подают кроме той гадости, что я видела за завтраком?

— Дроу изготовляют отменное терпкое вино, — тут же отозвался Клопси.

— Сгодиться.

— Еще сладкие коренья, моченый мох и грибы, но эта пища простых дроу.

— Ничего, как-нибудь переживу все, кроме моченого мха.

— И все же вы зря отказываетесь от мяса подземного червя. Оно очень питательно и вкусно…

— Меня сейчас стошнит прямо на тебя, и спасать тебя я не буду. Теперь займемся тобой, маленький лгунишка, — подошла к столу Ника, где Клопси устроился на узкой изящной шкатулке, вольготно развалясь на ней.