Дэйв Дункан - Мать Лжи

— Анто? — насмешливо фыркнул Снерфрик, самый крупный из воинов. — Что ж, малыш Анто, допустим, мы решим перебраться через Границу вместе с Орладом и помочь ему захватить власть в родном городе — идти надо будет через Нардалборг?

— Нет, милорд. Есть другой перевал, он называется Варакатс. — Его слушатели с интересом затаили дыхание. — На самом деле, изначально Варакатс был удобнее Нардалборга, который со временем обустроили, как наверняка известно милордам.

— Значит, нам удастся перейти во Флоренгию?

Нет. Дантио хотел как можно безболезненнее подвести их к этому заключению.

— Вероятно, какое-то время перевалы еще будут открыты. Неприятности начнутся на другой стороне. Со всем уважением, милорды, моя кожа и кожа Орлада не намного смуглее вашей, но у нас черные волосы, а у вас — золотистые. Именно они определяют цвет шерсти боевых зверей, так? Силы, сражающиеся во Флоренгии, похожи на шахматные фигуры, черные и белые. Если Орлад переберется через Границу, он тут же попадет в армию Кавотти. А вас примут за воинов Стралга, хотите вы этого или нет.

Им это не понравилось ( ярость — раздражение ). Они молоды, невероятно сильны, недавно одержали великую победу, так почему им нельзя сделать своего Героя дожем?

— И куда же мы тогда плывем? — спросил Орлад. ( Беспокойство ).

— Мне нужно попасть в Высокую Балку и сообщить прорицательницам и командиру войска Арбанерику, что я нарушил соглашение между лордом крови и мэйнистками. Разумеется, я доложу ему о вашей славной победе.

— А если мы пойдем с тобой, нас заставят присоединиться к «Новому рассвету»?

— Прорицатели не видят будущее, но я догадываюсь, что так и случится.

— Или нас убьют?

Дантио вздохнул.

— Может, задержат. Вас будут приветствовать, как великих героев, но повстанцы вынуждены прибегать к крайним мерам, чтобы скрыть местоположение лагеря.

Герои были недовольны ( гнев — высокомерие — воинственность ).

Ваэльс облек их чувства в слова:

— Или мы помешаем тебе туда попасть. Мы можем заставить речных жителей плыть вниз по течению Врогга.

— Это так, милорд, — смиренно произнес Дантио. — Но куда вы поплывете? Кто еще даст вам убежище от лорда крови?

Веристы могли утаить свой страх от его глаз, но не от внутреннего зрения.

Один из матросов заметил:

— Веристы говорят про Высокую Балку. Ночью мы разобьем лагерь около Молока?

— Если ветер не переменится, — заявил Нок. — Так хочет раб.

— Салтайя сказала Фабии, что ты умер, — вспомнил Орлад. — Она наверняка узнала это от прорицательниц.

Дантио пожал плечами.

— Ни одна из Свидетельниц такого не говорила. Это было бы неправдой, верно?

Орлад Селебр ничего не понимал. На протяжении многих лет перед ним лежала ясная и понятная дорога. У него не было опыта в принятии решений, но сейчас его выбор стал делом жизни и смерти. Семь человек ждали, что он поведет их за собой, не важно куда, а также позаботится об их одежде и пропитании. Однако он не знал мира за пределами Нардалборга и не умел общаться с другими людьми, даже по самым тривиальным вопросам. По мере того, как день клонился к вечеру, он постоянно получал напоминания о собственном невежестве.

Пассажиры то и дело менялись местами, и, в конце концов, ему пришлось поговорить один на один со всеми братьями и сестрой.

С неожиданно обретенной, темноглазой, заносчивой сестрой, которую он совсем не понимал.

— Я заключу с тобой сделку, — нахально предложила она.

— Какую сделку?

— Во Флоренгии мне понадобится провожатый. Лучшего защитника, чем верист, не найти, так? Ты будешь меня охранять, а я взамен научу тебя флоренгианскому языку.

— Ты на нем говоришь?

— Свободно.

Мысль о том, что он один не знает флоренгианского, наводила на него тоску.

— Кто тебя научил?

— Приемная мать. С ней я разговаривала по-флоренгиански, а с Хортом — по-вигелиански. Ну так что? Уроки языка в обмен на защиту?

— Почему ты не попросишь о защите Бенарда?

Она рассмеялась и провела рукой по роскошным черным волосам.

— Бенард не сможет защитить реку от утки, да и Ингельд в ее теперешнем положении не перейдет Границу.

— А что с ней? Она, конечно, не девочка, но выглядит вполне здоровой.

— Она беременна. Я так думаю. А даже если и нет, она скоро вернется в Косорд, а Бенард у нее на коротком поводке.

Могла бы и не говорить, это и так ясно.

— Ну а твой отец?

— Он слишком старый.

— Дантио?

— Вот это я понимаю чувство юмора! Нет, домой меня доставишь ты, братишка, а я взамен научу тебя языку. Тебе же было целых три года! Ты должен знать кучу слов, просто ты их забыл.

Орлад провел рукой по короткой щетине на голове.

— Не понимаю. Если ты хочешь, чтобы в Селебру тебя сопровождал верист, то почему не согласилась выйти замуж за Катрата Хорольдсона? Он красив, как дохлая жаба, но зато крупнее и сильнее меня. Кроме того, его охраняет целая армия, да еще ты бы делила с ним постель.

Фабия поморщилась.

— Сила и крупные размеры производят впечатление на мужчин, а не на женщин. Неужели ты всерьез полагаешь, что Селебра назначит дожем племянника Стралга? Ты и правда…

Ничегошеньки Орлад не понимал.

— В таком случае зачем тебе вообще туда нужно? Я слышал, Хорт богат. Ты его наследница, верно? Почему ты не останешься в Вигелии и не купишь себе любого мужа, какого только пожелаешь?

— Долг! — сердито ответила Фабия. — Разве веристам не знакомо это слово? Наша семья многие века правит Селеброй. Мой долг вернуться туда и помочь нашему народу.

«Помочь» означает «править»?

— Но ведь это и мой долг.

— Что я и пытаюсь тебе объяснить, Герой.

— Если я решу пойти, то возьму тебя с собой.

Она нахмурилась.

— Что тебе известно о перевале?

— Не больше твоего, — посетовал Орлад. — Но я хорошо знаю перевал Нардалборга до Водопада Кулака. Я помогал восстанавливать там мост.

— Тогда считай, я тебя наняла, — заключила Фабия.

Наверное, она так пошутила.

Фабия была слишком хитра, чтобы Орлад ей доверился, но со временем она, возможно, придется ему по душе. Бенард вообще оказался странным парнем, и разговоры с ним получались какими-то бессмысленными.

— Орлад! — позвал он. — Или я все еще должен называть тебя «милорд»?

— Не должен.

— Хорошо. Раньше ты звал меня Бена. А того парня с пятном на лице как зовут?

— Воин Ваэльс.

— Как думаешь, если я его как следует попрошу, он для меня разденется?

— Он уже раздевался.

— Мне не удалось его хорошенько рассмотреть.

Орлад немного подумал над вопросом и спросил:

— Мне казалось, ты спишь с Ингельд?

Художник стал краснее, чем подбородок Ваэльса.