Феликс Разумовский - Аленький цветочек

– Так ведь побрезгуете… знаю я вас… – всхлипнула цветочница.

В настоящий момент её женская биография действительно сворачивала прямым ходом в тартарары. Отвернувшись, Поганка сердито высморкалась, буркнула «извините» и вытерла руку о некогда белый передник. И по ходу дела вспомнила, где последний раз видела точно такие глаза. Видела! Только на более молодом и специфически напряжённом лице. В приёмной Большого дома вот где. Что характерно, цвет тех глаз Рига не запомнила. Не запомнила и теперь.

– Если бы брезговал, не покупал бы у вас. – неожиданно ответил мужчина.

– А… – Рита безнадёжно махнула рукой. – Я вообще-то во-о-он в том доме живу… Видите, где антенна сломанная висит? – Он не посмотрел, но терять было нечего, и она продолжала: – Пятый подъезд, пятьдесят восьмая квартира… Предпоследний этаж… Мало ли… соскучитесь как-нибудь вечерком…

– Спасибо, – кивнул «настоящий полковник». Повернулся – уже окончательно – и зашагал вдоль решётчатой выгородки, гордо именовавшейся автосалоном. Он шел туда, где подпирал клочковатое утреннее небо пятнадцатиэтажный угловатый огарок бывшего «Гипертеха». Ритина подружка Натаха своими глазами видела, как это было. Как рвались из окон раскалённые рыжие протуберанцы и по асфальту хлестали шрапнелью осколки стёкол, лопнувших от непомерной температуры, как теснились тревожно-красные машины пожарных и завывала «скорая помощь», а поодаль стояли растерянные и продрогшие сотрудники института, выбежавшие из своих лабораторий в одних пиджачках и рабочих халатах. И лез в такое же утреннее – только осеннее и дождливое – небо клубящийся дымный столб, сплошной и монументальный, словно в передаче про камчатский вулкан, но вулкан – это далёко и по телевизору, а здесь всё происходило прямо посреди Питера – и оченьвзаправду…

…Тёмно-зелёная «Волга» тронулась с места и не спеша передвинулась к перекрёстку, чтобы подобрать Поганкиного покупателя и не заставлять его далеко возвращаться. Всё как всегда, всё по заведённому ритуалу. Почти на самом углу беспомощно замер большой импортный джип. Возле него раздраженно метался владелец – насколько могла разглядеть Рита, с физиономией не то что «семь на восемь», а что ни есть «семнадцать на восемнадцать». Ещё одна закономерность. Именно в этом месте Рита почти каждый день наблюдала заглохшие иномарки. Явно не нравилось что-то тонкой импортной электронике. Отечественные автомобили, примитивные и надёжные, как утюги, брали иномарки «на галстук», и метров через сто те заводились как ни в чём не бывало.

Водитель «Волги» вылез наружу и подошёл посочувствовать джиповладельцу. Тот, судя по жестам, прочувствованно и в ярких красках изложил ему свою точку зрения на случившееся. Потом вытащил сотовый и начал звонить. Кажется, из этого тоже никакого толку не вышло. Мужик так тряс маленький аппарат, словно собирался расколотить, его о заледенелый асфальт. Водитель «Волги» пожалел ни в чём не повинную технику. Подозвал багрового, точно свёкла, мордоворота и выудил из «Волги» трубку автомобильной связи. Та хоть и трещала помехами, реагируя на «нехорошее место», но связь обеспечивала. «Семнадцать на восемнадцать» набрал номер, дождался соединения и заорал так, что отдельные метафоры долетали даже туда, где стояла Поганка. Женщина прислушалась с пробудившимся профессиональным интересом.

Между тем её недавний собеседник, держа в руке розу, подошёл к рубчатому бетонному забору, который ограждал пепелище от бомжей, мародёров и малолетних любителей поиграть в сталкеров. Между монолитными плитами были щели, но такие, что не пролезла бы и кошка. Мужчина поднял голову и долго смотрел на изуродованный фасад. Туда, где раньше было одно из многих окно, и свет в нём, случалось, не погасал круглые сутки. Теперь…

– Спи спокойно, – проговорил он негромко. И опустил розу в щель, законопаченную раствором примерно на метр от земли. Он специально выбрал именно эту щель, чтобы не видеть, как цветок падает наземь с той стороны и остаётся одиноко и беззащитно лежать среди принесённых вчера, на той неделе, полгода назад… обращаемых и уже обращённых в прах дождём, морозом и временем…

Он молча постоял ещё немного, не обращая внимания на взгляды редких в это время прохожих. Потом вздохнул и пошёл к ожидавшей машине. «Семнадцать на восемнадцать» зябко топтался возле мёртвого джипа, свирепо вглядываясь в уличную даль – где там черти носят вызванную подмогу?.. Когда Ритин покупатель прошёл мимо него, он посторонился. Инстинктивно, без осознанной мысли о том, почему и зачем. А тот сел на правое сиденье «Волги» и кивнул водителю:

– Поехали.

Автомобиль тронулся, обогнул джип и скрылся из глаз. Женщина с безвкусно накрашенным, пятнистым от холода лицом, стоявшая возле аквариума с цветами, почувствовала себя очень несчастной, вздрогнула под толстой стёганой курткой и подумала: «Не придёт…» И правда – в самом-то деле, а что ему приходить?! Ему… такому… да в гости к какой-то вульгарной цветочнице, которой перед выходом на работу самой на себя в зеркало страшно смотреть?.. Им бы встретиться в другое время и в другом месте, когда она… Э, да что теперь. Взялся за гуж – не говори, что не дюж…

Рита оглянулась по сторонам: не видит ли кто? Быстро стянула рукавицу… извлекла из внутреннего кармана чистенький носовой платочек… промокнула глаза, высморкалась и воровато-быстро пшикнула в нос из импортного флакончика с лекарственным спреем. Насморк, кажется, был настроен серьёзно.

Как известно, учёные – это люди, удовлетворяющие своё любопытство за государственный счёт. Иногда государство им за это даже ещё и платит зарплату.

После того, как в достопамятном эксперименте что-то – что именно, до сих пор оставалось загадкой – пошло не так и здание на Бассейной выгорело дотла, научно-оборонную контору с безобидным названием «Гипертех» оперативно переселили от греха подальше под Гатчину. Туда, где неподалёку от объездной дороги тихо ветшал недостроенный гостиничный комплекс. Здания потребовали переделок, в некоторых корпусах ещё и до сих пор тянулся ремонт, но научным маньякам не до евростандарта. Был бы стол, куда поставить компьютер!

Мощный «Селерон» имел быстродействие за пятьсот мегагерц, но для задачи, над которой он в данное время трудился, и того было мало. Правду сказать, исследователей гораздо больше устроил бы хоть завалященький «Крэй», [19]но… на безрыбье…

В тридцать пятой лаборатории происходил очень долгий и трудоёмкий вычислительный эксперимент.

Компьютер негромко шуршал вентиляторами, обдувавшими перегретые от умственного усилия микросхемы. Кроме этого, в комнате было слышно дыхание четверых людей и размеренный стук резинового набалдашника о линолеум. От двери к окну, меряя шагами черно-синие квадратики пола и заметно прихрамывая, нервно расхаживал всклокоченный седовласый начлаб. Его молодые коллеги втроём нависали над вычислительной машиной. Все трое вглядывались в экран, на котором со страшной медлительностью возникала яркая цветная картинка.