Феликс Разумовский - Аленький цветочек

– Апорт!..

К её немалому изумлению, Чейз без дальнейших уговоров ринулся за палкой. Схватил и принёс, и замер у левой ноги, всё проделав прилежно и правильно, в точности как на учебной видеоленте.

– Дай!

Страшенные клыки разомкнулись, и палка вывалилась ей в ладонь. Рита сунула ему под нос горошину сухого корма:

– Ай, умница! Ай, гениальная собака! Ай, молодец…

Успех любимца окрылял, Рита испытывала сущую эйфорию – и от восторга решилась на ранее немыслимое: отдав угощение, она впервые расстегнула на ошейнике Чейза карабин поводка. И хлопнула кобеля по бугрящемуся мускулами плечу:

– Гуляй, малыш. Заслужил…

Четырёхпудовый, ростом под стол, «малыш» себя упрашивать не заставил. Тотчас принюхался к какому-то интересному запаху и резво исчез за кустами. Рита неторопливо пошла следом, немного нервно прикидывая, сразу ли он подбежит к ней, когда она его сейчас позовёт, – или придётся опять подманивать кормом?..

О компании, сидевшей возле входа в парк, она успела прочно забыть.

И, как тут же выяснилось, – зря.

Потому что в следующую секунду мимо неё, точно тяжёлый глиссер на полном ходу, пронёсся отпущенный с поводка гвинейский мастифф. Риту буквально отнесло в сторону воздушной волной, а пёс целеустремлённо рванул к тем же кустам, за которыми только что скрылся Чейз. На сей раз Рита не успела ничего предпринять. Ещё мгновение – и до слуха донёсся треск веток и утробный рык сцепившихся кобелей.

Тут надо заметить, что подобная драка, при всей её ритуальности и предполагаемом великодушии к побеждённому, – зрелище не для слабонервных. И это в равной степени относится к акустическому сопровождению. Ибо жуткий, сдавленный предельной яростью хрип грызущихся зверей заставляет вообразить нечто в десять раз худшее, чем там на самом деле творится.

– Боже, – ахнула Рита. И устремилась к месту событий, хотя абсолютно не представляла себе, что станет предпринимать…

Но далеко не продвинулась.

Она растянулась на земле, сбитая умелой подсечкой. Сильные руки ухватили её повыше локтей и быстро поставили на ноги, и перед собой она увидела второго мужчину. Он успел выбросить белый пластиковый стаканчик, но здесь было светлей, чем в тени под кустами акации, и Рита смогла рассмотреть на нём тёмную тенниску с крылатым контурным силуэтом и пламенеющими цифрами: 666. Она вспомнила, что не так давно видела подобную, но вот где?..

Третий парень озабоченно пробежал мимо, направляясь к кустам. Наверное, хотел лично проконтролировать, как идёт грызня и с каким счётом побеждает нечистопородного его супербоец.

Между тем Рите зажали рот и деловито задрали к самому горлу её лёгкую майку, под которую, ввиду тёплой погоды, она даже вечером ничего не надела. Паскудные руки пробежались по мгновенно взмокшему телу, потом в них возник вынутый из кармана аэрозольный баллончик. Он зашипел, плюясь резко пахнущей, флюоресцентно-красной струёй, и на Ритиной коже начала вырисовываться первая из трёх сатанинских шестёрок.

Она отчаянно забилась, попробовала ударить головой в лицо мужчину, державшего её сзади. Ничего не получилось, и тогда Рита принялась лягаться. Она была далеко не Синтией Ротрок [142]и орудовала ногами совсем не правильно и бестолково, но тут ей повезло. Это иногда происходит с неумехами. Совершенно случайно она больно зацепила кого-то по косточке, хватка временно ослабла, рот оказался на мгновение свободен, и она успела завопить во всё горло:

– Чейз!!! Чейз!!!

За этот крик её ударили кулаком, ударили грубо и беспощадно, так, что сразу отнялась половина лица и стало нечем дышать. Шуточки кончились: она услышала ругань и увидела лезвие ножа, мелькнувшее перед глазами.

– Чейз!.. – успела она всё-таки крикнуть ещё раз. Потом рот ей снова зажали.

Из кустов долетел пронзительный собачий вопль. Так, силясь вырваться из зубов победителя, кричит поверженный в жестоком бою. Визг оборвался, и Рита ещё увидела, как на утоптанном пятачке возник третий носитель адской эмблемы, а за ним – вздыбленный в высоком прыжке – чёрный в свете далёких фонарей – силуэт могучего пса. Он показался Рите невероятно огромным.

Новый удар, и больше она не видела уже ничего.

Ночью Виринее приснился странный сон. Странный уже тем, что это был «сон во сне». Как будто она прикорнула у подножия огромного замшелого валуна… и перенеслась во времена стародавние, когда у русских еще были свои Боги, русские Боги, когда ещё не посрамил чести прадедовской душегуб и насильник Владимир…

Ещё одна и ещё большая странность заключалась вот в чём. Лет этак десять назад, когда в стране начало набирать силу возрождённое Православие, параллельно всеобщей моде на христианство (а скорей уж – не параллельно, а перпендикулярно, из понятного чувства противоречия) возникла тьма-тьмущая всяких неоязыческих групп во главе с ужасно продвинутыми вожаками. Эта публика брала себе древнеславянские псевдонимы, кроила костюмы со «строго засекреченной» вышивкой и, главное, деловито публиковала о своей вере брошюры. Столь же агрессивно-напористые, столь же проникнутые бессмертным «кто не с нами, тот против нас», как и попадавшиеся Виринее церковные публикации, как и прежде того – коммунистические, ещё хранившиеся у родителей.

Виринея была девочка умная и стадным инстинктом не особенно обременённая. А потому все эти претензии на «единственно верное и правильное» учение её сильно насторожили. Вдобавок уже тогда она серьёзно интересовалась наукой, а значит, была не очень-то склонна верить на слово самозваным, неведомо чем прославленным авторитетам. Решив разобраться, она засела в Публичке и планомерно перечитала всё, что о славянском язычестве накопила наука. В результате, просматривая духовидческие откровения очередного «Велесова внука», она хохотала до слез. Ибо мгновенно видела, которую из научно-популярных, изобилующих ошибками книжек прочёл – да ещё и не слишком хорошо понял – данный конкретный вероучитель.

Так вот – во сне, привидевшемся Виринее, всё было совершенно не «по науке». Она долго размышляла об этом впоследствии. И наконец поняла, что противоречие было кажущимся. Ибо удивительный сон возник не из её сознания-подсознания – его ей показали . И рассказывал он отнюдь не о реалиях давно прошедших веков.

Скорее уж, это можно было назвать Реальностью Веры.

Виринея увидела священные леса, где, присматривая за капищами Богов, жили учителя и ученики. Чтобы самому сделаться жрецом, преемнику было недостаточно воспринять от учителя Посвящение. Кудесник только благословлял ученика на странствие за Силой – на Север. Туда, где в холодном океане лежал полярный континент, называемый Страной Белых Вод. Так назвали эту землю по многочисленным ручьям, рекам и озёрам, матово отразившим вековечное свечение воздуха. Не солнце было источником того свечения, не звёзды, – проистекало оно от тонких магических субстанций, кои пронизывали здесь всё… Выражаясь библейски – земля обетованная для чародеев. Только путь туда был не прост. Дорога лежала через могучие Рипейские горы, тянувшиеся с запада на восток. Склоны их покрывали дремучие леса, а звери, обитавшие в тамошних чащах, даже в глубокой древности слыли невиданными… Нипочём не пройдёшь, не зная дороги!