Вадим Панов - Ручной Привод

– Гм… логично. – Семен помолчал, но через несколько мгновений негромко спросил: – Ты звонила Давиду?

– Он не отвечает, – ровно отозвалась Мария.

– А его помощники?

– За кого ты меня принимаешь? – возмутилась Крестовская. – Я не знаю помощников этого бандита.

Костылев растерянно посмотрел на женщину:

– И что нам делать?

– Ждать, что же еще? Учитывая профессию Грыгадзе, у него могли возникнуть какие-нибудь проблемы. – Мария выдержала короткую паузу и добавила: – Не связанные с нашим делом.

– Мне не нравится его молчание, – хмуро бросил Костылев.

– Мне тоже.

– Да и сам Грыгадзе не внушает доверия.

– Уголовники – подонки общества, внушать доверие – не их стиль. – Мария помолчала. – Но иногда они бывают полезны.

В деле о наследстве, например.

– Не боишься, что рано или поздно Грыгадзе придет в голову нас шантажировать?

– Угрожая рассказать ментам, что он убил Андрея? Семен, иногда ты превосходишь сам себя.

Костылев издал свое излюбленное «гм» и повернулся к дверям, среагировав на послышавшиеся в коридоре шаги.

– Володя, это ты?

– Нет, не я.

Семен в недоумении уставился на дверь. Мария вздрогнула.

– Володя внизу, – тихо произнес вошедший в комнату Веснин.

– Андрюша?

– Здравствуй, мама. Здравствуйте, господин Костылев.

К огромному удивлению Крестовской, Семен среагировал весьма достойно:

– Мы знакомы?

– Павел рассказывал о вас.

– Что ты здесь делаешь? – небрежным тоном поинтересовалась оправившаяся Крестовская.

– Хотел поговорить с тобой, мама.

– Раньше ты называл меня Марией.

– Думаю, теперь мы стали несколько ближе.

– Что ты имеешь в виду?

– Как ты прошел в дом? – хрипло спросил Семен.

Его самообладания надолго не хватило. Почему не предупредили? Почему телохранитель не доложил?

– Не волнуйся, меня никто не видел.

– А почему я должен волноваться?

– А почему ты задал вопрос? – Сергей подошел к столу, на котором стояла бутылка с парой стаканов и плеснул себе виски. – Надеюсь, никто не против? – Возражений не последовало. – Ваше здоровье.

– Почему мы стали ближе? – спросила Мария.

– Хотел поделиться с тобой новостью, мама, – вместо ответа произнес Веснин. – Вчера меня похитили.

– Боже мой, – ровным тоном «воскликнула» Крестовская. – Ужасный мир. Как же ты освободился?

– Убил похитителей. Но сначала допросил их. И узнал о Давиде. – Веснин допил виски и поставил стакан на стол. – Потом поехал к Давиду, допросил его и узнал о тебе. Кстати, Давид не сможет вам позвонить.

Костылев побледнел.

– Ты говоришь какую-то ерунду… – начала Крестовская.

И осеклась, услышав резкий ответ:

– Я слишком много тебе прощал, Маша.

Непонимающий, даже беспомощный взгляд:

– Что?

Перед ней стоял сын, тщедушный паренек, который должен был умереть вчера вечером. Перед ней стоял ребенок, но говорил он взрослым тоном.

– Тебе не нужно было трогать Андрея.

– Что происходит?

Костылев попытался добраться до Сергея, замер на полушаге и рухнул в кресло, удивленно таращась на неповинующиеся руки и ноги.

– Не волнуйся, Семен, – не глядя на мужчину, проговорил Веснин. – Просто паралич. Ненадолго.

У Крестовской перекосило рот:

– Ты наслал на него паралич?

Она поверила, сразу поверила – слишком уж реальным было происходящее. Мария отлично знала Костылева и понимала, что он не остановился бы – подошел бы к Андрею, врезал ему… Не подошел. Не врезал. Тряпичной куклой шлепнулся в кресло.

Паралич.

– После смерти я научился кое-каким фокусам.

– Ты…

– Да, я, – подтвердил Веснин. – Сергей. Еще раз здравствуй, Маша.

Обездвиженный Костылев не мог даже мычать.

– Андрюша, – беспокойно произнесла Крестовская. – Мне кажется, ты принимаешь себя за кого-то другого. Я понимаю, ты пережил глубокий шок…

– Я пережил смерть, Маша, – усмехнулся Веснин. – И, пожалуйста, перестань называть меня Андрюшей.

Лежащий на столе телефон поднялся в воздух, медленно подплыл к женщине, остановился примерно в полуметре от лица и стал аккуратно разваливаться на части. Открылся корпус, на пол упал аккумулятор, SIM-карта, микросхемы…

– Хочешь, сделаю то же самое с тобой?

– Не надо, – хрипло ответила Мария. И зло прищурилась: – Ты вернулся!

Поверила.

Веснин проигнорировал вопрос. Задумчиво посмотрел на останки телефона, подошел, наступил на них ногой, после чего поднял взгляд на Крестовскую.

– Я понимаю, меня ты никогда не любила…

– Не любила?! Да я тебя ненавидела! – взорвалась Мария. – Ты испортил мне жизнь!

– Выходя за меня, ты казалась счастливой.

– Молодая дура! Откуда я знала, что ты окажешься таким уродом?! А твой ублюдок…

– Не смей так говорить!

– Ублюдок! Ублюдок! Ублюдок! Вот кто твой ненаглядный Андрюшенька! Я смотрела на него и видела тебя. Твои глаза, твои волосы, твои повадки. Я ненавидела его так же, как и тебя!

– Не нужно говорить о моем сыне в прошедшем времени, – негромко попросил Сергей. – Он жив. – И выдержал многозначительную паузу. – А вот у тебя проблемы.

Мария поняла. На мгновение в ее глазах мелькнул страх, но она тут же взяла себя в руки. Откинула с лица прядь черных волос и высокомерно рассмеялась.

– Ты не посмеешь. Ты слишком сильно меня любишь, Сережа. Ты силен, но со мной ты тряпка. И это меня всегда веселило.

Да, она любила смеяться, глядя, как муж отводит взгляд, как останавливается занесенная для удара рука, как опускаются широкие плечи и он бредет прочь побитой собакой.

– Убирайся!

Раздутые ноздри, пылающие глаза, легкий румянец на скулах… Как когда-то, во время их страстных ночей.

«Красавица! Дикая красавица!»

Веснина захлестнула волна желания. Настолько сильная, что погасить ее не было никакой возможности. Движение в брюках не укрылось от внимания женщины и вызвало очередную порцию истеричного веселья.

– Тряпка! Ты хотел меня даже тогда, когда меня драли все твои дружки. Ты ходил вокруг и облизывался!

«Опомнись!»

– Слабак! А тогда, на вечеринке! Ты знал, зачем я отправилась в ванную, но делал вид, что ничего не происходит! А как я отрывалась, когда…

– Тихо.

Приказ? Пожелание? Шепот. Но слова застыли в глотке, так, словно Крестовская захлебнулась воздухом.

– После смерти я изменился, – сообщил Сергей.

И Крестовская поняла. Только сейчас, потеряв возможность говорить, она наконец-то осознала, что прежний Веснин умер. А новый – совсем другой.

– Не смей меня оскорблять.

Мария почувствовала, что снова может говорить.

И сказала:

– Убьешь меня – подставишь Андрея. Ты ведь в его теле. Наверняка есть свидетели, которые видели, как ты, точнее, он входил в наш дом. Хочешь, чтобы твоего сына обвинили в убийстве?