Терри Гудкайнд - Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница

Любая дополнительная способность, которой она его наделила, тоже могла бы в этом помочь. Ричард не был уверен, что это сработает, но он точно знал, что для Кэлен это был единственный шанс. Он должен был заставить Самюэля хотя бы попробовать.

— Скорей! — закричал Ричард. — Просунь лезвие под ошейник и потяни! Быстрее!

Самюэль на мгновение подозрительно нахмурился. Он посмотрел вниз на агонию Кэлен, затем припал на одно колено и поспешно просунул меч под ошейник.

Некоторые из солдат на земле, похоже, начинали приходить в себя. Они стонали, обхватив головы руками.

Самюэль со всей силы потянул Меч Истины. Ночь наполнилась звоном разрезаемой стали. Кэлен, освобожденная от ошейника, облегчённо расслабилась.

Пока она лежала на земле тяжело дыша, оправляясь от сурового испытания, Самюэль подбежал к большому боевому коню, который принадлежал коммандеру Каргу. Он достиг лошадиной шеи и поймал поводья. Затем он подвёл коня поближе и просунул свою руку под руку Кэлен.

Кэлен обмякнув лежала на земле, всё ещё потрясённая болью от ошейника, но она уже начинала шевелить ногами, пробуя встать. С помощью Самюэля, тянущего её за руку, она, наконец, смогла опереться на ноги.

Ричард, всё ещё не в силах подняться самостоятельно, глянул в сторону и увидел, как Сестра, прикрываясь изодранной шалью, переступала через поверженных мужчин, приближаясь всё ближе.

Кэлен шла ещё неустойчиво, но оправилась уже достаточно, чтобы нагнуться и поднять меч. Она намеревалась прийти на помощь Ричарду.

Ричард не мог этого позволить.

— Беги! — закричал он ей. — Беги! Ты ничего не сможешь сделать здесь! Уходи, пока ещё можешь!

Самюэль вставил сапог в стремя и взобрался в седло.

Кэлен стояла, уставившись на Ричарда красивыми зелёными глазами, полными слёз.

— Торопись! — позвал её Самюэль.

Она, казалось, даже не слышала Самюэля. Она не могла оторвать глаз от Ричарда. Она знала, что оставит его тут умирать.

— Иди! — что есть сил кричал её Ричард. — Иди же!

Слёзы жалили его глаза. Несмотря на все свои попытки, он не мог подняться даже на четвереньки. Жгучая боль, вызванная магией, парализовала его.

Сестра выбросила руку в сторону Самюэля. Вспышка света озарила ночную мглу. Самюэль поднял меч, отразив вспышку. Она улетела дугой прочь в ночное небо. Сестра выглядела удивленной.

Повсюду вдалеке бушевало сражение. А вокруг них, охранники, оглушённые взрывом, вызванным силой Сестры, всё ещё не оправились достаточно, чтобы подняться. Очевидно, Сестра не хотела, чтобы они вмешивались. У неё были свои планы.

Большой боевой конь вскинул голову, ударив копытом по земле. Кэлен посмотрела на Никки, скрутившуюся в комок и дрожащую от боли. Джиллиан лежала на земле возле неё, оглушённая тем же ударом магии Сестры.

Ричард знал, что, несмотря на представившийся шанс сбежать, Кэлен собирается отринуть эту возможность и попробовать помочь им.

Он понимал, что Кэлен ничем не могла помочь Никки. Если бы Кэлен осталась, то ей бы грозила смерть. Это было ясно, как Божий день. Как бы сильно он ни ненавидел эту мысль, в данный момент Самюэль был её единственным спасением.

— Беги же! — выкрикнул Ричард сквозь душившие его слезы.

— Но я должна помочь Никки и…

— Ты ничего не сможешь для неё сделать! Ты умрёшь! Беги, пока ещё можешь!

Самюэль потянулся вниз и обхватил ее руку, помогая ей взобраться на лошадь позади него. Как только она сделала это, Самюэль, не тратя времени впустую, пришпорил коня пятками. Лошадь, рванулась прочь в смертельном галопе, разбрасывая за собой грязь и камни.

Пока лошадь растворялась в темноте, Кэлен оглянулась назад через плечо. Он не сводил с неё своих глаз, зная, что видит её в последний раз.

Через мгновение, всё ещё оглядываясь на Ричарда, она скрылась из виду в тёмном беспорядке лагеря и исчезла. Ричард обмяк на холодной, жесткой земле, слёзы ручьём омывали ему лицо.

Появившись из темноты Сестра, прокладывающая себе дорогу среди сотен оглушённых имперских стражей, катающихся по земле, наконец, добралась до него.

Он почувствовал, что уровень причиняемой боли увеличился, невыносимо затруднив дыхание. Она хотела дать ему понять абсолютно отчётливо, что он не сможет поднять против неё даже палец.

Она присмотрелась к нему с удивлённым любопытством.

— Так-так, чтоб мне сквозь землю провалиться, если это не Ричард Рал собственной персоной.

Ричард не помнил эту Сестру. Она выглядела измученной. Её седеющие волосы были растрёпаны. Её одежда была немногим больше чем простые тряпки. Она походила скорее на нищенку, чем на Сестру Света, а может и Сестру Тьмы — он не знал на которую из них.

— Его Превосходительство будет очень мной доволен, если я преподнесу ему такой приз. Я думаю, что он также будет более чем рад, получить, наконец, шанс отомстить тебе, мой мальчик. Я предполагаю, что прежде, чем закончится эта ночь, ты уже начнёшь своё изнурительно длинное испытание в палатках пыток.

Воспоминания о Денне вспыхнули в сознании Ричарда.

Даже эта ужасная боль, скорчившая тело в судороге и не позволяющая двигаться, не могла сдержать той отчаянной радости, которая охватила Ричарда. Больше не было этого отвратительного ошейника на шее Кэлен. Она была свободна от Джеганя.

Ричард зная, что даже если Самюэль попал в плен или был убит до того, как им с Кэлен удалось выбраться из лагеря, она останется невидимой для окружающих. И она будет выбираться самостоятельно.

Ричард знал Кэлен. Она будет использовать своё преимущество и, оставаясь невидимой, уничтожит любого, кто преградит ей путь. Неважно, в какой ситуации он оказался. Самым важным для Ричарда было то, что он избавил Кэлен от страданий, помог ей.

Пусть Кэлен не знала, кем она была раньше, и не знает, куда ей идти, но она была жива и находилась в относительной безопасности. Ричард пробрался в лагерь Имперского Ордена, чтобы помочь ей освободиться. И он достиг поставленной цели, несмотря на опасность, которой подвергался. Огромный риск стоил того — он помог Кэлен сбежать.

Сестра возвышалась над ним. Ричард посмотрел мимо неё на Никки. Было видно, насколько ей плохо. Ричард сам раньше носил один из таких ошейников. Он хорошо знал глубину отчаяния и одиночества, в которую ввергает безумная боль, причиняемая ей посредством ошейника.

Он горячо желал помочь ей хоть немного или каким-то образом дать понять, что она не оставлена и не одинока. Но он ничего не мог сделать.

Он понимал, что подобная участь в скором ожидает Джиллиан. Он заставил себя не зацикливаться на этих ужасных мыслях.

«Думай о решении» — сказал он себе. Он должен был найти способ помочь им обеим.