Терри Гудкайнд - Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница

Натан пристально смотрел усталыми влажными глазами.

— Мне очень жаль, Ричард, но это может оказаться за пределами моих возможностей.

Ричард проглотил комок в горле и посмотрел на Эди. Она подняла на него свои полностью белые глаза, спокойные, несмотря на сильную боль.

— Эди, мы достигли цели. Твой план сработал. Мы выжили только благодаря тебе.

— Я быть очень рада, — она слегка улыбнулась. Но теперь ты обязан помочь Никки.

— Побеспокойся сейчас о себе.

Она сжала его руку, привлекая его поближе.

— Ты должен помочь ей. Моя задача быть выполнена. Она сейчас быть твой единственный шанс, сохранить всё, что нам дорого в этом мире.

— Но…

— Помогай Никки. Сейчас она быть твоя единственная надежда. Обещай мне, что ты поможешь ей.

Ричард кивнул и почувствовал слезу, стекающую по щеке.

— Я обещаю.

Она улыбнулась чуть шире, отчего морщинки покрыли её щёки.

Ричард не смог сдержать улыбку, поняв, что она только что сделала. Зедд однажды рассказал ему, что колдуньи никогда не говорят всего, что им известно, и разными способами убеждают согласиться с вещами, которые иначе ты не одобрил бы.

— Мне не нужны уловки волшебниц, чтобы сдержать своё обещание помочь Никки. Натан снимет с неё ошейник.

В то время, как она улыбалась Ричарду, он ощутил, что её рука немного сжалась.

— Я бы не была так уверена, Ричард. Ей нужна помощь, которую можешь дать только ты.

Ричард не знал, что он может сделать такого, на что не способен Натан. Даже если бы он умел пользоваться своим даром, он уже давно потерял всякую связь с ним. Когда глаза Эди мягко закрылись и Джиллиан начала плакать от тревоги, генерал Мейфферт обнял его за плечи.

— Лорд Рал! — Позвала Кара.

Ричард с Натаном обернулись, глядя на Морд-Сит, сгорбившуюся возле Никки.

— Поспешите!

— Держись, — прошептал Эди Натан.

Он прикоснулся пальцем к ее лбу. Эди глубоко вздохнула, её мышцы расслабились.

— Это поддержит её некоторое время, — доверительно сообщил Натан Ричарду. — Возможно, с помощью Сестёр я смогу сделать для неё немного больше.

Ричард кивнул, затем подхватил Натана под локоть и помог ему подняться на ноги. По пути к Никки они расталкивали сплетённые тела мертвецов. Большинство убитых являлись солдатами Имперского Ордена, но попадались и люди Внутренней Гвардии.

Никки выглядела ещё хуже, если это вообще было возможно. Невидимая сила сотрясала её в попытках выбить остатки жизни.

— Ты должен снять с неё ошейник, — сказал Ричард Натану. — Джегань использует Рада-Хань, чтобы управлять ей. Думаю, что сейчас он пытается убить её с его помощью.

Натан, подняв веко Никки, тут же оценил её состояние. Затем он протянул обе руки и наложил их на гладкий металлический ошейник, облегающий её шею. Закрыв глаза, он нахмурил брови в попытке призвать силу. Казалось, что весь воздух вокруг зажужжал и мягко завибрировал. Спустя мгновение эти ощущения угасли.

— Мне жаль, Ричард, — тихо сказал он, распрямляясь.

— Что значит «тебе жаль»? Он всё ещё заперт. Ты должен снять эту штуку, прежде чем она убьёт её.

Натан окинул взглядом убитых, его голубые глаза помутнели. Наконец его печальный взор обратился к Ричарду.

— Мне жаль, мой мальчик, но это не в моих силах.

— Неправда, — сказала Кара. — Ты можешь это сделать!

— Я бы сделал это, если бы мог, — потряс он головой с удручённым видом, — но я не могу. Ошейник удерживается обеими сторонами её дара. Я же владею только магией приращения.

Ричард не мог согласиться с этим.

— Дворец усиливает твои возможности. Ты — Лорд Рал. Здесь ты намного сильнее. У тебя много силы! Воспользуйся ею!

— Моя магия приращения усилена здесь. Но у меня нет магии ущерба, чтобы усиливать и её. Без магии ущерба, направленной против замка, я не могу ничего сделать.

— Ты должен пытаться!

Натан положил руку на плечо Ричарда.

— Я уже попытался. Моих возможностей недостаточно. Мне очень жаль. Боюсь, что я ничем не смогу помочь.

— Но если ты не сделаешь это, она умрёт.

Посмотрев в глаза Ричарду, Натан медленно кивнул:

— Я знаю.

Позади Натана возник генерал Мейфферт.

— Лорд Рал!

Натан с Ричардом обернулись на зов вдвоём.

Мгновение он колебался, переводя взгляд с одного на другого:

— Нам необходимо что-либо предпринять прежде, чем они смогут послать ещё людей в туннели. Не стоит говорить, как много солдат ещё остались там внизу, в других залах и комнатах, выжидая удобный момент для возобновления нападения. Мы должны действовать, немедленно.

— Очистить туннели, — приказал Ричард. Собственный голос показался ему пустым и безжизненным.

— Что? — Удивился Натан.

— Сперва очистить коридоры. Убедитесь, что там больше нет солдат Ордена. Затем воспользуйся огнем волшебника. Отправь его вниз по катакомбам. Катакомбы — место для мёртвых. Избавьте его от живых.

Натан кивнул:

— Сейчас я взгляну.

Ричард, крепко сжимая руку Никки, взглянул на высокого волшебника.

— Натан, там есть работа для тебя.

— Я могу удерживать любое их количество от попыток проникнуть сюда.

— Я позабочусь о Никки. Чем мы можем помочь ей?

Терзаясь собственной внутренней мукой, Натан посмотрел на Ричарда.

— Оставайся с ней, Ричард, пока она не уйдёт. Не оставляй её одну в последний миг. Это всё, что ты можешь сейчас сделать.

Отсалютовав, он повернулся и последовал за генералом Мейффертом.

Кара, сидевшая на корточках возле Ричарда, сочувственно положила руку ему на плечо, когда он склонился над Никки.

Ричард чувствовал себя умершим. Он бережно обнял Никки, не в состоянии предложить ей какую-либо реальную защиту, какое-либо спасение — неспособный предложить ей освобождение от притязаний Джеганя на её жизнь.

Вся цепочка событий, которые привели его к этой точке его жизни, казалось, навалилась на него. Независимо оттого, что он делал, сторонники Имперского Ордена непреклонно продвигали своё дело вперёд.

В своём фанатизме они были настроены стереть всю радость из жизни, удалить из неё всю ценность, обратить само существование в невыносимое страдание.

Посвящённые их бессмысленной вере в прекрасную вечную загробную жизнь, полученную через жертву этой жизни, последователи Ордена жаждали проследить, чтобы каждый, кто смел хотеть существовать лишь ради этой жизни, был подвергнут непомерным страданиям исключительно за их невыносимые греховные желания.

Ричард ненавидел их. Он ненавидел их неистово за весь вред, который они причиняли другим. Ему хотелось просто стереть их всех из мира жизни.

Никки, несмотря на то, что по большей части уже ни на что не реагировала, обхватила поплотнее рукой его шею, будто пытаясь успокоить его в его горе, будто намереваясь сказать ему, что всё в порядке, что она так же, как и те многие, кто боролся и умирал, чтобы защитить их видение жизни, право их любимым жить в безопасности от насилия, обрушившегося на них за простое желание быть свободными, скоро будет в вечном мире, где боль уже не сможет настигнуть её.