Терри Гудкайнд - Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница

Она притянула разбросанные частицы, складывая их вокруг неё. Когда одно из воспоминаний подошло — воспоминание целого ряда событий с Риккой, Зеддом и Карой поднялись наверх, замороженные на месте в виде ступеней — и она пошла к следующему, добавляя очередной кусочек.

Абсолютной силой её воли, порядок начал ложиться на место. Её мысли словно потекли по руслу реки. Её воспоминания начали объединяться.

— Ты в безопасности, — сказала Кара, всё ещё держа руки Никки. — Успокойся же.

Но Никки не была в безопасности, никто из них не был. Она должна была что-то предпринять.

— Сикс здесь, — смогла произнести она сквозь стиснутые зубы, сражаясь, чтобы оттолкнуть Кару с дороги.

— Я должна останавить её. У неё шкатулка.

— Она ушла, Никки. Просто успокойся.

Никки моргнула, всё ещё пытаясь прояснить своё видение, всё ещё пытаясь утихомирить своё дыхание.

— Ушла?

— Да. Мы уже в безопасности.

— Ушла? — Никки вцепилась в красную кожу, притягивая к себе Морд-Сит. — Ушла? Она ушла? Как давно она ушла?

— Вчера.

Воспоминание о тёмной фигуре словно отскочили на расстояние за пределы досягаемости.

— Вчера, — Никки дышала так, словно провалилась сквозь подушку. — Милостливые духи.

Кара наконец-то выпрямилась. Никки больше не пыталась подняться. Всё было впустую.

Она думала, что, возможно, никогда больше не захочет снова встать. Она уставилась в пустоту.

— Был ли ранен кто-нибудь ещё?

— Нет, только ты.

— Только я, — повторила Никки пониженным тоном. — Лучше бы она меня убила.

Кара нахмурилась.

— Что?

— Лучше бы Сикс меня убила.

— Что ж, я уверена, что возможно она и хотела бы, но она не смогла этого сделать. Ты в безопасности.

Кара не поняла, что Никки имела в виду.

— Всё напрасно, — пробормотала Никки про себя.

Всё было потеряно. Вся работа была ни к чему. Всё, чего Никки достигла, что обнаружила растаяло в гулком смехе тёмных теней.

Всё изучение, складывание вместе отдельных частей, колоссальное усилие наконец понять, как же это всё на самом деле функционирует, привлечение такой огромной силы, чтобы это контролировать и направлять — всё это было впустую.

Это было одной из самых сложных вещей, которые она когда-либо делала… И сейчас всё это обратилось в прах.

Кара обмакнула край полотенца в чашу с водой на столике в стороне. Вода потекла обратно, когда она выжала полотенце. Звук каждой капли, падающей обратно в чашу, был пронизывающим и болезненным.

Так же, как неясное очертание форм и теней, каким оно было, когда она впервые очнулась, всё собралось в необработанную размытость. Цвета казались ослепляюще яркими, звуки резкими. Дюжина свечей в ближайшем канделябре светили, как двенадцать маленьких солнц.

Кара прижала влажное полотенце ко лбу Никки. Красный цвет кожаного облачения Морд-Сит, резал Никки глаза, поэтому она их закрыла. Мокрое полотенце ощущалось, словно тернистые прутья, прижатые к нежной плоти.

— Есть другая неприятность, — сказала Кара тихим доверительным голосом.

Никки открыла глаза.

— Другая неприятность?

Кара кивнула, проводя полотенцем по шее Никки.

— Проблемы с Главной Башней.

Никки бросила взгляд от ножек своей кровати до тяжёлых тёмно-синих расшитым золотом портьер на узком окне. Занавес был задёрнут, но сквозь него не просачивалось вообще никакого света, поэтому она решила, что должно быть уже ночь.

Посмотрев вновь на Кару, Никки нахмурилась, несмотря на то, что это приносило ей боль.

— Что значит, проблемы с Башней, какого рода эти проблемы?

Кара открыла рот, чтобы заговорить, но повернулась на звук суеты, доносящийся позади неё на другом конце комнаты.

Зедд ворвался в комнату, не постучавшись. Его локти качались вверх и в стороны с каждым размашистым шагом, его простая мантия вздымалась позади него, будто он был королём этого места, пришедшим по своим королевским делам. Так предположила Никки по его виду.

— Она проснулась? — спросил он Кару прежде, чем достиг изголовья кровати. Его волнистые белые волосы выглядели особенно растрепанными.

— Я проснулась, — ответила сама Никки.

Зедд резко остановился, глядя на неё. Он наклонился хмурясь, желая удостовериться в этом самолично, будто не доверял ее слову.

Он прижал кончики своих длинных костлявых пальцев к её лбу.

— Твоя лихорадка спала, — заявил он.

— У меня была лихорадка?

— Своего рода.

— Что ты имеешь в виду под «своего рода»? Лихорадка — это лихорадка.

— Не всегда. Лихорадка, которая была у тебя, спровоцирована скорее напряжением сил, чем болезнью. В данном случае, если быть точным, напряжением твоих собственных сил. Лихорадка была реакцией твоего тела на стресс. Таким же образом, как нагревается кусок металла, когда гнёшь его вперёд и назад.

Никки переводила взгляд с одного на другого.

— Почему это не подействовало на тебя или на Кару?

Зедд нетерпеливо постучал по виску.

— Потому, что я был достаточно умен, чтобы бросить сеть. Я защитил себя и Кару, но ты была слишком далеко. На таком расстоянии её защитные свойства не были способны защитить тебя от повреждения, но я не рискнул стараться усерднее.

Несмотря на то, что этого было недостаточно, чтобы полностью оградить тебя от ущерба, но оказалось, по крайней мере, достаточным, чтобы спасти твою жизнь.

— Твоё заклинание меня защитило?

Зедд покачал пальцем, словно она плохо себя вела.

— Ты-то уж точно ничего не сделала в свою защиту.

Никки удивлённо моргнула.

— Зедд, я пыталась. Я не думаю, что когда-либо тщательнее старалась использовать свой Хань. Я пыталась всеми силами бросить всю свою мощь, я клянусь. Это просто не сработало.

— Ну, конечно, нет, — Он гневно взметнул руки вверх. — В этом-то и была твоя проблема.

— В чём была моя проблема?

— Ты слишком сильно старалась.

Никки приподнялась и села в постели. Мир неожиданно закружился. Она была вынуждена прикрыть глаза руками. Вращение вызвало недомогание в её желудке.

— О чём ты говоришь? — Она чуть приподняла свою руку, чтобы взглянуть на него сквозь щелочку при свете свечей. — Что значит, я слишком сильно старалась?

Она думала, что её сейчас стошнит. Словно раздражённый отвлечением, Зедд закатил рукава, дотянулся и нажал пальцем на противоположную сторону её лба. Никки ощутила покалывающее действие магии Приращения, расползающееся мурашками под ее кожей.

Для неё было несколько необычно, не ощущать никакой Ущербной стороны в его силе, ведь он и не обладал магией Ущерба. Недомогание рассеялось.

— Лучше? — спросил он тоном, предполагающим, будто он считал, что это всё её собственная вина.

Никки покрутила головой туда-сюда, напрягая мышцы шеи, проверяя равновесие. Она попыталась почувствовать тошноту, боясь, что она подступит внезапно, но этого не произошло.