Терри Гудкайнд - Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница

— Мной он тоже пренебрегает, и всякий раз, когда он это делает, он попадает в неприятности.

— Между нами есть что-то общее, — сказала Энн.

Кара вздохнула.

— Ну, в любом случае, Никки поступила правильно. И я считаю, что это не пророчество, а свободная воля привела её к этому разумному поступку. Именно поэтому Лорд Рал и доверяет ей.

— Не могу сказать, что я не согласен, — пожал плечами Натан.

— Хотя меня это очень беспокоит, но всё же, иногда мы должны позволять Ричарду поступать так, как он считает нужным. Возможно, в конечном счёте, всё, что Никки сделала — это дала ему средства обрести независимость, чтобы подвергнуть свободу его воли настоящему испытанию.

Никки уже их не слушала. Она думала о чём-то другом. Внезапно она повернулась к Натану.

— Я должна увидеть могилу Паниза Рала. Кажется, я знаю, почему она исчезает.

Неожиданно их внимание привлёк громкий рёв, прокатившийся откуда-то издалека через сгустившиеся сумерки.

Кара вытянула шею, чтобы посмотреть.

— Что происходит?

Никки взглянула поверх моря людей.

— Они приветствуют игру Джа-Ла. Джегань использует Джа-Ла д`Ин в качестве развлечения для людей Древнего Мира и для своих войск. Однако, правила, по которым играют воины, гораздо более жестокие. Это удовлетворяет страсть его солдат к кровавым зрелищам.

Никки помнила увлечение Джеганя этой игрой. Он был человеком, прекрасно знавшим, как контролировать и направлять эмоции своих людей.

Он отвлекал их от ежедневных жизненных невзгод тем, что регулярно обвинял во всех повседневных проблемах, с которыми они сталкивались, тех, кто отказывался служить верой идеям Ордена.

Это переключение внимания снимало для людей все вопросы по учению Ордена, поскольку во всех их проблемах обвиняли тех, кто задавал эти вопросы.

Никки знала это, потому что, будучи Госпожой Смерть, сама поступала так же. Во всех страданиях обвинялись эгоистичные люди, каковыми считались все, кто задавал вопросы.

Джегань победил широко распространённую страсть к возмущениям тем, что посеял ненависть к воображаемому угнетателю, который осуждался в каждой из проблем, с которыми люди ежедневно сталкивались.

Личная ответственность переросла в заболевание искать виновных во всех невзгодах, и за каждую неприятность возлагали ответственность на жадин, которые не хотели внести свой вклад в общее дело.

Таким образом, их ежедневными проблемами был постоянный поиск врага, который, как они верили, был причиной тех проблем.

Потребность Джеганя уничтожить иноверцев Древнего мира — вот что на самом деле было причиной всех их проблем, служащих нуждам Джеганя.

Ему также было необходимо уничтожить свободных и преуспевающих людей, потому что само их существование ставило под сомнение верования и учения Ордена. Правда, в конечном счёте, угрожала бы его правилам.

Настраивая людей против иноверцев, Джегань полностью отвлекал их внимание от других проблем и побуждал их сознательно потребовать от него начать борьбу с этим злом. Кто же будет сетовать на цену и жертвы войны, которую они сами требовали?

Джа-Ла тоже была отвлекающим манёвром, служащим его целям. В городах несколько более цивилизованные игры были фокусом, направлявшим эмоции и энергию народных масс на довольно бессмысленные события.

Это давало его людям причину сплотиться вместе, приветствовать игроков, распространяя общее настроение, погружающее людей в концепцию противостояния язычникам.

А в армии Джа-Ла служила, чтобы отвлечь мужчин от лишений военной службы. Так как аудитория солдат была составлена из агрессивных молодых людей, те игры игрались по более жестоким правилам.

Насилие таких игр давало бесшабашным, воинственным, враждебно настроенным мужчинам выход для их скрытых страстей.

Джегань понимал, что без Джа-Ла он не смог бы поддерживать дисциплину и контроль над такой многочисленной и громоздкой силой. Без Джа-Ла они могли бы обратить свою праздную враждебность друг против друга.

Джегань имел свою собственную команду, которая служила, чтобы демонстрировать неукротимое превосходство императора. Они были отражением его власти и мощи, объектом внушения страха.

Его команда соединяла императора с его людьми, делала его подобным им, и в то же время подчёркивала его превосходство.

Проведя с ним достаточно много времени, как его Королева-Рабыня, Никки знала, что, несмотря на все расчёты, Джегань, как его игроки, стал фактически профессионалом в игре. Для него бой был основной игрой. Джа-Ла была своего рода боем, которым он мог наслаждаться, когда не был занят в настоящем бою.

Это поддерживало текущую по его жилам агрессию. Набрав себе новую команду непобедимых мужчин, команду, повсюду наводящую страх, он хотел чувствовать, что он лично был лучшим в Джа-Ла д`Инн.

Для Джеганя это стало больше чем игрой. Это стало продолжением его личности. Никки отвернулась от вида собравшихся внизу сил Имперского Ордена. Она больше не могла видеть, или даже думать о кровавых играх, которые она столь сильно ненавидела.

Заглушённый рёв омыл её, — эта растущая жажда крови, которая, в конечном счёте, выплеснется на Народный Дворец.

Вернувшись внутрь, Никки подождала, пока Натан не закрыл тяжёлую дверь, перед лицом холодной ночи, спустившейся на внешний мир.

— Я должна спуститься и осмотреть могилу Паниз Рала.

Он оглянулся назад через плечо, задвигая засов.

— Как скажешь. Тогда пошли.

Когда они начали удаляться, Энн заколебалась.

— Я знаю, насколько ты ненавидишь спускаться в ту могилу, — сказала она Натану, поймав его руку, заставляя остановиться.

— Верна и Эди будут ждать. Возможно, ты мог бы повидаться с ними, в то время, как я отвела бы Никки к могиле.

Натан бросил на неё подозрительный взгляд. Он собирался что-то сказать, когда Энн бросила на него свой. Он, казалось, уловил ее мысль.

— Да, это хорошая идея, моя дорогая. Мы с Карой пойдём, поговорим с Верной и Эди.

Кожа облачения Кары скрипнула, когда она скрестила на груди руки.

— Я останусь с Никки. В отсутствии Лорда Рала моя обязанность — защищать её.

— Я действительно думаю, что Бердина и Найда хотели бы обсудить некоторые проблемы безопасности дворца с тобой, — сказала Энн.

Заметив, что Кара не согласна с планом даже приблизительно, Энн торопливо добавила:

— На случай, если Ричард вернётся. Они хотят быть уверенными, что сделано всё возможное, чтобы обеспечить его безопасность, когда он вернётся во дворец.

Никки думала, что немногие люди были столь же подозрительными как Морт-Сид. Они, казалось, были постоянно на чеку, ожидая худшего. Никки предполагала, что Энн всего-навсего хотела поговорить с ней наедине.