Ким Харрисон - Хороший, плохой, неживой

Подавив свое раздражение, я протянула ей розовую папку, полную коротких эссе. Внизу лежали заляпанные водой пентаграммы Ника – черная бумага свернулась и покоробилась. Андерс так поджала губы, что в них не осталось ни кровинки.

– Спасибо, – сказала она и отодвинула рисунки Ника, даже не глянув. – Получаете отсрочку, миз Морган. Но вам на моих занятиях не место, и я вас выгоню при первой возможности. Я старалась дышать неглубоко, чтобы не сорваться. Будь здесь еще хоть кто-нибудь, она бы себе такого не позволила.

– Ну хорошо, – выдохнула она так, будто ей все на свете надоело. – Посмотрим, сколько ауры может воспринять ваши рыба.

– Восприняла очень много. – Я нервничала. Ник вчера осмотрел перед уходом мою ауру и сказал, что она очень истончилась. Постепенно она восстановится, но сейчас я остро чувствовала свою уязвимость.

Мнение о моей явной суетливости доктор Андерс оставила при себе. Глядя куда-то в пустоту, она опустила пальцы и банку с Бобом. У меня кожа натянулась на затылке, будто волосы шевельнуло ветром, который вечно дует в безвременье. Я смотрела как завороженная, как голубой туман от ее пальцев окружил Боба. Это была лей-линейная сила, из красной ставшая голубой – принявшая основной цвет ауры этой женщины.

Непохоже было, что доктор Андерс черпает силу из университетской лей-линии. Эта сила была взята раньше и где-то сохранена – так быстрее создаются чары. Наверное, у этой тетки в животе сфера с безвременьем, и оттого всегда такая кислая физиономия.

Голубая дымка вокруг Боба исчезла, и доктор Андерс вынула руку из воды.

– Забирайте свою рыбу и убирайтесь, – сказала женщина брезгливо. – Вы исключены из семинара.

Я опешила так, что слов не могла найти.

– Чего? – наконец выдавила я из себя. Доктор Андерс вытерла пальцы какой-то тряпкой и бросила ее в мусорную корзину.

– У этой рыбы нет с вами связи. Иначе сила лей-линии, которой я ее окружила, приняла бы цвет вашей ауры. – Она смотрела будто бы сквозь меня, потом глаза ее глянули на меня остро. – У вас аура тошнотворно-желтая. Что вы такое сделали, миз Морган, чтобы так измазать ее черным и красным?

– Но я все делала по инструкции! – вскричала я, не вынеся, когда она стала писать что-то на моем бланке. – У меня здоровенный кусок ауры пропал. Куда же он девался?

– Может, в ваш круг таракан забрался, – бросила она раздраженно. – Вернитесь домой, призовите своего фамилиара посмотрите, что будет.

Чувствуя, как колотится сердце, я облизала губы. Как, черт пери, призывать фамилиара? Она оторвала взгляд от бумаги, положила скрещенные руки на страницу.

– Вы не знаете, как призывать фамилиара.

Это не был вопрос – все было ясно. Я дернула левым плечом – так сказать, половина пожатия плеч. А что я могла сказать?

– Я это сделаю, – сказала она. – Дайте мне руку. Я вздрогнула, когда она схватила меня за запястье – костная хватка оказалась неожиданно крепкой. Доктор Андерс пробормотала заклинание, и я почувствовала металлический вкус на языке. Будто фольгу жевала. Как только ее пальцы ослабли, я сразу отодвинулась, растирая руку и глядя на Боба, мысленно приказывая ему подняться к поверхности, ко мне, вообще как-то отреагировать. А он себе лежал на дне и хвостом шевелил.

– Не понимаю, – прошептала я, чувствуя, что мои книги и мои способности колдуньи, которым я так доверяла, подло меня предали. – Я инструкциям следовала слово в слово.

А доктор Андерс была положительно собой довольна.

– Вам еще предстоит узнать, миз Морган, что магия лей-линий, в отличие от магии земли, требует большего, чем тупое следование правилам и рецептам. Она требует таланта и определенного умения свободно мыслить и адаптироваться. Возвращайтесь домой и подберите зверушку, что найдете у себя на пороге. И на мои занятия больше не приходите.

– Но я все сделала правильно! – возмутилась я и встала, не обращая внимания на выгоняющий жест и на то, что она стала демонстративно собирать бумаги. – Я встала на магическое зеркало и столкнула с себя ауру. Зеркало я поместила в среду переноса, не касаясь ее. Потом вложила туда Боба…

Доктор Андерс резко повернулась ко мне:

– Магическое зеркало?

– Я произнесла заклинание, – твердо продолжала я. Ник сказал, что можно и не на латыни.

Я стояла рядом с ее столом, кипя от возмущения. Уйди я сейчас, все было бы кончено. И дело уже не в деньгах, а в том, что эта женщина считает меня дурочкой.

– На латыни? – переспросила Андерс с вдруг вытянувшимся лицом.

– Я его произнесла, – настаивала я, восстанавливая со бытия той ночи. – А потом… – у меня перехватило дыхание, лицо похолодело. – А потом появился демон, – прошептала я. опускаясь на стул, пока колени не успели подломиться сами.– …Бог мой! Это он забрал мою ауру? Демон ее забрал?

– Демон? – повторила она с ужасом. – Вы вызвали демона?

Я запаниковала, сидя у стола этой противной бабы. Да, мне было страшно до чертиков, и плевать было на то, что она это знает. Моя аура у Алгалиарепта.

– Он проник сквозь круг! – залепетала я, еле сдерживаясь, чтобы не вцепиться ей в руку. – Каким-то образом он сумел украсть ауру через защитный круг!

– Миз Морган! – рявкнула на меня доктор Андерс. – Если бы демон проник в ваш круг, вы бы здесь не сидели! Вы бы сейчас были с ним в безвременье, умоляя о смерти!

Я в страхе только могла обнять себя за плечи, крепко вцепившись пальцами. Я агент, а не охотник на демонов. Она посмотрела сердито, постукивая ручкой по столу:

– Что вы себе думали, вызывая демона? Такие вещи очень опасны.

– Я не вызывала! – взорвалась я. – Ну поверьте вы мне! Он сам появился. Понимаете, я у него в долгу за то, что он провел меня через лей-линии, когда его послали меня убить. Это единственный был способ вернуться к Айви, пока я не истекла кровью. И он решил, что я пытаюсь его вызвать, чтобы заплатить долг, с кругом этим и пентаграммами, которые Ник для меня… гм… скопировал…

Она метнула взгляд на заляпанные водой чертежи:

– Так это работа вашего бойфренда?

И снова я кивнула, не в силах соврать ей прямо в глаза:

– Я бы потом их переделала сама, – сказала я. – У меня нет времени и домашнее задание за две недели делать, и убийцу ловить.

Доктор Андерс напряженно выпрямилась:

– Я не убивала моих бывших студентов!

Я опустила глаза и неожиданно для себя почувствовала, что успокаиваюсь.

– Я знаю.

Она резко вздохнула, задержала дыхание на секунду, потом выдохнула. Между нами прошла какая-то лей-линейная сила, и я застыла, широко раскрыв глаза, гадая, что она делает.

– Вы действительно не считаете, что я их убила, – сказала она наконец, и ощущение, будто я жую фольгу, прекратилось. – Так зачем вы ходите на мои занятия?