Олег Дивов - Храбр

Но и привязка Ильи к Черниговской области стала, похоже, плодом творчества в эпоху, когда Русь была уже заметно раздроблена. Однако сам герой, охваченный идеей служения объединенной русской земле и ее великому князю, для тех времен не характерен. Такие образы должны возникать либо позже – в дни всеобщей ностальгии по могучей и единой Киевской Руси, – либо раньше, и тогда уж на реальном материале. Скорее всего, Илья как персонаж сформировался непосредственно в эпоху Владимира Святославича, когда придворные скоморохи, «бояны» или скальды из числа самих дружинников слагали «дружинные песни» о реальных подвигах реальных храбров.

Этот начальный период, пережитый «старинами» об Илье Муромце, неожиданным образом отражен в германской поэме «Ортнит» и норвежской «Тидрек-саге» (обе – XIII в.).

В поэме «Ортнит» один из героев – Ilias von Riuzen, русский князь Илья. Этот Илиас – дядя короля Ортнита по матери и его самый верный помощник. Он выбирает племяннику в супруги дочь сирийского короля, идет в поход за невестой, съездив предварительно на Русь попрощаться с женой, детьми и дружиной. Поход кончается успешно. Илиас в битве так разошелся, что Ортниту едва удалось сдержать его; из-за этого Ортнит чуть не рассорился с ним. Но когда Ортнит, утомленный битвой, попадает в беду, Илиас спешит на выручку и обращает неприятеля в бегство.

Это вам ничего не напоминает? Отношения между Ортнитом и Илиасом соответствуют отношениям Владимир–Добрыня. Степень родства передана точно. Как Илиас добывает Ортниту невесту, предварительно съездив на Русь проститься со своими, так Добрыня, вернувшись из Скандинавии, добывает Владимиру Рогнеду; как Илиас в битве сильно расходится, так Добрыня, добывая Рогнеду, жестоко расправляется с ее родными. Кстати, поход за невестой для князя – это сюжет былины, в которой деятельное участие принимает богатырь Добрыня (иногда Дунай).

Еще занятнее упоминание о древнем Илье в «Тидрек-саге». На Руси царствует Гертнит. У короля два сына, Озангтрикс и Владимир; есть третий сын – Илиас, но не от королевы, а от наложницы. Перед смертью Гертнит распределяет земли между сыновьями; Озангтрикс получает Villcinaland (по-видимому, страна лютичей-велетов); Илиас, который зовется в саге «великим воеводой и могучим бойцом», получает Грецию, а Владимир – область Pulinaland (земля полян) и титул короля всей Руси. Из эпизодов, о которых рассказывает «Тидрек-сага», любопытен следующий: король Гуналанда Аттила ведет войну с Владимиром и отнимает у него город Palteskia (Полоцк).

Сравним «Тидрек-сагу» с тем, что было на Руси. Князь Святослав, соответствующий Гертниту, еще при жизни распределил земли между сыновьями – Ярополком (Киевская область), Олегом (Древлянская область) и Владимиром (Новгородская область). Греция, фигурирующая в саге как часть Руси, может означать Болгарию, завоеванную Святославом, и ряд греческих колоний, принадлежавших русам. Эпизод с Полоцком – отголосок завоевания его Владимиром. Но интереснее всего память саги о наложнице. «Тидрек-сага» путает: там Владимир сын от королевы, а Илиас от наложницы, тогда как по русским летописям именно Владимир сын наложницы, братом которой был Добрыня, соответствующий по поэме «Ортнит» Илиасу.

Сопоставляя данные из поэмы «Ортнит» и «Тидрек-саги» с нашими летописями, можно заключить, что Илья западноевропейских поэм – не кто иной, как дядя Владимира, Добрыня.

Неожиданно, но довольно правдоподобно.

Откуда в скандинавскую «Тидрек-сагу» и германскую поэму «Ортнит» могли попасть факты из русской истории? Не вопрос. Сношения между Скандинавией и Древней Русью были очень тесными. Во-первых, торговля, непосредственная и транзитная. Во-вторых, вплоть до вокняжения Ярослава Мудрого в Киеве русами активно использовались скандинавские вспомогательные войска. Вернувшись домой, наемники должны были (если не обязаны) рассказывать о своих приключениях на Руси, о тех, у кого служили, о событиях, свидетелями и участниками которых они стали. Сказительская традиция у варягов была сильна, как нигде, и вообще, в уважающей себя варяжской дружине был штатный скальд [4]. А из скандинавских песен с «русским контентом» мог почерпать содержание и родственный скандинавскому германский эпос. Варяги, хорошо знавшие отношения в русских правящих кругах, просто не могли не знать Добрыни и его роли в жизни и княжении Владимира.

Немаловажный момент: в поэме «Ортнит» Илиас-Добрыня изображается заезжим иностранным витязем с Руси. Почему? Да так и было! Под 977 г. летопись сообщает, как Владимир, услышав о том, что Ярополк убил Олега, испугался и бежал из Новгорода к варягам. Владимиру в то время исполнилось, видимо, 16–17 лет; его руководителем, «дядькой», был дядя Добрыня. В Скандинавии Владимир с Добрыней пробыли до 980 г. Трудно предположить, чтобы такой даровитый человек, как Добрыня, за три года не привлек к себе внимание тамошней правящей верхушки. Недаром же Добрыне удалось привести на Русь отряд варягов, благодаря которому Владимир завладел всей русской землей!

Но почему Добрыня – Илиас?

В процессе устной передачи песен вытеснение одного имени или названия другим обычное дело. Такие искажения происходят даже при копировании письменных документов, чего уж хотеть от устных преданий.

Вопрос в том, кто именно стал «заместителем» Добрыни.

Его имя могло вытесниться именем некоего позднейшего деятеля. Например, в первой Новгородской летописи упоминается князь Илья, сын Ярослава Мудрого. «И родися у Ярослава сын Илья и посади в Новгороде и умре. И потом разгневася Ярослав на Коснятина Добрынича и заточи [его]; а сына своего Володимира посади в Новгороде». Переводим на русский. У Ярослава был сын Илья, рано умерший, но успевший поуправлять Новгородом. Это вовсе не безвестный персонаж – в сагах он, под именем Гольти, т.е. ловкого, быстрого, фигурирует рядом с Вальдимаром (Владимиром). Особенно важно, что в летописи упоминается Константин Добрынич, сын Добрыни, приближенный Ярослава, чем-то навлекший его гнев.

Не исключен и обратный путь – замещение имени Добрыни на имя деятеля предшествующей эпохи. Вариант имени Илиаса – Eligas, соответствующий древнерусской форме «Ольг» и народной «Вольга». Олег Вещий? С ума сойти. Представьте себе, возможен и такой расклад. В одном из «проложных» (кратких) житий св. Владимира в рассказе о походе на Херсонес говорится, что Владимир, взяв город, «посла Олга воеводу… в Царьград к царям просити за себе сестры их». Но бессменным воеводой Владимира был Добрыня! Похоже, устные предания, записанные автором жития, уже смешивали Добрыню с Олегом. А ведь Олег традиционно считается «дядькой» и регентом при князе Игоре [5], то есть он выполнял почти те же функции, что Добрыня при Владимире. По некоторым сведениям, Олег – брат жены Рюрика, тогда совпадение Олег-Добрыня полное.