Валентин Румынин - На вершине Амаравати

Надвигалась гроза, затянувшая небо черными тучами. Холод, так несвойственный этому времени года, пробирал усталых путников до костей, заставляя плотнее кутаться в одежду и молить стихии о теплом ночлеге. Как назло, лесные тропы вели только к небольшим озерам, рекам, пастбищам, но ни одной деревушки вокруг и ни намека на Тоскнарров. Равест Темный был чернее обычного, сохранял молчание и только изредка сквозь сжатые зубы проклинал погоду. Я и Тантос шли молча, а Отверженные о чем-то яростно спорили. Потихоньку стал накрапывать мелкий дождь, что окончательно испортило наше настроение.

— Уж хоть бы берлога какая, что ли! — не выдержал Тантос и смачно выругался.

— Второй день идем, а все без толку! Вы уверены, что эти партизаны вообще существуют? — подал голос Равест.

— А как же! Кто тогда оставляет эти зарубки?

Мы остановились и переглянулись. Отверженные были правы — высоко на самых крупных стволах деревьев стояли метки на непонятном языке. Как мы их не заметили, я не знал, но в эту минуту радость от находки перекрыла все остальное.

— Ты можешь это перевести?

— Извини, Наан, не могу. Наречие мне совершенно непонятное. Очень знакомое, но непонятное, — крякнул маг и помянул Раху.

— Пойдем по ним?

— Естественно! Других вариантов нет.

Мы прибавили ходу и через полчаса, уже основательно вымокшие, пришли к большой поляне, на которой метки оканчивались. Здесь оставались следы от кострищ, разбросанные дрова и еще какие-то предметы, свидетельствовавшие о присутствии людей. Равест подошел к одному из костров и пощупал золу:

— Еще теплая… Жаль, не успели!

— Но куда они ушли?

— Сейчас посмотрю. — Темный встал и прошел вдоль поляны, тщательно все осматривая и принюхиваясь. Вскоре он указал на проход между двумя высокими эвкалиптами. — Вот здесь стояли, трава еще не поднялась. Но, — он внимательно посмотрел на Тантоса и Симпфата, — дальше следов нет. Господа маги, пришла ваша очередь.

— Портал.

— Да, точно… Значит, упустили, — горестно произнес Тантос.

— Предлагаю ждать здесь. Мне кажется, они тут частые гости.

Все согласились с предложением Орланки, и вскоре уже был сооружен шалаш из веток и хвороста, чтобы укрыться от дождя, а пойманный подгорным мастером молодой кабанчик украсил импровизированный вертел над жарким костром.

Вечер незаметно перешел в ночь, ненастье наконец-то утихомирилось, и на ночном небе появились милые глазу Варуна и Ушас. Под их блеклым светом наша компания, сыто улыбаясь, беседовала, изредка отвлекаясь на какие-нибудь лесные звуки. Равест в очередной раз поведал о том, как он жил в Перетане, как обучался в Вайманеке, как ему достались великолепные доспехи и прочее. Больше всего эти истории нравились Орланке, которой не довелось жить в обычном обществе. Поэтому она всегда внимательно слушала Темного и всякий раз находила что-нибудь новое. Моя попытка разговорить Тантоса насчет Пятой стихии снова увенчалась неудачей. Он свел разговор к моей недавней оплошности и начал читать мораль о том, что не следует самовольно шутить с такими опасными материями, по крайней мере без должного руководства. Наш разговор прервал Симпфат, который, как оказалось, внимательно нас слушал:

— Извини, Наан, а я так и не знаю, откуда ты родом.

— Я же говорил — из Риервы. Это деревня вблизи западного побережья, — ответил я и насторожился: мне не понравился странный блеск, на секунду мелькнувший в глазах Отверженного. Хотя это все отсветы огня…

— А твоя семья, — продолжал он, — она как без тебя?

— С ними отец, и мой брат уже подрастает. Так что женщинам есть кому помогать, — нехотя ответил я. Симпфат напомнил мне о близких, и в душе неприятно шевельнулось чувство боли. Я ведь и правда со всеми этими приключениями совершенно забыл о них.

— Ты ведь Тинору, да?

— Да. А что ты все этим интересуешься?

— Да так просто. Что, нельзя? — Он встал и отсел от нас на другую сторону костра. Тантос покачал головой и спросил меня:

— Вы что, поссориться успели?

— Нет, просто я не люблю разговоров о своем… прошлом.

— Да ладно тебе, мы же все с историей. Ты лучше скажи, что ты от нас скрываешь?

Я на минуту онемел, пытаясь понять, что Тантос имеет в виду.

— Извини, но я ничего не скрываю.

— Ага, — хмыкнул Тантос, — а я орк с бородой.

— Кто-кто?

— Забудь. Просто если ты знаешь что-то важное, то или расскажи всем нам, или же не давай повода на тебя обижаться. Кроме того, я сопоставил некоторые события, и это дает мне основание спрашивать тебя об этом.

— Но… Раху меня забери… — я посмотрел на друга, — ты все равно не поверишь. А если и поверишь, то помочь ничем не сможешь.

— Так ты скажешь или нет? — Маг озабоченно нахмурился.

— Не сейчас. Вот найдем Тоскнарров, тогда и расскажу.

— Хорошо. Мясо будешь? — Тантос поправил на огне кусок кабанчика и нанизал его на кинжал.

— Я бы… — Мои слова прервал раскат грома или что-то очень на него похожее, наша поляна озарилась ярким светом, и наступила полнейшая и непроглядная тьма.

На ощупь выхватив меч, я попытался встать, но не смог двинуться. В ушах все звенело, и сквозь этот звук не было слышно больше ничего. Подавив приступ паники, я попытался сосредоточиться… Ничего не изменилось — тьма, звон и абсолютное непонимание произошедшего. Я даже кричать не мог: из горла не шел ни один звук. Сдвинул зрение в магический диапазон и перепугался еще больше: вокруг меня переливались всеми цветами радуги потоки бешеной энергии, закручивающей меня в пространстве. Ничего живого рядом не было, лишь энергия и пустота. Вот только мой меч горел ярким фиолетовым пламенем. Неожиданная догадка пришла ко мне в голову. С трудом подняв руку, я рассек ближайшие потоки, получив такой откат, что стало дурно. Меня стошнило, но я упорно продолжал рассекать потоки энергии. Казалось, что прошла вечность, боль превратилась в нечто осязаемое, будто я сам стал частью ее…

Внезапно все кончилось глухим ударом о землю. Потоки энергии исчезли, и в мои органы чувств ворвался целый океан информации. Я закричал, боясь сойти с ума: я чувствовал каждую травинку, каждую частичку стихии, каждую из мириадов букашек и других живых существ, населяющих то место, где я лежал, скорчившись от неотступной боли… Затем свет снова померк, и, очутившись в новом вихре, я потерял сознание.

Карро с недоверием смотрел на свой браслет, служивший для архимага и магистров средством связи. Сейчас он уже полминуты горел красным огнем, что означало только одно: его вызывает алмазный шар Виденья — Ил'Аттир. Но архимаг доподлинно знал, что в мире только один такой артефакт и он находится в его тайном кабинете, куда доступа не имеет абсолютно никто. Именно поэтому Карро не знал, как реагировать. Собравшись с духом и очертив защитное плетение, он активировал устройство. Из браслета полился яркий свет, высвечивая перед архимагом объемное изображение вызывающего.