Ольга Назарова - Дорога в туман

— Катюша, а я с просьбой к тебе! Степочка приехал на все лето! Пожалуйста, очень тебя прошу! Если только сможешь, приходи к нам! Я не очень поняла, что произошло, но его родители сочли, что ему будет лучше пока тут, а он, он не привык ко всему нашему. Он скучает, все время в компьютере своем, или в смартфоне, или еще в чем-то там. Я даже не знаю, а чем с ним говорить. Он только говорит, что хочет поесть и все. — Вера Михайловна сморщилась, чуть не заплакала, но сдержалась, и обращаясь к Катиной бабушке сказала:

— Ты вот даже не представляешь, как тебе повезло, что у тебя абсолютно нормальная внучка, обычный ребенок! Не гений, не из частной школы, а просто девочка!

Бабушка «просто девочки» плотно сжав губы, чтобы не рассмеяться, кивала головой, наблюдая, как за спиной соседки разгорается спор Сивки и Баюна, а Волк, что-то беззвучно им втолковывает, указывая лапой на кухонное окно, за которым происходило чаепитие.

— Вера Михайловна, я не могу. Мы же не общались никогда, мне-то с ним вообще не о чём говорить! — Катерина приготовила стоят насмерть, но соседка, наконец, устав сдерживаться, заплакала. И выложила то, что её особенно расстраивало. Оказывается, Степан так увлекся компьютерными играми, что больше ничем не хочет заниматься. Кроме того, у него возникли проблемы со сном, и, не желая кормить единственного сына антидепрессантами, выписанными английскими врачами, сын Веры Михайловны, вспомнив свое детство, решил отправить Степана в деревню к бабушке, в надежде, что свежий воздух вылечит бессонницу.

— Может быть, так и было бы! Но, он же из дома не выходит совсем! Он сказал, что тут все отстой, и делать ему тут нечего, но ему без разницы где, лишь бы его не трогали. Катя, я тебя прошу, сходи к нему! Может, хоть ты его растормошишь! — Вера Михайловна плакала уже навзрыд, бабушка капала ей какое-то успокоительное, в воздухе сильно запахло валерьянкой, Кот принюхался и подкрался к окну поближе и насторожил уши, азартно облизываясь.

Катерина была уверена, что встряхнуть Степана можно только буквально, то есть взять за шиворот и трясти, пока он не перестанет думать, что все вокруг отстой, и только один он чего-то стоит, но высказать это соседке не решилась, вместо этого она туманно пообещала когда-нибудь заглянуть и постаралась поскорее убраться подальше. Про себя решив, что до Степанова отъезда она и близко к дому Веры Михайловны не подойдет, но, как это частенько бывает, все вышло совсем по-другому.

— Катя! Катя проснись! Катерина, вот соня, проснись, говорю! — Баюн тряс ее за плечо уже долго, а ей все казалось, что это сон.

— А! Что случилось? — Катя подскочила на постели так, что чуть не сбросила Кота на пол.

— Тише, пошли скорее!

— Куда? В Лукоморье? Там что-то нужно?

— Нет, в соседний дом, к вашей этой, Вере Михайловне, — заявил Баюн.

— Ты что! Ночь же! Да я туда и днем не пойду! Там такой мальчишка противный!

— Катя, там беда, скорее надо. Пошли! — Кот был предельно серьезен. — Бурый за дверью ждет. Быстрее одевайся.

Катерина стремительно оделась и на цыпочках пошла в двери.

— Куда? К окну иди, — скомандовал Баюн. — А ты входи уже, — обратился он к Волку, приоткрыв дверь комнаты.

Катя, ничего не понимая, встала к открытому окну, Баюн деловито снял москитную сетку одним движением лапы и указал на второй этаж соседского дома. — Там ждите. Я сейчас.

Волк подставил спину, Катя села и схватилась за жесткую шерсть, прыжок Волка совершенно беззвучен, и вот уже через пару секунд они оказались у подоконника соседского дома. Баюн подоспел практически за ними. Открыл окно одним движением лапы, и махнул им изнутри. Комната обставлена со всем возможным удобством, завалена крутой техникой, все в беспорядке, и грязно, тарелки даже на полу, видимо, бабушку Степан в комнату не пускал. И духота. На кровати в дальнем углу в одежде лежит тот самый мерзкий мальчишка, которого Катя вообще никогда бы с удовольствием не видела. И все с ним нормально, правда, в одежде спать как-то необычно, но, может, ему так удобнее…

— Кот, зачем ты меня сюда приволок? — беззвучно, одними губами спросила Катерина.

— Смотри! — Кот провел лапой над спящим, и стена над его головой моментально покрылась самыми отвратительными монстрами, которых можно себе только представить.

Катя зажала себе рот обеими руками, чтобы не закричать. Загривок Волка угрожающе вздыбился, глаза Баюна сверкали. Пакость на стене было живой! Она мало того, что двигалась, так двигалась ещё активно и угрожающе!

— Ккот, что это? — запинаясь спросила Катерина.

— Сон! Это его сон, Катюша. Он переиграл в эту мерзость, и мерзость поселилась в его снах, он не бессонницей страдает, а боится спать. Все снотворные и успокоительные выкидывает. Плохо ему очень, а остановиться уже не может, — печально сказал Кот. — А ещё, вот это, — он ткнул когтем на какую-то отвратительного вида морду, усаженную шипами, с которых что-то сочилось, — вот это вот приползет в результате к нам. Он уже почти готов к тому, чтобы сдаться, и жить в их мире.

Мальчишка на кровати застонал, слабо взмахнул рукой, но толпа медленно пошатывающихся зомби с одной стороны и морда с шипами, с другой, и не думали отступать.

— Баюша, его надо разбудить? — Кате так жалко стало этого зазнайку, что она даже злиться на него перестала.

— Нет, его надо защитить.

— Как?

— Испокон веков, детские кошмары отгоняют колыбельной. Спой ему.

— Баю баюшки что ли? — Катя с сомнением смотрела на картины жуткого сна над Степаном.

— Нет, спой ему его колыбельную. Как нас будила, так и ему подбери.

— Нет до чего у него все просто, у этого Кота! — подумала Катя сердито, но говорить ничего не стала, потом, не до того сейчас. Она попыталась сосредоточиться.

Мерзкие создания из сна начали таять на глазах, дольше всего продержались шипы отвратительной твари, но Кот замахал лапой, разгоняя их остатки, и больше не осталось ничего. Баюн кивнул на окно, прыгнул вниз сам, за ним Катя, верхом на Волке, и, через секунду в комнате не было ничего странного, только крепко и безмятежно спящий мальчишка.

Степан категорически не хотел никуда ехать! Гнусность и глупость эта деревня. И что там ему делать! Бабку он едва знал, она только кормила его и бурно ему радовалась. Отстой! Но, отец предложил на выбор, или клиника, где лечат расстройство сна и психики или деревня в России. В клинике ему не удастся выкидывать все эти таблетки, которые ему выписывают. Там и колоть антидепрессанты и снотворное могут. Степан, конечно, понимал, что никакой монстр из его сна не вылезет, это не ужастик, но с каждым разом спать становилось все страшнее. Он пытался пить кофе и колу, жевать кофейные зерна и отвлекаться от сна. Игр море… Выбирай любую, там-то ты можешь быть сколь угодно крутым, и всем пофиг, что кто-то до крика боится закрывать глаза. Что кто-то ненавидит спать! Он провел у бабки уже несколько дней, всё больше раздражаясь ее воркотней, её попытками развлечь. Еда, правда, была вкусная, но, ему уже давно все равно, что он ест. Чипсы и кола тоже сойдут. А эти ее попытки познакомить его с кем-нибудь? У него тысячи френдов, что ему соседские девчонки!! Лишь бы не закрывать глаза подольше…