Ольга Назарова - Дорога в туман

— А если ты прыгнешь, мне как можно удержаться? — любознательно уточняла Катерина у этого чудища.

— А ты не упадешь, пока сама не захочешь слезть, — миролюбиво скрипела в ответ жаба.

— Степ! Степан, ты где? Давай сюда, надо на жабе потренироваться поездить! — крикнула Катя, и закрутила головой, пытаясь понять, куда девался Степан.

— Он не поедет, — сухо заявил Баюн. — Катюш, ты спускайся пока, надо Степана назад отвести. Возьмешь его за руку, позовешь ворота, и его туда выпустишь.

Катерина растерялась. — А где он сам-то?

— За камнем сидит, труса празднует. Он узнал, что может здесь встретить тех, кого в своих кошмарах видел, и решил вернуться домой. Как будто они его там не достанут, — последнюю фразу Кот сказал тихо, но Степан услышал. И его как будто ударили. Там, дома, он останется один на один с теми, кого боится до дрожи. Здесь же… Здесь и Катька и Баюн, и Волк, которому он не нравится, но который его не бросит, это Степан понял уже. Он оперся рукой о камень и начал вставать. Смотреть на кого-то было стыдно, и он, мрачно глядя в землю, сказал:

— Не надо меня никуда отводить. Я здесь остаюсь.

— С чего бы это? — язвительно уточнил Баюн.

— Каждый выбирает для себя, верно? — Степан поднял, наконец, глаза и посмотрел на Кота. — Я поеду в Трясинный край и пойду в туман. Только… Только вы меня же там не бросите, если что?

— Я все думал, что у нас только Иваны-дураки водятся, а нынче вот и Степаны-дураки объявились, — констатировал Баюн. Он сам себя дернул за усы, чтобы скрыть расплывавшееся по морде выражение довольства. — Ясное дело, не бросим! И вообще, давайте уже, поехали!

— Эээ, и как тут лезут на транспортную жабу? — бодро поинтересовался Степан, как будто и не он совсем недавно корчился от страха за камнем. Жаруся подлетела к нему, и подцепив ткань рубашки коготками, легко доставила его на Жабу, позади Катерины.

— Держись за Катю и рот держи закрытым, язык можно прикусить запросто, — успел крикнуть ему Кот, и тут жаба прыгнула. Обычно Жабы перемещаются не прыжками, а приподнявшись на лапах, но эта умела и прыгать, да ещё как! Они взмыли в воздух высоко-высоко и начали медленно опускаться на землю, как только все четыре лапы жабы коснулись земли, она прыгнула опять, и опять, и опять.

— Аааааа, дааа когдааа жеее онааа остаанооовиитсяяя??!! — взвыл Степан на пятом прыжке, и тут же охнул, ожидаемо прикусив язык.

— Скоро! — проскрипела в ответ жаба и прыгнула ещё четыре раза. — Трясинный край! Почти прибыли! — ещё прыжок, и они начали опускаться в густой зеленоватый туман.

— Как прибыли, мы же только тренировались, куда тебя несет, здесь же туман! — ахнул Степан, но жаба стремительно начала уменьшаться и Катерина успела отпрыгнуть сама и оттолкнуть Степана с жабьей спины, когда та была размером с пони, иначе они бы её раздавили.

Пока они поднимались и смогли до неё добежать, она уменьшилась уже до нормального размера, и всхлипывала от ужаса, засыпая в ненавистном тумане. Только успела тихо проскрипеть:

— Простите меня, я случайно перепры… — и уснула в Катиной ладони.

Катя тоскливо осмотрелась. Попали они на небольшой островок в окружении окошек воды. Жабу она удобно устроила в корзинке из бересты с крышкой, которую бережно уложила в сумку. Пока прятала жабу, напряженно соображала, что им теперь делать.

— Степ, у тебя есть идеи? — наконец, решив, что одна голова хорошо, а две лучше, спросила Катерина.

Степан в каком-то оцепенении стоял и смотрел в туман. Он чувствовал себя как человек, который видел кошмарный сон, а потом проснулся и понял, что это и не сон вовсе. Он жутко боялся остаться в тумане без помощи и поддержки, и вот, пожалуйста, Волк, Баюн и Сивка, Жар-Птица неизвестно где, а это девчонка ещё спрашивает у него такие глупости! Он развернулся, и уже открыл рот, чтобы наговорить гадостей Катерине, как вдруг заметил у нее за спиной в тумане что-то со страшными лапами-когтями.

— Катя, сзади! — сдавленно вскрикнул он. Мысли заметались, куда можно бежать, чем защититься?

— Ой, какой ты молодец! Это же дерево! Ива! И совсем недалеко от нас. А это значит, что берег близко, — обрадовалась Катерина, которая в тумане уже бывала и после первого раза, когда так перетрусила, уже немного к нему привыкла и так не паниковала. — Степ, попроси пряжку, может, Жаруся заложила тебе болотные сапоги?

Степан с усилием разжал пальцы, окаменевшие на рукояти меча, заставляя себя сосредоточится, и вспомнить, где у него эта сама пряжка, и как её просить. Вспомнил. Сапоги были! Высоченные, почти до середины бедра, удобные, они оказались у него на ногах, как только он о них сказал.

— А у меня нет, — расстроилась Катя. — Жаруся про равноправие полов ничего слышать не желает. Сейчас я свои резиновые найду, хоть какое-то утешение, — она видела, что мальчишке очень не по себе. И пыталась как-то его отвлечь.

— Ты смеешься что ли? Какое там равноправие полов, что ты чирикаешь тут всякую ерунду, как будто ничего не произошло? — Степан не выдержал и начал гневным шепотом выговаривать Катерине все свои претензии. — Я тебе что, охранник? Я кто? Почему эти твои не остановили жабу, где они вообще? Где вот этот твой песик, который тебе в рот смотрит, ах, Катя то, ах, Катя это, ах, сожру, если что с Катей? Где этот Баюн, он-то умный в туман не лезет, а меня послал, типа меня всё равно кошмары мои везде найдут! Я вам что, приманка для нечисти? Пусть меня жрут, главное, чтоб Катенька спаслась? — он понимал, что говорит глупости и говорит от страха, что Катерина не виновата, вообще-то ни в чем, но остановиться не мог. И ещё долго бы продолжал, если бы не услышал тихое всхлипывание. Катерина сама не ожидала такого результата пробной поездки на жабе, да ещё в такое опасное место, и первый раз со Степаном. А тут ещё он на неё налетел, она-то сообразила, что все это сродни её истерике в первое её знакомство с туманом, только она была одна и изображать ничего никому было не надо, а Степану сложнее, он мальчик, он должен быть сильным, защищать, не пугаться, а это тяжело. Но, обидно было очень. И от обиды и полились слезы.

— Кать, ну ты чего? Кать, ты это, ну не надо, не плачь. Я же не хотел. — Степан растерялся и начал топтаться вокруг, заглядывая Катерине в лицо, и чувствуя себя ещё поганее.

— Степ, я тебе рассказывала, как я в первый раз в тумане оказалась? Нет? — проговорила Катерина, кое-как вытерев глаза и нос. — Я так перетрусила, что решила уйти совсем, и никогда больше не вспоминать про Лукоморье. Волка чуть не погубила. Но, ничего, все обошлось. Так что ты не переживай, мы что-нибудь придумаем, и на меня не кидайся, пожалуйста, мне тоже очень страшно. И ты не мог бы поискать палку какую-нибудь, хорошо бы проверить, насколько тут глубоко?