Серг Усов - Превозмоганец-прогрессор 2

Коннетабль явился с утра пораньше, и герцогине пришлось отложить утреннее постельное развлечение с недавно взятым в личное услужение красавчиком Эффом. Этого раба ей подарила графиня Фемила Готенская, подруга, которую Латана могла назвать лучшей, если бы та не была для неё единственной.

Жаль, что графиня почти на восьмушку оставила её, отправившись в столицу вслед за мужем, которого король призвал в военный поход во главе Готенского полка, долгое время квартировавшего в Пелоне. Радовало только то, что, проводив мужа на войну, подруга вскоре вернётся.

— Правительница, ты должна прислушаться к тому, что я говорю, — скрипучий голос Нанта Рестина не давал герцогине думать о чём-то приятном, постоянно наводя на мысли, вызывающие только раздражение и злость, и даже вид красавца-юноши Эффа, скромно стоявшего возле двери кабинета в готовности услужить, не помогал, — Я тебе уже не раз докладывал.

— "Я ничего тебе не должна, старик, — подумала Латана, — Когда же ты, в конце концов, сдохнешь?", — но вслух сказала другое, — Для того, чтобы не допустить внезапного вторжения короля Тайвина у нас есть генерал Шеппар и его егеря, а за недопущением бунта или заговора внимательно следит лэн Церн Ярис. Ты им не доверяешь? — она с насмешкой посмотрела на коннетабля.

А ведь не являйся этот старый пердун таким настырным и невежливым сановником, они могли бы найти друг в друге опору. Очень уж шаткое положение в королевстве было у обоих.

Карьера бедного дворянина Нанта Рестина в Ливоре началась при Верниге Первом, отце нынешнего короля и Латаны, после загадочной смерти которого на пиру у графа Олского — многие подозревали отравление, устроенное принцем-наследником, чьим ближайшим другом граф являлся — закончилась, как и у многих ближайших сподвижников старого короля.

Кого-то из сановников прежнего правительства её старший брат отправил доживать оставшийся век в свои владения и имения — у кого они были — а кого-то, вроде Рестина, назначил служить подальше от столицы.

Наверное, многих молодой король бы просто казнил, но, видимо, не хотел давать повода укрепиться слухам о своём слишком внезапном восшествии на престол.

Скорее всего, по этой же причине Верниг Второй сохранил жизнь своей ненавистной мачехе и её не любимой им дочери.

Вначале он выдал Латану за их родного дядю вдового принца Занка Ливорского, которому на момент свадьбы с шестнадцатилетней племянницей уже исполнилось шестьдесят один год, а затем, в тот год, когда мор унёс жизни Занка и её матери, отдал сестре под управление очень далёкий от столицы Пелон.

Проявил ли при этом король беспечность, вручив бразды правления приграничным герцогством Латане? Отнюдь. Во-первых, в Ливоре при дворе остался единственный сын его сестры, милая крошка Дин, которому сейчас исполнилось уже семь лет.

Во-вторых, Верниг прекрасно понимал, что окажись его сестра в руках короля Тайвина Четвёртого, её судьба — остаток своих дней провести взаперти в каком-нибудь далёком замке в глуши. Никто выкупа за герцогиню Пелонскую платить не собирается, ни одного тала, и она об этом знает.

И, в-третьих, власть герцогов в провинции очень зыбка. Она не наследственная. Поэтому, местные владетели и городские чиновники постоянно вели свою игру за спинами правителей. Герцоги и герцогини приходят и уходят, а дворянские рода и торговые кланы остаются.

Да, двум находящимся в королевской опале людям проще и выгодней было бы дружить и сотрудничать. Но разве молодой двадцатипятилетней правительнице можно постоянно терпеть поучения, недовольство и откровенные высказывания неприятных раздражающих вещей противным стариком?

Для Латаны это было невозможным.

— Доверяю ли я военному министру герцогства или начальнику тайной стражи? — наглый старик без позволения поднялся с кресла, стоявшего перед столом герцогини, и принялся расхаживать от него до двери с замершим возле неё рабом, — В таких вопросах, Латана, — он, ко всему ещё, считал себя вправе обращаться к правительнице и по имени, — Нет веры или не верю. Это не храмы Порядка и Хаоса. Здесь нужны знания. Так вот, подумай, почему, кроме группировки войск, исквариальский монарх собрал и большой флот, а мы почему-то готовимся отражать наступление только с юга. А если десант? У нас большинство складов до сих пор в северном пригороде. С какой целью ополчение и преданные тебе гвардейцы выведены в лагерь за городом, а здесь остались только отряды городской стражи и боевые пятёрки тайной службы? Полусотня гвардии, что несёт службу по охране твоих апартаментов, это ведь не спасёт в случае бунта!

— А Пелон уже бунтует? — хмыкнула, не сдержав иронии, герцогиня, — Коннетабль, ты не хуже меня знаешь, какой реальный уровень боевой подготовки городского ополчения. Я с огромным удовольствием, чуть позже, отправлю пару-тройку — может, больше — чиновников ратуши на дробление им костей или просто на виселицу. Ещё не решила. Но, пока, гвардия подтянет навыки обленившихся скотов и напомнит, как держать в руках оружие. Вернуться в город им не долго совсем. И ты забыл о дружинах владетелей, присланных моим венценосным братом.

— Я не забыл, — Нант Рестин тяжело дышал, даже короткая прогулка по кабинету его утомляла, — Однако, бОльшая часть этих дружин также отправилась в лагерь, а те, что в городе…, - он махнул рукой и вновь сел в кресло, — Люди барона Жевгнета пьют беспробудно в трактирах и пропадают в весёлых домах со шлюхами, а Рою кто-то из его дружинников сказал, что ему привиделась на улицах Пелона какая-то иск-магиня накануне, и Крим, избив того бойца за поздний доклад, сейчас лично со всеми дружинниками как гончие псы носятся по городу в поисках той женщины. Вместо того, чтобы укреплять восточную стену, как ему было поручено, и заготавливать смолу и дрова. Латана, подумай и о том, почему я тебе докладываю постоянно о смущении умов в городе и о грозе на юге, а не те, кому это положено?

— "Потому, что ты выжил из ума, мнительный придурок", — подумала герцогиня и ответила, — Ты слишком много сил отдал службе моим отцу и брату, Нант. Я испытываю к тебе огромное чувство благодарности. Но… Все мы устаём и иногда начинаем видеть козни врагов там, где их нет. Я безоговорочно доверяю генералу Шеппару и лэну Церну Ярису, — дальнейшие свои мысли она вновь не стала произносить вслух, — "В отличие от тебя, плешивый дурак, эти вельможи по настоящему уважают и любят свою правительницу"

Ей пришлось терпеть от него нравоучения и ненужные подробности жизнедеятельности в Пелонской провинции и городе ещё почти целую десятину. Когда Рестин покидал кабинет, молодая герцогиня еле сдержалась, чтобы не запустить ему в спину свою золотую шкатулку с мазями и притирками.