Александр Курзанцев - Командир поневоле [СИ]

Ну, по крайней мере, я именно так для себя это определял, в меру своих, сугубо мужских познаний женской психологии.

— Чаю, Паш? — подсела с другого боку Эльза, непривычно молчаливая и задумчивая, с момента как мы покинули родовое гнездо Вайнштейнов.

— Ага, спасибо, — кивнул я, зачерпнул кашу ложкой, закинул в рот, прожевав, взял кружку, глотнул.

— Хлебушка забыли, — наклонилась прямо передо мной Мерв, заглядывая в глаза и с улыбкой протягивая отхваченный от краюхи хлеба кусок.

— Да, да, — взяв тот, откусил, положил с края миски, что продолжал держать в руках.

— Пресно же, — раздался голос Каррин и, потеснив Мерв, она склонилась также ко мне, протягивая солёный огурец. — На, вприкуску хорошо.

Взяв и его, тоже откусил, захрустел, неторопливо пережевывая. Затем, в просвет между окружившими меня со всех сторон девицами, нашел растерянно стоящую на одном месте Рийю, спросил, — Ну а ты, что ничего не несёшь?

— А у нас больше и нет ничего, — жалобно произнесла та.

— Да?.. — протянул я задумчиво, ещё раз попробовал кашу и так, между делом заметил, — вроде соли маленько не хватает.

Девушка тут же радостно метнулась к сложенным на землю сумкам, достала солонку и, бесцеремонно растолкав остальных, гордо протянула ту мне. Вот теперь идиллия была полной.

“Лысый холм” оказался каким-то архитектурным недоразумением. Толком не крепость даже, а несколько каменных зданий с заложенными камнем проходами между ними и полукругом стены отгораживающей внутренний двор. С внутренней стороны к стенам были пристроены деревянные лестницы и шли ходовые отделения с бойницами для ведения лучниками стрельбы. Вышка наблюдательная была тоже только одна, также деревянная, метров на десять возвышаясь над стенами и служила только для оповещения о приближающемся неприятеле, дальше наблюдатель становился слишком хорошей мишенью.

Гарнизон состоял из легионной полусотни и судя по ленивым взглядам скучающих у ворот легионеров, это было не самое боеспособное подразделение имперской армии.

Отсутствие вблизи каких-либо поселений, сказывалось тоже и попялиться на моих девчонок вылезло половина гарнизона. Впрочем, магическая униформа даже самых ретивых заставила держать эмоции в узде и я уловил лишь еле слышный шепоток, — “Тёлки. Смотри — тёлки!..”

Затем, неизменно взгляды переходили на меня и дальше уже шепотки становились завистливыми, — “Едет — морда довольная. Небось всех уже там…”

Полусотником был обрюзгший немолодой уже пузан, давно махнувший рукой на перспективы когда-нибудь выслужить сотника и с нетерпением дожидающийся предельного срока выслуги, для максимальной военной пенсии. Всё это я прочитал буквально у него по лицу, стоило, спрыгнув с коня, представиться и озвучить цель своего появления.

Мысли о том, что ему только студентов-практикантов для полного “счастья” не хватало, были нарисованы на лбу полусотника, представившегося Бортаром, аршинными буквами. А уж когда он понял, что пять из шести девушки, то и вовсе сник, предвидя большие проблемы с собственным гарнизоном.

Предвидел их и я, поэтому попросил собрать всех наличиствующих легионеров, кроме дозорных и находящихся в патруле, во внутреннем дворе.

Кое как построив три десятка в кривые шеренги, Бортар сообщил, что это все кто есть, кроме двух, мающихся со вчерашнего вечера животами. Я уточнил насчёт гарнизонных магов, но таковых не оказалось.

Коротко кивнув, спросил где находятся больные, и, подозвав Эльзу, отправил проверить, что с ними.

Обведя взглядом нестройные ряды легионеров, этой опоры Империи, я только разочарованно вздохнул. Зрелище было печальней некуда. Во первых, буквально единицы предстали в полном вооружении, остальные были кто в чём. Кто-то стоял в каске и серых подштанниках, у других из брони была только кираса или поножи, а оружие догадалась прихватить едва половина.

Я покосился на полусотника, но тот сделал вид, что ничего страшного не видит. Он-то думал, видать, что это блажь очередного магика, решившего повыпендриваться перед солдатами, но чуть-чуть ошибся. Самую малость.

Дождавшись возвращения своей главной вассалки, коротко шепнувшей мне на ухо злым голосом, что оба “больных” в стельку пьяные, я шагнул вперёд, снимая перчатку. Махнул в воздухе кольцом, отрывисто, со сталью в голосе произнёс, — Я старший инквизитор Ширяев.

Сзади послышались какие-то булькающие звуки, похоже полусотнику резко стало не хватать воздуха, но я оборачиваться не стал, если тот решит увильнуть от ответственности путём потери сознания, девчонки его быстро приведут в чувство.

Всё основное моё внимание было обращено к замершим от неожиданности солдатам. Напомню, во мне ничего не выдавало инквизитора, маг как маг, но вот кольцо… Идиоты, пытающиеся его подделать и выдать себя за инквизитора очень быстро исчезали, причём так, что больше их никто не видел. Поэтому если у кого и мелькнуло какое-то сомнение, то лишь на долю секунды и тут же исчезло без следа.

Осознание жопы в которой они оказались, медленно проступило на лицах трёх десятков угрюмых солдатских лиц.

Посмотрев на солнечные часы расположенные правее, рявкнул, — Пять минут на приведение формы в порядок! Бегом!

Загремев бронёй, бравые легионеры, словно тараканы на кухне, разом сыпанули со двора, устроив натуральную пробку в дверях казармы, вызвав короткие смешки у моих вассалок.

Я обернулся к Бортару, что обильно потел пытаясь что-то произнести, но лишь выдавал какие-то нечленораздельные звуки. Сказал ему, — Потом, полусотник, объяснять будете потом, а пока командование гарнизоном я беру на себя.

Нет, всё-таки оставил что-то во мне старый инквизиторский доспех. Я буквально чувствовал бурлящий глубоко внутри праведный комиссарский гнев на подобное вопиющее попрание устава. При том, что устава самого я в глаза не видел, або в имперской армии не служил, но вот прямо чувствовал, что им тут в лучшем случае жопу подтёрли.

Перевёл взгляд, на оставшихся стоять на плаце троих легионеров в полном облачении. Все как на подбор были молодыми парнями лет двадцати, видимо совсем недавно из учебки, и ещё, по всей видимости, не успели попасть под тлетворное влияние старослужащих и морально разложиться. И всё это в преддверии войны. Поджав губы, я покачал головой. Такой гарнизон голыми руками приходи и бери.

— Вы трое, — я махнул рукой, подзывая к себе, ещё раз придирчиво осмотрел, — как зовут?

Выслушав слегка оробевших парней, посмотрел на Эльзу, — Пометь их у себя. — Скомандовал легионерам, — Встать в строй.

Подняв голову, посмотрел на вышку и увидел, как сидящий там наблюдатель, вместо слежения за окрестностями, перегнулся через перила и жадно разглядывает творящееся на крепостном дворе. Погрозил кулаком, того сдуло как ветром.