Линн Флевеллинг - Осколки времени [ЛП]

- И ты можешь с ним говорить? Он что же, тебе отвечает?

- Он не может разговаривать.

- Но он так издалека пришёл за тобой? Думаю, вы с ним друзья.

В голосе Вадэ слышалось некоторая зависть.

- А ты когда-нибудь видел призрака той утопленницы? – спросил Мика, скорее с тем, чтобы сменить тему, чем из любопытства.

- Вижу иногда. Однажды ночью я видел её на кухне, когда все ушли спать. Она с виду страшная, но не сделала мне ничего худого. А твой приятель страшный?

- Нет, он хороший. Только он уже ушёл.

- А, - Вадэ был явно разочарован. – Эй, раз уж мы тут, хочешь увидеть большую сову?

- Да!

Они побежали к дубу на поляне за домом, где увидели пару белых сов, больших, не меньше кошки Серегила. Те сидели на ветке, и глаза у них были огромные, как золотые пятаки. Вадэ научил Мику ухать и чтобы они ему отвечали, а Мика поразился тому, что мальчик почти ничего не знает про Иллиора, даже того, что совы - это его птицы.

Потом они вернулись в постели, и Мика постарался поскорее заснуть, хоть это удалось ему далеко не сразу.

- Ты что-то осунулся, Мика, - сказала Сабриель, когда они с Вадэ прибежали на кухню в поисках чего-нибудь съестного на завтрак. – Ну-ка, садись вот сюда, к огню, я согрею тебе молока с мёдом.

- Я в порядке, - отвечал Мика, не желая, чтобы с ним нянчились, как с младенцем.

- Ладно, тогда иди сюда и возьми молока и овсяных лепешек, и никаких мне отговорок! Ещё у меня варёные яйца.

- Обожаю яйца! – сказал Вадэ.

Она поставила перед обоими по тарелке и ласково понаблюдала, как они едят. Мике показалось, что она всё ещё считает его больным. На деле же он был просто не в своей тарелке. Он ужасно переживал.

РАЗАТ бесилась недолго. На другое утро она выпустила Клиа из её покоев и пригласила спуститься на завтрак. И больше ни слова про незнакомых посетителей, из-за чего Клиа поняла, что дирмагнос, скорее всего, станет теперь следить за каждым её шагом.

Несколько следующих дней Клиа разными дорогами приходила в пещеру и ждала там, сколько могла, но Алека так и не было. Пусть он и не мог вытащить её оттуда, но даже просто поговорить с ним, узнать, что остальные, там, на своей стороне, заняты поисками всех возможных путей её спасения, - это давало ей силы держаться и продолжать надеяться. И всё же при этом, она постоянно следила, чтобы остриё её горжета было всегда наточено. Она, конечно, подождёт столько, сколько потребуется, но с каждым днём она теряла в весе, да и утомлялась быстрее.

Кухонный портал вывел Алека на холмы, возвышавшиеся над Зикарой. Неплохо замаскировавшись своей блёклой одеждой, он кое-как спустился вниз и вышел к грунтовой дороге. По ней он добрался до боковой тропы, которая привела его в эту гротескную пародию на обитель оракулов. Роща была мертва, и на чёрном алтаре за нею лежало зловонное месиво из дохлых птичьих тушек да гниющих потрохов. Входом служил разверстый рот безобразной каменной головы, и ныряя туда, Алек так и ждал, что вот-вот эти челюсти клацнут и прихлопнут его.

Внутри оказался туннель, про который ему говорила Клиа. Он вел обратно к холмам, по стенам его торчали незажжённые факелы. Вытащив один из них, Алек при помощи кресала и кремня попытался его зажечь, но после долгих усилий и чертыханий себе под нос, так и сдался. Ничего не оставалось, как идти дальше впотьмах. Алек разул башмаки и медленно двинулся вперёд в полной тишине. Впрочем, к тому моменту, как свет дня за его спиной померк, он увидел где-то впереди слабое сияние в обрамлении свода туннеля и прикинул, что до него, должно быть, ещё футов пятьдесят. Он осторожно добрался до входа в пещеру.

Не считая мерзких рисунков на стене, здесь было пусто. А прямо напротив туннеля сиял в своей золотой оправе чёрный опал, почти в точности такой же, какой сделали Серегилу.

Алек снова вернулся в туннель и поискал местечко, где можно было бы незаметно подстерегать Клиа. Он нашёл расщелину в склоне холма, там было можно прилечь , удобно устроиться и поджидать Клиа.

Лежа так и стараясь не шевелиться, он не так быстро начинал испытывать голод, как если бы бродил по округе, но всё равно ему пришлось дважды перекусить, прежде чем он увидел Клиа, идущую по тропинке. Он подождал, пока она доберется до входа, убедился, что за нею никто не следит, после чего свистом окликнул её. Она быстро обернулась и с облегчением улыбнулась, обождав, пока он выкарабкается из расщелины да съедет вниз к ней.

- За нами могут следить.

Клиа махнула ему укрыться в туннеле, а сама отстранилась, не дав к себе прикоснуться.

- Не надо. В прошлый раз она учуяла от меня твой запах.

- Ну ещё бы. Клиа, мы нашли способ вызволить тебя.

- Хвала Сакору и Иллиору! Какой же?

- Ну,…тебе придётся взломать печать.

Она ошарашенно глянула на Алека.

- Шутишь?

- Нет. Это единственный способ.

- Я не сделаю этого! Что значит моя жизнь в сравнении с риском выпустить её наружу? Мы понятия не имеем, на что только она способна. Уверена, она не показала мне и мизерной части своей мощи.

- Мы готовы, Клиа. Мы уже убивали дирмагнос раньше. Всё, что от тебя требуется, это вскрыть печать.

- Алек, это безумие!

- Теро сказал то же самое, пока мы не убедили его, что это лучшее, что можно сделать.

- Нет, нет, я…

Алек вытащил из-под камзола запечатанное письмо Теро и протянул его Клиа.

- Он сказал, прежде чем ты примешь своё решение, ты должна прочитать это.

Клиа разломила знакомую восковую печать и развернулась ко входу в туннель, чтобы прочесть письмо при свете, идущем снаружи.

Моя прекрасная, моя горячо любимая Клиа, даже не сомневаюсь, что ты отказываешься выполнить нашу просьбу. Пожалуйста, подумай ещё разок. Если не уничтожить Разат сейчас, то всегда будет шанс, что Великая Печать будет сорвана снова, и тогда, когда здесь не будет никого, кто сможет остановить её, не дать опустошить и остров, и земли за его пределами. Уверен, что сейчас, после заточения и долго пребывания без съестного, она куда слабее, чем была когда-то. У нас же имеются и магия и средства истребить её, так что мы просто обязаны это сделать. Но помимо всего, я не в силах забрать твою жизнь и жизнь нашего ребёнка, оставляя тебя там и наложив печать. Если ты откажешься нам помочь, знай, что как только Алек сообщит мне такой твой ответ, я умру в тот же час. И это никакая не угроза, любовь моя, говоря так, я просто хочу, чтобы ты знала правду.

Я не смогу, я не буду жить без тебя, хотя наши души навечно окажутся разлучены, так же, как Хазирина и Нанди. Он скорбит по ней уже тысячу лет, и я, полагаю, присоединюсь в этом к нему.

Но во всем этом, Клиа, тебе отведена особая роль. Ты должна нам помочь. Я знаю, у тебя есть такая возможность. Когда ты разрушишь печать, Разат должна быть с тобой. Тебе придётся, если только сумеешь, сорвать с неё фальшивую кожу – кожу Нанди, как мы полагаем – которую носит она и которая, должно быть, придаёт ей силы. Ты же вооружена.