Лея Стоун - Девушка-волк [litres]

Он показал на парней, которые теперь пялились на Сейдж.

Кровь застыла у меня в жилах.

Сойер Хадсон ревновал меня. Я бы улыбнулась, но он, похоже, не шутил. Я поняла, что он серьезен. Мужчины-альфы известны своим собственническим поведением по отношению к женщинам, с которыми встречаются, но это переходило все границы. На меня что, другим парням даже смотреть нельзя? Просто потому, что я одна из пятидесяти девушек, с которыми он встречается?

Меня охватила злость. Я отстранилась от него.

– Почему ты бросил курсы фотографии? – прокричала я.

На его лице мелькнуло сожаление.

– Мать заставила. Сказала, это помешает мне учить медицину.

Он выглядел смущенным, и меня это даже слегка рассмешило.

– Будущему альфе мама указывает, на какие занятия ходить? – я игриво подмигнула.

Обычно ему нравилось мое чувство юмора, но сейчас он даже не улыбнулся. Он смотрел на парней вокруг, потом – на мое платье, мои бедра, декольте, шею. Его глаза вспыхнули желтым и он снова прижал меня к себе.

– Пожалуйста… иди домой, Деми.

В его голосе слышались звериные нотки, и я нахмурилась, скрестив руки на груди.

– Почему?

Он глубоко вздохнул. Наклонился к моему уху, касаясь его губами.

– Потому что ты моя. И если мне придется еще немного смотреть на то, как эти парни пускают на тебя слюни, я слечу с катушек.

Я застыла в потрясении.

«Ты моя».

Что ж, в других обстоятельствах такое типичное поведение альфы меня бы раздражало, но из уст Сойера это прозвучало чертовски горячо.

Я тяжело сглотнула и кивнула, искренне опасаясь, что он причинит кому-нибудь вред. Его волк почти захватил контроль, я это чувствовала.

– Сойер, какого черта!

Визгливый голос Мередит заглушил песню, и я отвернулась от него, от нее, от всего этого. Схватила Сейдж за руку и ушла с ней из клуба – пребывая в еще большем замешательстве, чем раньше.

Следующие три недели и шесть дней тянулись ужасающе медленно. Сойер успел сходить на свидание с каждой студенткой в колледже, кроме меня. Я бы сказала, что он меня игнорировал, но каждый раз, когда я его видела, он обязательно подходил и здоровался. Когда я ела одна или в библиотеке, он садился рядом и спрашивал, как прошел мой день. Он оставлял комментарии ко всем моим фото в инстаграме и, похоже, искренне интересовался моим искусством. Это… ужасно бесило. Если бы он был обычным придурком, я могла бы забыть его и двигаться дальше. Вместо этого он разгуливал по кампусу с разными девушками. Они одевались на занятия так, будто каждый день собирались в ночной клуб, пока Сойер не назначал им свидание – тогда они возвращались к своим обычным нарядам Барби (которые, впрочем, мало отличались от клубных).

Я? О, Рейвен прислала мне по почте всю мою коллекцию футболок, и сейчас на мне была надета футболка с надписью «Свободна, но не заинтересована». Она дополняла мой образ, который включал также джинсовые шорты и колготки в сеточку.

Мне стало безразлично. Сойер мог назначить мне сегодня свидание, поскольку это была последняя возможность, и я даже не переоденусь. Вот насколько мне было все равно. Но, учитывая, что на часах уже 16:30, и я находилась в фотолаборатории, где проявляла свои снимки, может, я вообще отказалась бы с ним куда-то идти. Я прицепила фото Сейдж 8 × 10 на веревку для просушки с большей силой, чем требовалось, и в двадцатый раз проверила телефон.

Очевидно, уже слишком поздно! Он собирался продинамить меня, как полный засранец, и не давал мне даже шанса войти в топ-20.

Что за переменчивый придурок. В один момент он весь такой из себя ревнивец, а в следующий я ему не так уж и нравлюсь.

Я так злилась, что едва услышала стук в дверь.

– Занято! – прорычала я.

Стук повторился.

Уф. Сняв фартук, я задернула непрозрачную занавеску, прежде чем открыть дверь.

У меня мигом пересохло во рту. За дверью стоял Сойер в черном костюме и галстуке – с букетом из дюжины роз в руках.

– Привет, – сказала я глупо.

Он оглядел меня с ног до головы, начиная с конверсов и колготок в сеточку и заканчивая футболкой, при виде которой он усмехнулся.

– Надеюсь, это не для меня сообщение?

Черт. Зачем я только ее надела?

Я скрестила руки на груди.

– Снова оставил «лучшее» напоследок?

В моем голосе звучало больше обиды, чем я бы хотела. Я тут же об этом пожалела: его шутливое настроение резко пропало.

Юджин и два охранника, которых я не знала, ждали его в дальнем конце коридора.

Он покачал головой. Посмотрел на цветы и вручил их мне.

– На этот раз по другим причинам.

По другим? Что это вообще значит?

Я взяла цветы, и между нами воцарилось неловкое молчание.

– Деми? – голос его звучал хрипло.

– Да?

– Не окажешь ли честь поужинать сегодня со мной?

Он был таким серьезным и таким очаровательным. Проклятье.

– Много углеводов и глютена? – я подняла бровь.

Он широко улыбнулся и – мамочки, да у него, оказывается, были ямочки на щеках!

– Много всего, что захочешь, – сказал он низким голосом. Кажется, я покраснела.

Мне очень хотелось уточнить томным голосом: « Всего, что захочу?» , – но решила, что не стоит сдаваться так быстро.

Я посмотрела на свое запястье, на котором не было часов.

– Ну, не знаю… в смысле, уже поздно, а ты весь такой разодетый. Не уверена, что успею подготовиться.

Его глаза вспыхнули желтым – на мгновение в нем проснулся волк.

– По-моему, ты выглядишь потрясающе.

Черт, он ужасно милый.

– Ну ладно, пожалуй, я могу сбегать домой переодеться. Куда мы идем?

Он улыбнулся.

– Юджин за тобой заедет. Будь готова к шести, ладно?

Я кивнула, и он немного помедлил, глядя на цветы в моих руках.

– Ты счастлива здесь, Деми? Знаю, здесь, наверное, все иначе, чем в Дельфи, но… я хотел для тебя лучшей жизни. Ты же счастлива, правда?

Он обеспокоенно нахмурился, и меня в который раз поразила его искренняя доброта.

Ха! Да уж, это место сильно отличалось от школы магических отбросов. Он и не догадывался насколько. Изгнать волка – самое жестокое наказание, которое только можно придумать. То, что я была единственным вервольфом в Дельфи, отравляло мне жизнь с самого детского сада.

– Я скучаю по родителям и по лучшей подруге, Рейвен. Но за исключением этого, пожалуй… да, я счастлива, – улыбнулась я.

Он с облегчением кивнул.

– Хорошо. Тогда увидимся позже.

Когда он повернулся, чтобы уйти, я вдруг задумалась: а счастлив ли сам Сойер? Вряд ли его кто-то об этом спрашивал. Я решила, что сегодня надо непременно это исправить.

– Ты охренительно горячо выглядишь, – восхитилась Сейдж, поедая «Орео» на моем диване.

– Правда? Оно не слишком… открытое?

Сейдж хмыкнула.