Олег Мир - Колдун

— …гадство, а с кем мне тогда жить, — громко прошептал я.

— С котом, — гыгыкнул Саня, — наливай.

Я плюхнул еще по рюмке, изрядно пролив на стол.

— За скотину, — озвучил я нелепый и двусмысленный тост.

Саня вырубился ближе к двум часам ночи сообщив, что отойдет на минутку и ровно через назначенный срок я услышал неслабый такой храп из комнаты. Пошел посмотреть, Саня спал мордой в подушку, но без тапок на ногах. Немного поразмыслив я хряпнул еще рюмку водки и пошел вызывать такси.

В ярком свете фонарей падающий снег из мрачной черноты неба, завораживал и нагонял сонливость. Как же хорошо. Разговор помог, на душе стало определенно легче. Мрачные мысли отступили, обида практически истаяла, я улыбался словно идиот, ощущая, как снежинки тают на лице. Как же хорошо быть в городе тут добрые люди все чисто красиво. Тут светлое будущее, не то, что в деревне, где только пьют, дерутся, убивают, изменяют друг с другом. Деревня умирает и люди своими поступками лишь усиливают агонию. Мне словно молнией прошибло от осознания столь простой вещи. В городе все слишком хорошо, а деревне все чересчур плохо, вот такая простая мысль. И это не абстрактные измышления, а банальная действительность. Не может быть столь четкого разделения, всегда есть серость. А тут прям кто-то границу отчертил, разогнав негатив и зло от центра по сторонам. Сейчас я это осознал кристально четко, даже как-то не верилось, что до этого не замечал столь очевидной вещи. А все почему, мысли были заняты спасение жизни, отношениями с Юлей, созданием амулета, а сейчас голова свободна. Даже месть отошла на второй план. Я с трудом дождался такси, и вместо своего адреса назвал бабкин в деревне. Надо разбираться с этим на месте.

— Ну, все рассмотрел? — показушно заинтересовано, спросил фермер.

Парень на вид не старше тридцати, так сказать кровь с молоком большой еще не настолько рыхлый, чтобы называться толстым, но уверенно двигающейся в этом направлении. Синий комбинезон из добротного материала, плотно обтягивал его тушу. Лицо раскраснелось, глаза блестят нездоровым азартом. А сам улыбается настолько фальшиво, что я склонялся к мысли, он специально переигрывает, пытаясь вывести меня из равновесия.

— Тогда пойдем дальше, — он сместился, указывая в сторону двери.

Я пригнулся, протискиваясь в дверной проем, стараясь не испачкать пальто, об налет пыли на откосах. Покинули мы самопальную мельницу. Выйдя на улицу, постучал ботинками об брусчатку, выбивая приставшую пыль. Экскурсия по владениям фермера продолжалась уже битый час. Он показывал не столько места возможной скверны, сколько хвастался хозяйством. Заводя в очередное помещение, взахлеб рассказывал, как его построил да, обустроил. Я же ходил, рассматривал и кроме обычного негативного фона ничего сверхъестественного не ощущал. Да и терпел я это зануду только из-за жалости к его жене.

Вчера ночью бедняжка пришла в другом конце деревни. Где я устроился на постой, вся заплаканная, и с ходу упала в ноги моля о помощи. Пришлось отпаивать валерьянкой, чтобы она смогла все внятно объяснить. С ее слов получалось, что муж и до этого не сильно ласковый полгода назад совсем озлобился да, оскотинился. Вот пару тройку дней все хорошо, а потом как бес вселяется, бегает орет, всех подряд лупит почем зря. Ее понятно дело, и батрака, но тут недавно дитё трех лет отлупил, так что синяками весь покрылся. Она ему упрек, он ей в ухо, а потом дальше ходит, улыбается ласковый такой. Полиция тут не поможет, ибо никто против него не пойдет, батраки должны много, она бояться, а соседям наплевать. А раньше характер был сложный, а сейчас словно дьявол в нем сидит. А я колдун известный помогу уже точно. Откуда она получила такую информацию, не ясно. Просто ответила, все говорят.

Кстати, у мужика Андрея Серпова где я остановился на ночлег, имелось поганое место, возле погреба, там, где раньше собака жила. Я пометил в блокноте для очистки, когда наконец возьмусь колдовать обязательно заеду. А так уже четвертый день езжу по селам и деревням присматриваюсь да, принюхиваюсь, в общем произвожу разведку на местности.

Таким образом, в девять часов утра я постучал в калитку, и предложил очистить подворье древним колдовским способом. На что получил утвердительный ответ от главы семейства. И началась экскурсия.

— Что застыл? Кого ждешь? — здоровяк положил мне руку на спину и толкнул вперед, нарочито сильно, чтобы я по-любому сделал пару шагов.

Такое поведение меня не удивило, еще при рукопожатии стал ясен его типаж. С начало вяло выставил кисть вперед, сам, отворачивая голову в пол-оборота, а стоило мне обхватить его пальцы как он, чуть крутанул кисть, и плотно сжал пальцы, начал давить, при этом говоря приятные слова по типу: «Как я рад, что вы зашли». Хватка у фермера оказалась стальной, словно тисками зажал, когда я уже не смог сопротивляться, и был в паре секунд от гримасы боли, бугай отпустил. Самодовольно лыбясь. Что там нам говорят психологии, пренебрежение и доминирование, альфа самец на своей территории во всей красе. Ну, ну. Не валяйся вчера ночью у меня в ногах заплаканная женщина, он бы у меня в своем говне захлебнулся бы, рыдая как ребёнок, еще и мамочку звал бы. Сила она ведь не только физическая бывает.

Его лапища снова уперлась мне на спину, и он практически втолкал меня в ближайший сарай. Я прищурился, привыкая к темноте, зима у нас в этом году выдалась не пойми какая, с утра солнечно, днем дождь, ночью вообще мороз. Вот и сейчас на улице, вовсю сияло небесное светило, пытаясь выжечь остатки снега, что умудрился нападать за ночь. Но черные тучи на подходе, так что дождю быть, хотелось бы снега, но с нашим везением только дождь.

В сараи брусчатки уже не было, зато воды хватало, ботинки противно про чавкали в грязи. Гадство теперь фиг очистишь. Осмотрелся, трактор, уже не новый, но и не из наследия Советского Союза. Тут же сеялка, плуг и косилка, и все остальное, требуемое для полноценного использования трактора модели Белорус. И еще воняло соляркой, ажно в горле заскребло. В других помещениях запахи были приятные, где пахло деревом, где зерном или моющим средством, а тут вонище. Получаться не все так ровно как мне поначалу показалось.

— Ну, все увидел, все запомнил? — съязвил он, подходя к металлическому столу, заполненному каннами с соляркой.

— Да.

Я сместился за косилку, положив правую руку на предплечье левой, готовясь растянуть пространство.

— Ну, колдуй, снимай порчу, — сарказм так и лился желчью, — колдунишка.

Света из дверного проема хватало дабы увидеть, как его потряхивает, а лицо налилось дурной кровью. Пены разве что во рту не хватает, а так все признаки бешенства.