Александр Тув - Ходок – 13

Сказано — сделано. Старший помощник скинул верх своего суперкомбеза, завязал рукава вокруг пояса, отступил в тенек от большого дерева — уж больно солнце шпарило — в шкире терпимо, а без и сгореть можно, и повторил попытку — потер артефакт большим пальцем, скомандовал мысленно «огонь!» и… снова ничего!

Другой бы кто расстроился, а Денис нет. Он прекрасно знал разницу между желанием и намереньем (в терминах традиции Карлоса Кастанеды) и пока, для проверки — единственно, чтобы перебрать полную группу событий, лишь желал пульнуть молнией. Отрицательный результат нисколько не обескуражил старшего помощника — он его и ожидал и тут же, не теряя времени, перешел к следующему акту Мерлезонского балета, а именно — возжелал выстрелить из «молниемета» и, разумеется, на этот раз все получилось — вспышка, сухой треск, как от рвущейся материи и в скалу ударила молния.

Ударить-то — ударила, а вот результат удара оценить было невозможно. Ну-у… может быть и невозможно, а очень трудно. Дело было в том, что стрелять пришлось в скалу ярко освещенную солнцем и в какой-то момент молния для взгляда потерялась. Что она вылетела — было видно, а куда попала — нет. И соответственно — раз не видно, куда угодила молния, то и ущерб от попадания оценить было невозможно, да и вообще непонятно — туда пришелся удар, куда целился Денис, или нет. Оставалось только верить, что не промахнулся, ибо дальнобойщик, но, в таких делах лучше полагаться на пробитые мишени.

В связи с этим, старший помощник решил, что лучше уйти в тенек — и для здоровья полезней, чем на солнце жариться — иди знай, чем спектр излучения местного светила отличается от солнечного — не исключено, что для кожи вредно — наники, конечно, помогут, но и они не всесильны — не стоит трогать лихо, пока оно тихо и искать приключения на собственную шкуру (не путать со шкирой), в прямом и переносном смысле слова, там, где можно без приключений обойтись, да и результаты стрельбы лучше будут видны в тени.

Как только Денис принял решение о перебазировании, у него в голове, четко, как на экране возникла картинка из «Собаки на сене», где Дмитриев поет: «Видней мужская красота в морщинах. И седине, и седине. И седине…». Почему вдруг появилась эта «трансляция» было совершенно не понятно. Внутренний голос высказался в том смысле, что у носителя тень, скорее всего, ассоциируется со старостью, морщинами и сединой, в отличие от яркого солнечного света связанного с энергией молодости. Так это, или нет, старший помощник и сам не знал, поэтому ввязываться в дискуссию не стал.

Он надел весь артефактный набор первого ранга, состоящий из десяти предметов, на обе руки, причем указательный палец пришлось унизать аж двумя перстнями, а наборы второго и третьего рангов рассовал по карманам шкиры. Конечно, можно было бы убрать все три «коллекции» обратно в Торбу Архата, но, свободных кошелей больше не было, а убирать россыпью не хотелось.

Вся эта возня с бижутерией оказалась крайне полезной — испытания еще, фактически, и не начались, а первый практический вывод уже был сделан и заключался он в том, что боевые артефакты, предназначенные для немедленного использования, необходимо убирать в Торбу по одному, чтобы иметь к ним мгновенный доступ, а не как сейчас, а то пока достанешь из кошеля нужное изделие получится, как в старой миниатюре — открывает женщина сумку, достаёт кошёлку, закрывает сумку, открывает кошёлку, достаёт кошелёк, закрывает кошёлку, открывает сумку, убирает кошёлку, закрывает сумку, открывает кошелёк…

Чтобы обойти скалу и выйти на теневую сторону пришлось снова натягивать шкиру, потому что без этого можно было основательно повредить шкуру — колючего кустарника и плотно растущих деревьев хватало, так что ободраться в обычной одежде, не говоря уже о прогулке с голым торсом было бы раз плюнуть. Недлинный путь — метров сто пятьдесят-двести, занял минут десять, отнял порядочно сил, но, результат того стоил — на теневой стороне все было, как по заказу.

Имеется в виду вот что. Во-первых, тень от скалы покрывала довольно приличную площадку, шагов пятьдесят в глубину и столько же в ширину, что позволяло не беспокоиться о том, что во время движения солнца по небосклону, раньше, или позже, окажешься на солнцепеке — нет, тенечек всегда найдется. Это раз. Во-вторых, непосредственно перед скальным массивом, метрах в трех от него, располагалось что-то вроде постамента для памятника — камень неправильной кубической формы, с ребром чуть более метра и относительно гладкой верхней гранью, на которую можно будет укладывать мишени и они оттуда не скатятся. Это два. Ну, и в третьих, вокруг валялось огромное количество скальных обломков, размерами от кулачка ребенка и до головы бегемота, так что недостатка в мишенях не было — устанавливай и пуляй сколько душе угодно.

Денис установил на «постамент» каменный обломок, чем-то напоминающий формой и размерами человеческий череп, отошел на пятнадцать шагов и только приготовился шарахнуть по «черепу» молнией, как в голове у него начал прокручиваться трейлер из очередного старого фильма, на сей раз из «Деловых людей», а конкретно из новеллы «Вождь краснокожих», где этот самый «вождь» сначала пытается сбить камнем кошку с забора, а потом камень с головы старого охотника Хэнка.

«Ты часом не геронтофил? — ухмыльнулся внутренний голос. — Чё это тебя на старинные кинофильмы потянуло?»

«Не надо меня в компанию к Галкину и Шаляпину записывать! — мгновенно окрысился старший помощник. — Просто у меня вкус есть! Вот и вспоминаются хорошие картины! А не всякое современное говно!»

«А откуда тебе знать, — удивился голос, — есть хорошие современные фильмы, или нет? Ты же ни одного не видел!» — и это было правдой. Во время последнего посещения Земли, Денис не посмотрел ни одной картины, да и в конце «первой жизни» было не до шедевров современного кинематографа. Крыть было нечем и старший помощник снова, как и в случае «Собаки на сене», промолчал.

Ну, а затем началось тестирование оружия и отвлекаться на всякие посторонние предметы стало некогда — надо было работать. Первое, что выяснил Денис было то, что, в отличие от Торбы Архата, ударные артефакты работают лишь при соприкосновении с кожей и инициируются тоже голой кожей — варианты, когда перстень был надет на шкиру, или находился под шкирой, не срабатывали. Не работали они и через обычную перчатку, что матерчатую, что кожаную, что замшевую — только на голой руке. Стандартный «выстрел» выглядел так — старший помощник дотрагивается подушечкой большого пальца до соответствующего артефакта, дальше работает намеренье и вылетает молния, огненный шар, или какой иной «подарочек» для врага.