Александр Тув - Ходок – 13

Вторая заключалась в том, что младший хранитель покоя медный Искусник Транх, которому было поручено расследование странного самоубийства никого не задержал, что произошло с ним первый раз в жизни. Сотрудники за глаза называли Транха вольфтерьером за его умение встать на след и не упустить добычу, а такие клички зря не дают. А вот на сей раз вольфтерьер никого не задержал, хотя подозреваемый имелся и прямо-таки просился, чтобы его доставили в подвалы Управления к мозголомам.

Подозреваемым был еще один постоялец «Трезубца Речного Властелина» — потерявший Арамис — по слухам выходец с Далеких Островов. У него, в ночь перед утренним происшествием с Бронком Годжером был конфликт с потерпевшим из-за девушки официантки. И, что удивительно, победителем в противостоянии оказался отнюдь не Искусник, как можно было предположить, а бездарный. Это третья настораживающая деталь.

Третья, но не последняя. Группа захвата, которую прихватил с собой Транх в гостиницу, состоящая из двух звероподобных, отличающихся буйным нравом близнецов и их «поводыря», после возвращения с задания замкнулась, участвовать в дружеских попойках и посиделках прекратила и молча напивалась втроем. На все расспросы товарищей о том, что произошло в «Трезубце Речного Властелина» группа отвечала угрюмым молчанием. Это четыре.

Пятым настораживающим моментом было поведение Транха на ковре у начальства. После того, как старший хранитель покоя серебряный Искусник Хар Бхааг выказал Транху свое неудовольствие отсутствием задержанных по делу, тот невозмутимо пояснил, что у потерявшего Арамиса имеется железное алиби на время происшествия, документально подтвержденное многочисленными свидетелями и задерживать его оснований не имеется, а больше подозреваемых нет.

Когда же рассерженный Хар Бхааг сообщил, что недоволен результатами расследования и пригрозил, что передаст дело на доследование младшему хранителю покоя медному Искуснику Эрхлавпу, что обычно действовало на Транха, как красная тряпка на быка и заставляло выкладываться не на сто, а на двести процентов, чтобы утереть нос ненавистному сопернику, Транх лишь невозмутимо пожал плечами, а на его губах на мгновение мелькнула злая усмешка. Это так поразило старшего хранителя покоя, что он не стал передавать дело на доследование, а велел установить скрытое наблюдение за потерявшим Арамисом. Ничего интересного слежка не выявила.

Был и еще один заслуживающий внимания момент — дуэль с довольно умелым, для непрофессионала конечно же, молодым противником, который на полном серьезе собирался убить Арамиса, а тот наоборот провел поединок так, чтобы не покалечить дурака и сохранить ему жизнь. Это говорило об очень серьезной боевой подготовке выходца с Далеких Островов. Впрочем, всем присутствующим одновременно пришла в головы мысль, что скорее всего родиной Арамиса являются не Далекие Острова, а Лес и никакой он не потерявший, а хартыг!

Закончив свой доклад, Третий присосался к огромной кружке с пивом и высосал ее не отрываясь. Вторую пил уже с чувством, с толком, с расстановкой. Ну, а Первый оглядел своих сотрудников и распорядился:

— Думайте. Пока не будет плана, спать не пойдем.

Со стороны, мозговой штурм, начавшийся за столом, напоминал передачу «Что? Где? Когда?», только без волчка и шепотом, чтобы не услышали зрители, да и капитан с ведущим были едины в одном лице и знатоков было не шесть, а пять, а так — тютелька в тютельку, точь-в-точь. Началось накидывание вариантов, обсуждение и отбрасывание.

Сначала прошлись по апробированной тактике прощупывания клиентов — гоп-стопу и дуэли — все-таки сохранялась ненулевая вероятность, что Арамис не хартыг, а обычный удачливый боец, поднаторевший там — на Далеких Островах, в искусстве борьбы с Искусниками. Такие перцы имелись и в Протекторатах. Немного, но были. Так что, ничего сказочного.

Вариант с гоп-стопом был отброшен из-за того, что клиент слишком опасен и может начать убивать сразу, не дожидаясь окончания фразы «Кошелек, или жизнь». Его истинная сила была неизвестна, а полагаются на случай в таких делах только дилетанты. Профессионалы, работающие рядом с Госпожой Смертью такого себе не позволяют. Ну, или позволяют, если нет другого выхода. По этой же причине была забракована и дуэль.

В процессе обсуждения нарисовалось и еще одно ограничение — проводить мужские игры на свежем воздухе рядом с гражданскими было никак нельзя — если будут жертвы среди мирного населения это вызовет непременное неудовольствие Лорда-мага Ругаза, которое он не примнет высказать Лорду-магу Нейтена, который, в свою очередь, доведет это неудовольствие до сведения всех оперативников, начиная с командира и заканчивая Пятым. И можно ставить золотой за каплю, что доводка эта будет очень неприятная, мягко говоря.

Совещание зашло в тупик, пока Второй вдруг не сказал: — Я знаю, что делать!

Когда все уставились на него, он продолжил и по мере изложения его идеи с лиц его боевых товарищей уходила тревога и озабоченность, которые сменялись спокойствием и уверенностью в завтрашнем дне. Примерно такая была у строителей коммунизма, которые жили в условиях развит о го социализма в СССР.

Легкую тревогу, ну-у… не тревогу, а скажем так — легкую озабоченность, Денис ощутил не увидав Джолу, когда спустился в ресторан на завтрак. Впрочем, изощренный ум старшего помощника тут же нашел логичное и внутренне непротиворечивое объяснение этому феномену — частенько, по запарке, в моменты массового наплыва публики на завтрак, обед и ужин, когда повара не справлялись с нагрузкой, им в помощь на неквалифицированные операции — подай, принеси, подержи, унеси, привлекали кого-то из официанток — вот, похоже, припахали и Джолу, так что ничего страшного. А заказ у Дениса приняла, мгновенно подскочившая к его столику подруга Джолы Хратина — они жили в одной комнате вместе с еще двумя девушками.

«Ну, Хратина, так Хратина…» — рассеянно думал старший помощник, лениво наблюдая за тем, как жгучая брюнетка, средиземноморского типа, сноровисто накрывает на стол.

«Нам татарам все равно… — поддержал его внутренний голос. — Что блондинка, что брюнетка, что рыжая, да хоть серобуромалиновая — лишь бы задница упругая!»

«Фи, мон шер, — лицемерно попенял ему носитель, нисколечко не уступавший голосу по части здорового цинизма. — Где вас воспитывали?! — с нажимом продолжил он. — Из манер видна привычка к лошадям…» — укоризненно покачал головой (мысленно) старший помощник, на что голос лишь саркастически хмыкнул.

Состояние безмятежности у Дениса продлилось вплоть до того момента, пока Хратина, закончив сервировать столик, вскользь не поинтересовалась, куда подевалась Джола.