Джефф Грабб - Кормир [ЛП]

— Не все из нас рождены для того, чтобы носить на своих плечах мантию. Делайте то, что должны, и этого будет достаточно.

Илтарл слабо улыбнулся.

— Думаю, эти слова должны быть написаны на моём надгробии. Но пойдёмте, мы должны представить новую королеву людям прежде, чем они причинят нам беспокойство.

Все четверо вышли из зала, и первыми, кто увидели новую королеву, были стражники. Мужчины, ошеломленные видом короны на голове сестры их короля, побросали оружие и упали на колени. Следопыты, только завидев свою предводительницу, хором крикнули:

— Ура королеве! Да здравствует Кормир! Да здравствует Гантарла!

Крики пронеслись по всей башне и переместились на улицу.

Королева улыбнулась и сказала:

— Ну…думаю, мне это понравится.

Барабл улыбнулся.

— Это пока. Вы еще молоды и у вас много времени, чтобы узнать, что значит быть правителем на самом деле.

Саграст обернулся на волшебника, и тот что-то сказал ему. Из-за поднявшегося гула колоколов, только королевский сенешаль слышал Барабла. Дракохорн хотел что-то ответить, но маг лишь подмигнул ему и закрыл рот на долгие годы.

Год Перчатки (1369 г. по Л.Д.)

Утреннее солнце просочилось через окна и осветило бороду придворного мага, который встал на одно колено и сказал:

— Да благословят вас Боги, Ваше Высочество.

Принцесса нахмурилась.

— Лорд-маг, в этом нет необходимости…тем более при личной встрече, — сказала она и с досадой посмотрела на боковую дверь, за которой, как она знала, находился её возлюбленный Аунадар.

— Вы знаете, что я не люблю секреты, так что…

Она властно махнула рукой, прямо как её отец, предлагая магу говорить.

— Тогда, полагаю, — начал Вангердагаст, — я должен говорить с вами честно ради мира и спокойствия королевства. Я поклялся защищать Кормир и служить его королю…или наследнику.

Таналаста нахмурилась, но жестом вновь приказала магу продолжать.

— Если вы чувствуете, что не готовы говорить о том, что может случиться с вашим отцом, и не решаетесь государственный вопросы, то я от чистого сердца и совести заявляю, что готов исполнить свои обязанности регента.

Принцесса побледнела, и стала подобна снегу. Вангердагаст увидел в глазах Таналасты слёзы, но она резко прикусила губу, обхватила спинку ближайшего кресла, отчего костяшки на его пальцах побелели, и как можно жёстче сказала:

— Любезный лорд, — сказала она кратко. — Я…обдумаю это.

Маг смотрел в глаза принцессы и видел в них желание провалиться сквозь пол и никогда больше не показываться. По крайней мере, у неё был огонь её отца!

— Моя леди, будет лучше, если вы примете решения как можно скорее. Лучше для всего Кормира.

— Вы можете идти, лорд-маг, — сказала девушка, указывая на боковую дверь, — и заберите с собой своих волшебников.

Вангердагаст поклонился.

— Да сияет это утро для вас ярко, Ваше Высочество.

Её ответом был лишь короткий кивок.

Маг развернулся и пошёл в сторону двери, но остановился, услышав слова Таналасты:

— Мой отец жив, маг. Не забывай об этом.

— Я никогда не брал на себя слишком многого, — сказал маг, держась за дверную ручку. — У меня попросту нет прав.

С этими словами он прошёл через дверь, встречаясь взглядом с Аунадаром Блефом. Проигнорировав его кивок, Вангердагаст жестом приказал Халансалиму следовать за ним.

Два мага спешно покинули комнату, и, пройдя пару коридоров, Вангердагаст остановился, повернулся к спутнику и сказал:

— Принцесса злится на меня. Возьми это и иди в свой кабинет, — сказал Вангердагаст, и передал боевому магу статуэтку голубя.

— Я слышу голос, — сказал Халансалим.

— Прислушайся к нему и запомни все, что касается меня или любых других придворных. Магия продлится до заката солнца или пока принцесса Таналаста не снимет кольцо.

Халансалим кивнул и удалился в свой кабинет, а Вангердагаст почти бегом двинулся к лестнице ревущего дракона. У него было важное поручение.

Спустившись по освещенной солнцем лестнице и пройдя через широкие ворота, маг оказался на широком мосту через озеро Азун, на другой стороне которого расположился дворец, состоящий из нескольких корпусов. Надгробие герцога Беро уже стояло посреди тротуаров, на пересечении дорожек, ведущих в Зал Министров, Обитель Наблюдателей и Воротам Мечей, к которым и направлялся маг. Наверное, каждый житель Сюзейла хотя бы раз в жизни стоял перед этими дверьми и разглядывал массивные каменные статуи по бокам ворот. Статуи были покрыты выемками, в которые были вонзены мечи. Многие знали легенду о том, что эти мечи — оружие «врагов Короны». За вратами начинался Процессион — длинный коридор с красными коврами, ведущий прямиком в тронный зал.

Чего никто не знал, так это то, что за дверями Ворот Мечей, помимо коридора к тронному залу и десятка вооруженных охранников, в стенах были спрятана потайная дверь, которая вела к тайным отсекам дворца прямо из его центра. Пурпурный Дракон по имени Перглин, который стоял как раз у потайной двери, размышлял о приятном — он думал, сколько выиграет золота, если барон Томдор присоединится к герцогу Беро в ближайшие два дня. Конечно, он, как и король, все еще цеплялся за свою жизнь, но жизнь короля принесла Пурпурному Дракону лишних шестьдесят две золотые монеты, и если король умрёт в ближайшую неделю, то его кошелек станет тяжелее еще на столько же монет. Конечно, Перглину было жалко великого Азуна, но это жизнь, и кто-то должен умереть, чтобы кто-то выиграл шестьдесят две золотые монеты.

Конечно, с его смертью никто не будет сидеть на месте и не пойдёт за его дочкой…по крайней мере, пока она не замужем. Старый толстый придворный маг как раз собрал совет, на котором будет решено, кто станет мужем принцессы Таналасты. Перглин знал, что многие дворяне пытались купить себе руку и сердце принцессы у придворного мага, и на его месте Перглин бы взял всё это золото и скрылся подальше, чтобы будущий король и другие аристократы не узнали, сколько на самом делестоила им корона.

Перглин моргнул и увидел перед собой мага с выгнутой бровью.

— Мечтать будешь потом, Перглин, — сказал он, выгибая вторую бровь и немного прикрывая глаза, будто он слышал каждую мысль, которую подумал стражник. Тот выпрямился и хотел отдать магу честь, но выронил из рук алебарду, после чего быстро нагнулся и поднял её, но когда вернул тело в прежнее положение, мага уже не было на месте.

— О, Перглин, ты так разнервничался, — с насмешкой произнёс голос по соседству. Пурпурный Дракон разозлился — его напарник засмеялся над ним, пока Перглин рассматривал сплошную стену, за которой исчез маг.

Комната Синей Красавицы называлась так не случайно — посреди комнаты стояла статуя в натуральную величину, изображающую красивую девушку, вылепленную из синего стекла. Она сидела, поджав ноги, теребя в красивых руках свой плащ и глядя в небо. По легенде, она ожидала, когда дракон пролетит над ней чтобы поглотить весь Кормир.