Джефф Грабб - Кормир [ЛП]

Потом начался большой пир, который был гораздо более грубым, чем любое пиршество при дворе Миф Драннора, но тут люди буквально сочились жизненной силой. Танцы были сногсшибательными, и в центре внимания была молодая колдунья в зеленом платье и с рыжими волосами, обхваченными золотым ободком, которая танцевала с благородными сынами и сплетничала с благородными дочерьми. Когда дворяне смотрели на девушку, их глаза были наполнены любопытством, и в них был лишь намек на уважение и страх.

Её нравилось это — уважение и интерес, и если это сопутствовало её будущей должности, то она готова принять её сию минуту.

Наконец, она заметила, что Азуна нигде не было. Остальные аристократы были здесь, значит, принц удалился по каким-то личным делам. Амедагаст отделалась от надоедливого Туркасана, который хвалился своей охотой на медведей, и отправилась на поиски принца.

Она нашла его в беседке, и он был не один. Он сидел на скамейке, а на его коленях лежала девушка, возможно молодая дочка семьи Блеф. Она была одета в красное платье с до неприличия низким вырезом на спине и груди. Она открывала рот, ловя виноград, который бросал ей Азун, а принц, со своего положения, прекрасно мог разглядеть все прелести молодой дворянки.

Амедагаст была достаточно близко, чтобы услышать хихиканье девушки и голос Азуна, читающего эльфийские стихи и бросающего виноградину ей в рот в конце каждой строфы.

Именно Амедагаст научила его этим стихам. Она поняла, что дрожит, хотя ночь была тёплой.

Девушка развернулась и быстрым шагом двинулась к дворцу, где крики и смех наполняли воздух. Она остановилась у ворот и потрогала своё лицо. Слез не было. Хорошо, это было уже что-то.

Однако выражение лица Амедагаст выдало её. Как только она прошла через ворота, девушка встретилась лицом к лицу с старшей аристократкой из дома Мерендил. Судя по рассказам Азуна, это была старая и мелочная старуха, которая обожала сплетни.

Старая леди посмотрела на Амедагаст, а затем сказала:

— А, молодой принц снова наносит удар.

— Честно говоря, мне все равно, кого «ударит» молодой принц, — ответила волшебница.

Леди Мерендил положила руку на плечо Амедагаст.

— Ты тоже попала в его чары, да? Это общая черта всех Обарскиров — как только они получают желаемое, то их порядочность испаряется.

Волшебница не ответила, и леди отвела её в сторону, продолжая шепотом:

— Знаешь, дорогая. Ты не первая, с кем он так обошёлся. Азун продолжит делать так же, пока кто-нибудь не проучит его, подобно тому, как собака, которую уже дважды ударили по носу, подумает, прежде чем цапать хозяина за руку.

— Просто, его действия заставляют меня…злиться, — ответила девушка, чувствуя слёзы в уголках глаз.

— Бедняжка. Но я знаю, как уровнять счёт. Тебе интересно?

Она секунду думала, а затем кивнула. Он использовал стихи, которым она его научила, чтобы впечатлить какую-то девку!

— Я знакома с группой иностранных торговцев, которые в один момент пострадали от политики Англонда. Стальные Лорды. Они хотят отомстить королю. Думаю, если мы накажем еще и Азуна, то убьём двух зайцев одним выстрелом.

— Убьём? Нет, знаете…

— Извини меня за некорректные слова, — прервала её леди, блаженно улыбаясь, — Видишь ли, план состоит в том, что мы похитим принца и будем держать его взаперти до тех пор, пока король не согласится с требованиями Стальных Лордов. А если король узнает, что к этому привело увлечение Азуна женщинами, то он будет держать своего сына на коротком поводке.

Амедагаст задумалась. Возможно, стоило напугать принца прежде, чем он успеет навредить доброму имени Обарскиров.

Леди приблизилась к лицу колдуньи.

— Есть ли место, где Азун присутствует один, без охраны?

Когда они встречались в саду, рядом не было никаких охранников, что означало…

Что означало, что та встреча не была случайностью — Азун все заранее распланировал.

— Мы встречаемся в беседке в королевском саду, после его занятий по верховой езде, — выпалила Амедагаст.

— Отлично, — ответила леди, расплывшись в улыбке.

— Он же не пострадает?

— Девочка моя, а где же тогда веселье? — с этими словами леди Мерендил растворилась в толпе.

Через несколько минут девушка отправилась на поиски своего учителя, рассматривая аристократов, некоторые из которых все еще танцевали, но большинство уже разделились на небольшие группки и были заняты обсуждением чего-либо.

Амедагаст нашла Барабла в широком кресле. Маг беседовал с молодым Краунсилвером, но, заметив девушку, сказал:

— Вы должны меня извинить, но мне действительно пора удалиться.

Краунсилвер поклонился и отошёл. Девушка помогла магу подняться, буквально чувствуя его старость и немощность.

— Благодарю тебя, — сказал он. — Если бы мне пришлось выслушать план лорда Краусилвера о перестройке Марсембера еще раз, то я умер бы прямо там.

Девушка учуяла запах эля, которым веяло вокруг мага.

— Лорд Барабл, — рискнула она.

— Хммммм?

— Вы когда-нибудь служили плохому королю? Я имею в виду, действительно мерзкого и лицемерного человека.

— Это два разных вопроса. Видишь ли, судьба одарила Кормир, у которого никогда не было плохого короля. Безумный — да. Неудовлетворительный — да. Жадный, мелочный, жестокий — да, да и да. И конечно, похотливые. Но никогда не было плохих королей. Эльфы сделали правильный выбор, передав корону Фаэрланну Обарскиру.

— Но если они были безумными, жестокими и похотливыми, то зачем вы им служили?

— Потому что я служу короне, а не голове, которая её носит. Видишь ли, каким бы слабым или омерзительным ни был король, всегда есть надежда на его потомство. Я прожил более четырехсот лет и видел, как Кормир вырос из маленького поселения в нечто стоящее. Если для этого придётся стерпеть власть неудовлетворительных королей, то я смогу это пережить. Я всегда говорил себя — делай то, что можешь, и этого будет достаточно.

Они дошли до комнаты Барабла, после чего маг пожелал девушке спокойной ночи и удалился. Амедагаст несколько минут стояла в коридоре, прислушиваясь к отдалённой музыке и размышляя о глупых мужчинах и слабых женщинах.

Затем она вернулась в свою комнату и нашла старое заклинание, которое привезла с собой из Миф Драннора.

На следующий день Азун казался несколько измученным, но он так же был одет в свою одежду для верховой езды и, спешно вбежав по ступенькам, вошел в беседку.

Амедагаст оторвала безучастный взгляд от тома, перевела его на Азуна и сказала:

— Ты сегодня позже, чем обычно.

— Я устал после вчерашнего вечера, — с улыбкой сказал он. — Под конец праздника я скучал по тебе.

— Угу. У меня были дела, и я должна была помочь мастеру Эфарру добраться до его комнаты. А с тобой я бы хотела поговорить о перестройке Марсембера.