Кристина Юраш - Принц по ГОСТу [litres]

– Осторожней! – Меня снова поставили на ступень, пока я вытирала с руки кровь и вынимала колючки.

– Знаете что, – заметил Лючио, поворачиваясь к нам, при этом оставаясь на месте. На его лице была та самая фирменная широкая улыбочка заправского мерзавца. – Я тут подумал, что не готов рисковать своей жизнью. Можете считать меня трусом! Я даже не обижусь… Наверное, я вернусь. Нечего мне здесь делать!

– Твое право, – вздохнула я, делая осторожный шаг вперед. До конца оставалось еще ступеней десять, а дальше зияла темнота.

Первым пошел Арден, освещая факелом заросли и ступени. Из всех сказок, которые мне рассказывала бабушка, не было ни одной про Спящую Красавицу. Теперь я догадываюсь почему…

– Стой! – возле двери сидел скелет в черном, сжимая в руках записку: «Не прикасайтесь к шипам!»

Факел осветил лабиринт из черных колючек, от которых все внутренности съежились и занервничали.

– О’кей, зеркало! Покажи мне план лабиринта! – Я ожидала, что прямо сейчас на зеркальной глади появится детальный план, но зеркало подумало, подумало и погасло… Что ж…

Мы двинулись осторожно, переступая через лозы и стараясь не идти слишком близко к изгороди, не внушавшей доверия после таинственного предупреждения. Я даже боялась смотреть на медальон. Мне страшно было взять его в руку, опустить глаза и с ужасом увидеть последний лепесток, который обрывается и падает вниз… Наконец я набралась смелости, подняла медальон, облегченно выдыхая. Время еще есть… Немного, но есть…

– Мы уже здесь были? – уныло поинтересовался Винсент, позвякивая сумкой при ходьбе.

– Трудно сказать, – огрызнулся Арден, оглядываясь на однообразный и отнюдь не живописный пейзаж и пытаясь сориентироваться на местности.

– Нет, не были, – усмехнулся Робер, показывая разорванную связку жемчужных бус. – Здесь мы точно не были!

Бусинка полетела нам под ноги, а мы продолжили свой путь. Да, приятно, что среди нас есть кто-то предприимчивый и предусмотрительный.

– Смотрите! – закричала я, в свете факела увидев мраморный пьедестал, на котором лежал он. Его руки были сложены на груди, а свет, падающий откуда-то сверху, казался предвестником чудес.

– Любимый! – задохнулась я, бросаясь к нему. – Любимый…

Я смотрела на бледное лицо, чувствуя, как сердце выпрыгивает из груди от восторга. За спиной послышалось облеченное: «Ну, наконец-то!», – а я утирала слезы, беря бледную и холодную руку и согревая ее в своей.

– Нашла… нашла… И больше никому не отдам, – шептала я, а слезы ручьями текли из моих глаз, пока я целовала его руку, гладила себя ею по щеке. – Все будет хорошо… Теперь все будет хорошо… Обещаю…

Я наклонилась, чтобы поцеловать его, помня инструкцию из сказок, но стоило мне прикоснуться губами к его холодным губам, как он открыл глаза, заставив меня смахнуть слезы и счастливо улыбнуться, поглаживая его щеку.

– Лю… – прошептала я, но тут же меня схватили за волосы, а в руке появилось заклинание. Не может быть! Это – ловушка!

– Пусти! – кричала я, но тут же оказалась свободной. Если любимым и принято дарить прядь своих волос в знак любви, то, судя по пучку в руках двойника, я его просто обожаю и света белого за ним не вижу… Впервые я так благодарила парикмахера с мечом в руках. Я даже готова была оставить отзыв, но при этом понимала, что времени любоваться стрижкой нет.

– Беги! – шепнул на ухо Арден, оттаскивая меня, и мы бегом бросились по лабиринту, не разбирая дороги. Заклинания врезались в изгородь, а я неслась как угорелая. В какой-то момент от яркой вспышки меня снесло в сторону шипов, я налетела на кого-то, но меня тут же оттолкнули. Не знаю, сколько мы бежали, петляя поворотами, но потом я обернулась и поняла, что нас никто не преследовал. Зловещая тишина нарушалась нашим сбившимся от бега дыханием.

– Так, – выдохнул Арден, прислушиваясь и поглядывая в тот конец прохода. – Я на такое не подписывался. Так что смею откланяться. Дальше вы пойдете без меня. Помнится, я не могу выиграть ни одну битву… Так что рисковать как-то не хочется…

– Понимаю, – устало кивнула я, а потом выдавила из себя улыбку. – Спасибо за то, что ты сделал. И за стрижку тоже! Виски бы подравнять, а так вполне неплохо…

Мы двинулись дальше. Арден спокойно пошел в другую сторону, я краем глаза видела, как его спина исчезает за поворотом. Бусы кончились, а Робер пошарил по карманам, доставая оттуда горсть золота.

– Как гласит мое проклятие – вечно буду спускать деньги на ветер. – Он подбросил монетку, и она со звоном упала на пол. – Каждый раз смотрю, аж сердце кровью обливается… Вся зарплата за последние пять лет…

В этот момент я подумала, что со своей зарплатой лучше в лабиринт не соваться… В одном тупике лежали сразу три тела, обвитых черными ветками, а на шипах блестела золотом корона. В руке крайнего трупа была зажата записка, которую аккуратно поддел мечом Робер, вытаскивая из мертвых пальцев.

«Нам удалось пробиться к центру и обезвредить заклинание. Мы сняли заклинание с пьедестала… Лабиринт безопасен. План лабиринта».

– Это была договоренность? – негромко спросила я, глядя на пожелтевший кусок бумаги со следами засохшей крови и неровными штрихами.

Мне не ответили, а я с благодарностью посмотрела на предшественников. Ориентируясь по импровизированной карте, мы двигались, сверяясь с солнечным лучом в центре. Несколько раз мы сворачивали не в ту сторону, а когда все надежды на точность карты были потеряны, среди зарослей показалась черная дверь, блестящая золотой ручкой. Мы выбрались из лабиринта! А мне казалось, что он бесконечный!

Неподалеку от двери я заметила еще одно тело, в руках которого торчала следующая записка: «Золото открывает все двери… Но иногда оно приносит несчастье…» Слушайте, у меня такое чувство, что всех маньяков-затейников писали с конкретного человека. И я даже мельком видела с какого! Такая фантазия может очень заинтересовать лечащего врача.

Я протянула руку к ручке, но ее взял Робер, опередив меня буквально на пару мгновений.

– Дамы вперед! – вежливо заметил он, открывая дверь и галантно пропуская меня и Винсента, который тут же, видимо на радостях, решил сменить пол.

– Знаете, – усмехнулся Робер, глядя на нас. – Я тут посчитал… Нерентабельно… Увы… Так что обижайтесь, не обижайтесь. А вот ручку я, наверное, собью… Надо же как-то окупить финансовые затраты…

– Понимаю, – снова ответила я, глядя на внушительный трофей и бледное лицо мародера. – Спасибо тебе…

– Спасибо в карман не положишь, – заметил Робер, глядя на Винсента. Винсент расправил плечи и заметил, что сумка слишком тяжелая, поэтому не мешало бы выгрузить часть, чтобы идти налегке… Несколько флаконов он поставил на пол.