Кристина Юраш - Принц по ГОСТу [litres]

– Ребята, это песня про личную карету принца! – Я пыталась объяснить, что такое «вагон», но мне упорно твердили про шахтерскую вагонетку, явно желая изучать недра красавиц, а не королевств.

– Хорошо! Давайте эту! Все могут короли! – внезапно осенило меня. Пока я ее пела, принцы заметно оживились. Некоторые даже грустно улыбнулись. – Жениться по любви… не может ни один, ни один король!

Если у меня песня вызывала улыбку, то у принцев чуть ли не слезы текли по щекам. Они смотрели на меня так, словно нам предстоит выступать на похоронах чьей-то личной жизни. Беда заключалась в том, что я не могла вспомнить куплеты. Помню, что там король Луи Второй, красавица и любовь.

– Жил да был, жил да был, жил да был один король… – я щелкала пальцами, пытаясь вспомнить продолжение. – Правил он… Хмы-хмы… страною и людьми…

Принцы вразнобой подхватили первую строчку, ознаменовав появление мифической страны Хмы-Хмы в атласах! В этой стране на горе Нах-Нах стояла наша Академия, в которой мы них-них не учим.

– А в общем, песня не о нем, а о любви! – выводили принцы таким хором, от которого для пущего эффекта хотелось созвать плакальщиц и поставить на два стула черный ящик.

– Басы глубже! – командовала я парадом, размахивая перед носами принцев волшебной палочкой в надежде, что мысленная «абракадабра, которую оттибидохали», превратит горстку безголосых новичков в профессионалов. – Выше! Еще выше! Дотягиваем!

Не знаю, до чего мы должны были дотянуть, но, судя по страдальческим взглядам, до конца песни и репетиции дотянут немногие. Я решила пощадить принцев, выпустив их на волю после шестой попытки спеть песню до конца. Плохо! До родительского дня осталось три дня, а нам даже показать нечего! Ничего, я сегодня сяду, разработаю программу, в которую войдут фехтование, пение и… поделки. Больше ничего я придумать не успеваю.

Пока я сидела в кабинете и пыталась решить, какие поделки мы выставим на всеобщее обозрение, вокруг меня валялась изрезанная и мятая бумага, символизирующая оригами и снежинки, несколько сухих листиков, которые я пыталась склеить мылом. Завтра попробуем ежиков из глины, каштанов и желудей.

Пока мысли лихорадочно скакали от одной идеи к другой, я решила сделать вечерний обход. Поднимаясь по винтовой лестнице и прикрывая дрожащий огонек свечи от сквозняков, я молилась глиняному ежику, чтобы все были на месте! Так! За первой дверью сопят… Все нормально… Тут тоже все хорошо… Здесь у нас… Ох! Ничего себе! Это ж как нужно храпеть!

Остановившись у одной двери, я застыла, прислушиваясь. Создавалось впечатление, что кто-то кого-то слегка мучает. Именно эту версию я бы озвучила наивным детям в ответ на вопрос, что же я слышу.

– О-о-ох! – слышалось за дверью.

«Да, с пищей у нас тут проблемы! Я вам об этом писала!» – именно так я бы ответила родителям, пытаясь пояснить эти стоны.

– А-а-ах! – стонал второй голос, заставляя меня задуматься о своем ореоле женского одиночества. Нет, я, конечно, понимаю, что принцы молодые, влюбчивые, но есть одна беда! Фраза «голубая кровь» заставила меня нервно сглотнуть…

– Да-а-а! – сладко простонали за дверью в тот момент, когда я положила руку на ручку двери, пытаясь отогнать гипотезу о том, почему принцы прискакали не ко всем…

Я обычно не имею привычки вламываться в чужие комнаты после услышанных стонов, выбивая дверь с ноги и сопровождая свое эпичное появление криками: «Кто тут ранен?» Понимаю, что мужчины не всегда страдают от одиночества. Бывают моменты, когда они им наслаждаются, но…

Я осторожно повернула золоченую ручку, понимая, что дверь заперта изнутри. Я набралась наглости и постучала!

Мало кто знает, но лучшим лекарством от болезни, сопровождающейся глухими стонами, является обыкновенный стук. Правильно говорят, мол, троекратно постучи по дереву, и все пройдет! Стоны мгновенно прекратились.

В комнате раздался шорох, чьи-то босые ноги шлепали по полу, а через две минуты дверь не очень гостеприимно, но открылась. На пороге стоял рыжий принц и зевал так, словно я разбудила медведя в процессе зимней спячки.

– Вечерний обход, – мило улыбнулась я, глядя на смятую постель, простыню, обмотанную вокруг королевской талии, и закрытое окно. – У тебя все хорошо?

– Да! Я просто спал. – Рыжий принц протер глаза, пока я пыталась в полумраке понять, где здесь телевизор. – Вы меня разбудили…

Нет, ну начинать обыск было бы как-то неприлично, поэтому я подозрительно осмотрелась по сторонам, глядя, как принц переминается босыми ногами на полу, нетерпеливо ожидая моего ухода.

Только я собиралась уйти в пациенты специального учреждения, как услышала приглушенный «чих!». Принц побледнел, а я стала присматриваться к огромному чемодану, который слегка пошевелился. Где-то дама сдавала в багаж картину, корзинку, картонку и… Мои пальцы расстегнули золотые застежки, и передо мной появилась взъерошенная блондиночка в неглиже, перепуганно глядя на меня.

Принц бросился к ней, а я молча прикрыла дверь, понимая, что впору устанавливать таможенный досмотр королевского багажа.

– Отлично! – сглотнула я, понимая, что к такому меня жизнь не готовила! Куда ее выгонишь? В лес? Ночью? На радость местным обитателям? Или выделить ей отдельные покои, торжественно сообщив всем, что в замке появилась девушка? Или забрать ее к себе? Ну мало ли? Вдруг помогать будет?

– Напомни, – прокашлялась я. – Как тебя зовут?

– Юстиниан! Только не говорите никому, – шептал побледневший Юстиниан, прижимая к себе свою «ручную кладь». – Она никому ничего не скажет! Мы будем сидеть тихо, как мыши! Никто ничего не узнает! Я вам клянусь!

– Точно не скажет? – вздохнула я, пока в голове зрел гениальный план. Письма родителям еще не дописаны, так почему бы не объявить не просто бал, а бал-маскарад? И девочка, смешавшись с толпой слуг, уедет по месту прописки?

– Нет, не скажет, – вздохнул принц, пока «ручная кладь» тихо всхлипывала на его плече. – Мы будем молчать. Никто не догадается! Ведь не догадались же столько времени?

– Я никому ничего не скажу, – громко и трагично проскулила блондиночка, глядя на меня самым жалобным взглядом. – Я очень-очень люблю моего принца… Очень-очень… Не выгоняйте меня… Я умру без него…

– Тише ты! – Я коршуном набросилась на перепуганную девчонку, в глазах которой стояли слезы. – Чего ты орешь? Все спят!

– Я… я не смогу без него прожить, – уже тише скулила блондиночка, прижимаясь к Юстиниану. – Не смогу… Умру…

– Ладно. Только учтите. Никаких прогулок по замку. Пусть сидит в комнате. Из нее ни ногой, – мрачно заметила я, понимая, почему Шекспир убил и Ромео, и Джульетту. Но до славы Шекспира мне далеко, так что я проверила оставшиеся комнаты и побрела в свой кабинет.