Кристина Юраш - Принц по ГОСТу [litres]

Вот не могу понять, почему мне показалось, что они даже слегка разочарованы? Я сбегала за Флорианом, по пути объяснив ему, в чем дело. Он почему-то даже обрадовался, узнав, что его заочно «похоронили». Пока мы шли, он с наслаждением расписывал собственные несостоявшиеся, но очень торжественные похороны, толпу безутешных придворных, смакуя слово «потеря».

При виде «павшего» плач приутих. Все смотрели на принца, который светился от счастья, глядя на заплаканные и изумленные глаза матери и целую группу рыдальной поддержки.

– Я хочу убедиться, что передо мною мой единокровный сын! Что это – не обман! А то в Академии много всякой магической… этой… как ее… чепухи… Вы слышали? Мой сын по ночам сидит, и не где-нибудь, а в библиотеке! В библиотеке! Да никогда он не интересовался книгами! У нас в роду никто не интересовался этими писульками! – процедил король.

– Никто-никто! – закивали придворные. – Охотой – да, женщинами – да, а вот книгами – никогда!

Сумрачная мадам в черном, похожая на старуху Шапокляк, подошла к королю и стала что-то ему шептать, искоса поглядывая на нас. Король хмурил брови, супился, кивал, придворные приутихли, повернув уши в сторону «конфиденциального разговора».

– Хорошо, – медленно и достаточно громко изрекло его величество, слушая шепот и снова хмурясь. – И что вы предлагаете? Проверить? Думаете, что сын все-таки не мой? Хм… Неужели он хранится в Академии? Думал, что это – просто легенда! Тогда я хочу проверить немедленно!!! Это приказ!!!

«Не думаю, что вам стоит это делать», – увидела я надпись на стене. В этот момент невидимая нить сдавила мою шею, а я видела, как пальцы колдуньи едва заметно шевелятся.

– Мы не хотим прибегать к угрозам! Это – приказ короля! – хрипловато заметила ведьма, держа в другой руке заклинание наготове. – Но ее жизнь зависит от того, сможем ли мы воспользоваться артефактом!

«Хорошо. Можете воспользоваться медальоном. За последствия не ручаюсь», – прочитала я на стене. Требую, чтобы меня снова прокляли, причем так, чтобы от моего поцелуя любой мужик превращался в жабу! Я буду работать не покладая губ!

«Следуйте за ректором!» – появилась надпись, когда невидимый ошейник спал. «Ключи возьми!» – появилась маленькая светящаяся записка-напоминание на столе.

Мы шли по коридорам мрачной процессией. Рядом со мной шел Флориан, чуть позади король и королева, а дальше тянулся унылый клин придворных.

– Это он, – шептала королева, вне себя от счастья. – Он жив! Ну что я? Своего Флориана не узнаю? Ни к чему эти проверки!

– Молчи! – сурово и скупо отрезал король, решительно шагая вперед. – Сейчас я все узнаю! Хочу убедиться своими глазами! А то до меня долетают некоторые слухи про тебя и твоего кузена…

Благодаря появляющимся на стенах указателям мы миновали несколько залов и коридоров, выйдя к черной двери, на которой было написано: «Мы никогда не забудем их подвиги!» Я долго искала ключ, слыша, как позади меня нервничает целый королевский двор, вспоминая того самого красавца-кузена и еще человек десять, якобы питающих симпатию к местным органам власти в лице ее величества. Наконец-то дверь открылась, а мы очутились в галерее, украшенной белыми цветами, сухими венками и портретами. Справа от меня был изображен белокурый красавец лет двадцати восьми. Гордый взгляд, мужественный изгиб бровей, сверкающая корона и меч, украшенный огромным изумрудом. Он был настолько красив, что дух захватывало, а грустные глаза с полуопущенным уголком вызывали щемящее чувство идеала. Такие внешние данные очень способствовали развитию спорта среди женского населения страны. А некоторым особо симпатичным «бегуньям за принцем» явно перепадал спарринг с укладыванием оных на лопатки.

«Принц Керед. Погиб, сражаясь с драконом. Он героически бросился в бой за честь своей принцессы, проявив отвагу, мужество и героизм…» – мельком прочитала я, поражаясь количеству портретов и маленькому букету цветов, украшенному белой ленточкой и брошкой. Цветы были сухими, а взгляд принца – печальным. «Я люблю тебя…» – гласила маленькая записочка, которую чья-то заботливая рука приткнула в уголочек рамы. В хрустальных витринах лежали мечи, плащи, какие-то личные вещи… Я видела смятый кружевной платочек, который покоился на одной из витрин, словно случайно оставленный или нарочно забытый.

Что это было? Знак притворной скорби или истинное горе? Портреты провожали меня взглядами, а я старалась не смотреть на них, но мой взгляд снова и снова возвращался к красивым и мужественным лицам, прочно вошедшим в историю Академии.

На пьедестале из черного камня стоял черный ларец, а над ним были золотом написаны стихи:

Я откинула тяжелую крышку, ожидая увидеть нечто такое, что затмит все ювелирки, вместе взятые. На всякий случай я даже зажмурилась, ожидая торжественные хоралы и яркий свет, но ничего не было. Даже как-то обидно. На черной бархатной подушке лежала висюлька, сделанная так, словно где-то неподалеку потерялся ценник: «Все по пятьдесят рублей!» Некрасивая, почерневшая от времени цепочка венчалась грубым и неряшливым медальоном с мутной стекляшкой. Я почему-то вспомнила про распродажи на сайтах любителей покупать дешево и ждать долго, в то время как в полуподвальном помещении завода онлайн-ширпотреба явно пожимал плечами главный технолог: «А что вы хотели за такие деньги?»

Магичка с благоговейным трепетом, наколдовав себе черные перчатки, взяла висюльку в руки.

– Это – легендарный артефакт, который вершил судьбы мира! – негромко произнесла она, показывая его всем присутствующим. – Именно благодаря ему удалось определить самозванца в эпоху мертвых драконов! Именно благодаря ему король Альбрехт узнал, что один из его сыновей, который был назначен наследником, – бастард! И престол перешел ко второму сыну, в чьих жилах текла кровь отца своего! Ваше высочество, возьмите его в руку…

Медальон, шурша звеньями цепочки, в абсолютной тишине лег в протянутую руку Флориана. Тишина не прерывалась даже всхлипами, пока все, затаив дыхание, смотрели на принца. Прошло несколько секунд… и магичка отрицательно покачала головой.

– Очень жаль, ваше величество, – негромко произнесла она. – Но лучше поздно, чем никогда…

Глаза королевы-матери расширились от ужаса, она глотала воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Придворные переглядывались и перешептывались, а служанки демонстративно сделали шаг в сторону, оставив королеву одну. На пол упал мешочек с какой-то травой и солью, но никто не спешил его поднимать.