Кристина Юраш - Принц по ГОСТу [litres]

– Смириться с неизбежным, – задумчиво заметил Винсент, роясь в сумке. – Пойдемте спать! Я не собираюсь торчать здесь всю ночь.

– Не боишься? – сардонически усмехнулся Робер, положив руку на эфес и глядя на безоружного Винсента. – Там один укус смертелен…

– Бедная мантикора. После укуса она вымрет окончательно, – грустно улыбнулся Винсент, доставая флакон и делая большой глоток. – Пошел я мириться… Спокойной ночи!

– Чтобы смириться с неприятностями, нужно для начала объявить им войну! – недовольным голосом проскрипела Шарман, пытаясь привести свой парик в порядок. – Беру свои слова обратно! Последний мужик вымер лет двести назад! Хотя некоторые источники утверждают, что раньше!

– Вы что? Не будете нас учить защищаться? – задохнулся Айрон, сжимая в руках меч и глядя, как преподаватели направились к двери. – Вы вот так вот просто… уходите?

– Хорошо, последний урок. Даже не думайте выставлять караульных! – зевнул Арден, глядя на когорту несчастных. – Или дозорных! Пусть неприятности застанут вас спящими и врасплох! Урок окончен. Кто доживет до завтра – молодец! Так и быть, поставлю вам пятерочку.

– Держитесь вместе, чтобы дракону далеко бегать не пришлось. Если сожрет, то всех сразу! – усмехнулся Лючио. – Поверьте, он будет вам очень благодарен! Те, кто доживет до завтра, – получит три. Потому что на пять знают боги, на четыре знаю я, а вам остаются тройки и двойки! Налетайте, разбирайте!

Винсент молча помахал рукой, а Робер посмотрел на принцев таким взглядом, от которого сводило не только дебет с кредитом, но и челюсти.

– Да как вы можете! – Я достала и обдула свой ректорский авторитет, заграждая собой дверь.

– Легко и с превеликим удовольствием! – с усмешкой заметил Лючио, одаривая меня улыбкой мерзавца. – Ты-то чего паникуешь? Иди спать! Тебе ли переживать? Кто-кто, а ты защищена лучше, чем все мы, вместе взятые. Он за тебя не то что мантикору, он дракона по коридору размажет… Давай сдвигайся! Я не собираюсь торчать здесь всю ночь!

Принцы с ужасом смотрели на процессию, которая молча покидала комнату. Меня бесцеремонно, но осторожно сдвинули с дороги, выдернули меч-засов и спокойно отправились по комнатам.

– Я так понимаю, что поэт из меня не очень, – грустно вздохнула Шарман, глядя на меня снизу вверх. – Отнесешь любимому. Думаю, что он поймет… Я… я действительно верила в то, что однажды все изменится к лучшему… Но сейчас понимаю, что надежды нет…

Она ушла, сунув мне в руку записку с бантиком, а я осталась вместе с поникшими принцами.

– Только не уходите! – заныли принцы, делая жалобные глаза в надежде, что во мне вот-вот включится невидимый тумблер «Мать Тереза». – Пожалуйста… Не оставляйте нас одних…

Мило, когда тебя упрашивают остаться двенадцать вооруженных мужиков. Обидно, что это решение продиктовано не чистым сердцем и даже не изнывающим от любопытства мерилом мужественности. Мужчины всегда провожали женский филей заинтересованными взглядами, любопытствуя, сколько проблем и неприятностей на нем помещается. Если раньше они оценивали количество проблем и свою способность их решать, то сейчас прикидывают, осталось ли свободное место, чтобы повесить туда еще свои проблемы, дабы счастливая обладательница вплотную занялась их решением.

Вот так всегда. Как только приходят неприятности – каждый сам по себе. Я положила руку на дверную ручку. «Иди спать!» – проступило на стене.

– Не уходите… Пожалуйста… – скулили принцы, затравленно оглядываясь по сторонам.

«Я кому сказал! Иди в комнату! Тебе нужно отдохнуть!» – снова проступило на стене. Я тяжело вздохнула, посмотрела на принцев, понимая, что после того, что со мной сделали их драгоценные родители, можно радостно хрустеть попкорном и сербать кока-колу, глядя, как на экране жизни разворачивается настоящий фильм ужасов с ними в главной роли.

«Если ты не будешь спать в своей кровати и останешься здесь, то…» – появилось на стене.

– Умоляем! – слышалось за спиной.

– Ты хочешь поставить меня перед выбором? – прошептала я, чувствуя, что такого сложного выбора в моей жизни еще не было. Выбирать между любовью и долгом приходится не только тем, кто решил занять деньги у родственников. Где-то женская логика нашептывала мне о том, что мужчина должен уметь себя защитить, а если не сумел – освободи генофонд. И вроде бы все логично, но…

– Ребята! – зевнула я, улыбаясь мысли о том, что клятвенно обещала родителям не спать с их детьми. – За мной! Живо!

Репутации конец, кто поверит, тот – подлец!

– Я кому сказала! – Я дернула дверь и высунулась в коридор. Еще не хватало, чтобы одно недопривидение, горячо любимое и чертовски вредное, надумало ставить мне условия. – Быстро-быстро-быстро! Живей!

В коридоре было тихо и спокойно. Я шла мимо портретов, которые бледными и очень одухотворенными лицами следили за нашим триумфальным шествием. Женская логика против мужской психики – один – ноль. На меня с портрета смотрела развратная девица, оголив почти все, что можно было оголить, сжимая в руках голубую розу. Вот не могу понять, она сейчас завидует мне или осуждает? Ей, бедняжке, принц не достался, а у меня их целых двенадцать!

– Не отстаем! Возьмитесь за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке! – Я чувствовала себя воспитательницей детского сада, решившей вывести не только группу на прогулку, но и одного призрака из себя. Он даже иногда «молчал» от негодования, долго и тщательно подбирая слова, пока наша вереница дошла до поворота. Я прислонилась к стене, выглянула, внимательно вглядываясь в коридор.

– Все чисто! – голосом уборщицы заметила я, опасливо минуя темные углы. Мой «принцеп» старался не отставать, а кто-то даже слегка воспрянул духом, мужественно размахивая мечом. Я дошла до кабинета, приоткрыла дверь, стараясь не читать то, что мне пишут на стенах. Ода моей сообразительности уже не вмещала в себя обычные слова, срочно требуя подкрепления в виде слов, которые стыдливо стирают уборщицы с туалетного кафеля. Когда человек говорит, что идет до конца, я уже не сомневаюсь, на что конкретно его посылали…

– Так! – по-хозяйски прокашлялась я, прикидывая, как бы расположить принцев в кабинете. Утоптанная ковровая дорожка пока что вполне походила на матрас. – Документы не трогать! По ящикам не лазить – руки оторву! Располагайтесь!

– А подушки и одеяла? – грустно заметила какая-то венценосная непосредственность. Я вспомнила, что у меня две подушки и два одеяла, но мысли о сквозняках и отсутствии отопления разбудили во мне такого Доктора Жмо, что даже Доктор Зло отказался бы здороваться со мной за руку.

– Если что – кричите! – инструктировала я, зевая и глядя на то, как принцы неохотно размещаются на полу. Я даже закрыла дверь на засов, чтобы слухи и сплетни о том, что любвеобильная ректорша завела себе гарем, расползлись еще быстрее.