Ирина Лазаренко - Драконов не кормить

Илидор уже почти пританцовывал возле стены. Драконы прежде выходили в солнечный мир? Когда это было? Кто может знать о тех временах хоть что-нибудь? Если эльфы переиначили имя дракона, то эльфы уже были здесь в то время? Но Хшссторга говорила, эльфы не так давно выгнали отсюда дреуглов. А когда же они переназвали континент и позаимствовали письменность у людей? Или, быть может, их сказания…

– Ты дурно влияешь на меня, золотой драконыш, – брюзгливо заявил вдруг Арромеевард. – Я начинаю думать о грустных вещах, и это всё из-за тебя.

В воздухе пахнуло мокрой тряпкой.

– Очень желательно, чтобы ты сейчас убежал отсюда с воплем, – сквозь зубы закончил старейший.

– Ты что, издеваешься? – заорал Илидор и сам ошалел от этого. – У меня целые горы вопросов! Ты хочешь, чтобы я вот так просто развернулся и вышел в дверь?

Арромеевард вытаращился на золотого дракона, слегка приоткрыв рот и чуть подёргивая глазом. Вероятно, в последний раз другой дракон орал на Арромееварда сотни лет назад или никогда, и едва ли это был молодой и глупый дракон. Илидор сам уже понял, какую тупость он сделал, но подавил первый порыв – с воплем ужаса выскочить прочь – и остался стоять, нахмурив брови и полуразвернув крылья.

Дверь камеры приоткрылась шире, в щели мелькнуло лицо стражего эльфа.

– Поверь, – тяжело уронил Арромеевард наконец, – развернуться и выйти – самое лучшее, что ты сейчас можешь сделать, иначе тебя отсюда вынесут по частям и без шкуры.

– Плохая благодарность за кусочек Такарона, – с досадой заметил Илидор.

Старейший совершенно по-эльфски покачал головой и поднял взгляд к потолку:

– Это вообще единственная причина, по которой я сейчас с тобой разговариваю, а не освежёвываю.

Золотой дракон сделал длинный шаг назад.

– Я уже иду к двери, видишь? Ты можешь бросить мне вслед ещё несколько слов, а? Это же бесплатно!

Арромеевард отвернулся и долго возился лапой к своей коробке с игрушками. По стуку Илидор понял, что патриарх качает туда-сюда фигурку.

– Ты хочешь посмотреть за горизонт, – наконец заговорил он, – и для этого тебе нужно различить, что там позади, в тумане. Ты хочешь знать, зачем Такарон породил гномов, почему не помешал нашей войне, позволил вытурить нас в солнечный мир? Хочешь знать, что случилось с угольными драконами, которые ушли из подземий? Что нарождается в глубинах теперь, когда мы ушли далеко от камня?

Илидор, горя глазами, стиснув у груди кулаки, сделал маленький шажочек вперёд. Старейший на него не смотрел. Он глядел в коробку с игрушками, а в воздухе разливался запах дождя.

– У меня нет ответов, – глухо проговорил Арромеевард и наконец обернулся. У него были очень печальные и очень усталые глаза. – Ни у кого нет ответов. Как я уже сказал, оставшиеся позади дни сокрыты туманом. Твой взгляд так любопытен и жаден, хах, ты как будто хочешь схватить ответы в кучу и хорошенько изваляться в них. Глупый драконыш. Что на самом деле ты стал бы с делать с ответами, появись они у тебя? Рухни они прямо перед твоим носом – как бы ты распорядился ими?

– Я не знаю, – честно ответил Илидор и тряхнул волосами. – Но знаю, что мне нужны эти ответы, без них я как будто недостаточно полный. И ты точно понимаешь меня.

Арромеевард сделал долгий выдох носом, с присвистом, в воздухе потянуло запахом неодобрения и отсыревшего белья.

– Только один вопрос! – умоляюще проговорил Илидор. – Ты сказал, угольные драконы ушли из подземий, но гномы же уничтожили их всех во время войны!

– Как ты меня достал, драконыш. Гномы истребили тех угольных драконов, которые остались. Была ещё одна их ветвь, она ушла в солнечный мир лет за сто до войны, а может, за тысячу. Те драконы жили ближе всех к поверхности, они чаще других выходили наружу и больше прочих любили солнце и ветер. В конце концов они ушли в надкаменный мир, на север, к морю.

Илидор провёл языком по враз пересохшим губам. Золотые глаза – широко распахнуты, взгляд – шалый и немного испуганный. Стук сердца почти заглушает слова Арромееварда и собственный внутренний голос, истошно орущий: «Вот оно, вот оно, вот оно!».

Где-то есть другие драконы! Для них, быть может, золотой дракон не окажется чужим.

– Значит, – сглотнув сухим горлом, повторил он, – где-то в северном Такароне могут жить другие драконы, которые знать не знают о войне с гномами? И о нас? Почему никто не говорит об этом? Почему вы не пошли за ними, когда покинули Такарон?

Запах отсыревшего белья стал сильнее, в воздухе собиралась взвесь пара.

– Потому что они остались в Такароне, если только не улетели за море, а мы не могли остаться! Они ушли через глубокие подземья в приморские горы, та часть Такарона непроходима поверху, не исследована эльфами и людьми, да мы и сами никогда не забирались так далеко. Владения угольных драконов были самыми северными, за гномским городом Масдулагом. Мы понятия не имеем, что с ними случилось после, и нам на это всегда было в высшей степени наплевать, ясно? Нам бы никогда не пришло в голову пойти за ними!

В запах грозы вплелись отчётливые ноты болотной вони, и золотой дракон быстро заверил:

– Ясно. – Он сделал полшага назад, хотя больше всего на свете ему хотелось схватить Арромееварда за гребень и вытрясти из него до капли все подробности, которые только могла сохранить его память. – Мне ясно. Спасибо, что говорил со мной, патриарх.

– Кушай, не обляпайся, – огрызнулся Арромеевард и встряхнулся на цепи, как собака. – Суетливое создание. Не донимай меня больше, понятно? Если тебе интересно, что сталось с угольными драконами – чеши в северные глубины Такарона и смотри сам! Скорее всего, ты там сдохнешь, золотой дракон, и никто из нас не расстроится!

* * *

– Ни ёрпыля ярости нет в этом драконе! – в тысячный раз рычал Домин Ястро, намечая удар: в горло, в плечо, в бедро, в пах.

Илидор хохотал и уходил от следующего удара, потом от следующего и ещё. Он был быстрым драконом, хотя и не очень хорошо обучался.

– Это прекрасный дракон! – грохотал Домин Ястро. – Упорство, скорость и ни ёрпыля ярости!

Наконец он бросал на пол тренировочный деревянный меч и шёл к бадейке с водой, грациозный и жилистый, как юный древесный кот, и лишь изрядно присыпанные сединой волосы показывали, что не так уж Домин и молод.

– Только таким драконам и стоит давать меч! – заключал он и одобрительно тыкал пальцем в Илидора, хотя в тренировочном зале не было больше никого.

Но Домин считал, что ему внимают, затаив дыхание, тени прошлых владельцев висящих на стенах мечей и щитов.

– Я бы даже настоящий меч тебе дал, Илидор, – расчувствовался Домин Ястро к концу обучения. ­– И ты, пожалуй, даже не сдох бы с ним в первом же настоящем бою!