Триша Левенселлер - Дочь королевы сирен [litres]

Моему отцу нравится выглядеть свирепым. Как и мне. К счастью, сегодня я проснулась в плохом настроении. Это видно по моей одежде. Черный корсет, а под ним кроваво-красная блузка. Я зачесала волосы назад и завязала их красной банданой в тон.

Я, готовая к сражению, стою напротив отца. Между нами только вода.

– Где она? – медленно произносит Каллиган, как будто ему едва удается держать себя в руках.

– Я тоже скучала по тебе, отец, – говорю я в ответ.

– Ты доставишь ее на этот корабль, сложишь оружие и сдашься моим людям.

– У меня ее нет. Она уплыла, как только освободилась из твоего плена. Можешь обыскать мой корабль сверху донизу, но в конце концов ты убедишься, что я говорю правду.

Он кивает сам себе, как будто был готов к такому ответу.

– Тогда прикажи своим людям сложить оружие и сдать корабль.

– А если я этого не сделаю? – спрашиваю я.

– Тогда мой корабль разорвет твой в клочья! – кричит Тайлон.

Мой отец поворачивает к нему голову, раздраженный тем, что его посмели прервать.

– Тайлон, – говорю я, – не заметила тебя в тени моего отца.

Его бледное лицо краснеет.

– Ты моя дочь, – продолжает король пиратов. – Сдайся, и мы поговорим.

Я удивлена этим предложением. Конечно, я знаю, что, если прикажу своей команде сдаться, каждого из них ждет только медленная смерть. Я вижу это в глазах Каллигана. Но тот факт, что он попытался пойти на уступки, когда все на корабле Тайлона его слышат, можно истолковать как признак слабости. Я не понимала, как сильно отец зависел от меня и моих способностей. Король пиратов думает, что, раз уж он догнал меня, сможет снова сломать мою волю, заставить выполнить его приказы. Он не хочет убивать меня. Пока что.

Но я больше не попадусь на его уловки и уж тем более не позволю и пальцем тронуть мою команду.

« Лучше нанести удар, чем увернуться » – один из первых уроков, которые преподал мне отец.

Я прижимаю руку к подбородку, будто серьезно обдумываю его предложение.

– Ниридия, – тихо говорю я, – скажи тем, кто внизу, стрелять из пушек.

– Так точно.

Она непринужденной походкой отправляется на нижнюю палубу.

Я делаю вид, что обдумываю предложение отца, но все, о чем я могу размышлять, – это то, что я никогда по-настоящему не знала этого человека. Я только думала, что знаю его. Я наивно полагала, что представляю, насколько он свиреп и жесток. Меня это устраивало, потому что свою жестокость Каллиган в основном направлял на наших врагов. Но теперь, когда он угрожает моей команде, я не могу этого простить.

– Позволь мне сказать, что я думаю о твоем предложении, – говорю я.

Вот тогда-то и стреляют первые пушки.

«Авали» раскачивается от взрывов. Дерево трещит на судне Тайлона. На нижней палубе моего корабля только четыре пушки. Две были нацелены на палубу остановившегося напротив корабля: одна угодила в группу людей, сбившихся вместе, другая – задела бизань-мачту. Остальные пушки пробили дыры в правом борту, одно из ядер застряло в дереве, другое – пролетело насквозь.

Отец поворачивается и отдает приказы людям Тайлона. Я улыбаюсь: у маленького хорька вытягивается лицо от того, что король пиратов берет под контроль его команду. Я отдаю приказ экипажу «Авали»:

– Стреляйте из мушкетов! – кричу я. – Цельтесь в людей у пушек!

На корабле Тайлона пушек больше почти в два раза. Если мы не сосредоточим огонь на людях, что управляют обстрелом, нас уничтожат в мгновение ока.

Ниридия снова появляется рядом со мной.

– Мушкет, – говорю я, протягивая руку, и она вкладывает в нее пистолет. Я замечаю один из орудийных иллюминаторов, прицеливаюсь и стреляю в человека, загружающего в пушку ядро. Он падает, и Ниридия обменивает пустой мушкет на заряженный.

Райден обходит меня, чтобы сделать свой собственный выстрел. Прямо в цель.

– Неплохо, – оцениваю я.

Он улыбается, прежде чем обменять мушкет.

С обеих сторон раздаются выстрелы. Мои девочки хорошо защищены бочонками, ящиками, весельными лодками и прочими укрытиями, в то время как люди Тайлона умирают один за другим. Некоторые из них переваливаются за борт, ударяясь о воду.

Я успеваю сделать только один выстрел, прежде чем до нас долетает первый пушечный залп. Корабль отшатывается, но времени оценивать ущерб нет.

Вместо этого я использую свой голос. Если отец отдает приказы, значит, люди Тайлона не закрыли уши.

Я подчиняю своим чарам троих мужчин у пушки. Нетрудно спроецировать новый образ в их сознании: заставить думать, что дно корабля Тайлона на самом деле дно «Авали». Они начинают отводить пушку от орудийного порта, целясь в основание своего собственного корабля.

Но в следующую секунду под моим контролем остаются только двое. Один из мужчин был убит своими же людьми, как только они заметили, что он задумал. Я захватываю разум другого мужчины, прошу его помочь с заданием. Одному наконец удается очистить ствол, другой тянется за пушечным ядром, но в следующее мгновение я теряю всех троих. Кто-то затевает драку неподалеку. К счастью, это отвлекает остальных стрелков от их собственных пушек, потому что теперь они пытаются помешать своим собратьям пробить дыры в их корабле. Я разыскиваю новых жертв, когда умирают предыдущие. Точно так же, как делала в гостинице Вордана.

Соринда мчится ко мне, ныряя за барьер, который мы создали. Теперь нас четверо, мы прижаты плечом к плечу.

– Акурские угри всплыли на поверхность, – говорит она.

Я улыбаюсь:

– Сколько их?

– По крайней мере два. Один из них просто огромен.

– Идеально.

Я меняю тактику: напеваю людям на верхней палубе, заклиная их прыгнуть в воду. Как только они исполняют мой приказ, я отпускаю их разум, разыскивая людей, все еще находящихся на борту.

– Продолжайте стрелять, – говорю я Райдену и Ниридии. Схватив еще один заряженный мушкет и дополнительный пистолет, я мчусь за Сориндой на ее предыдущую позицию, защищенную от атаки бочками с пресной водой.

Я вглядываюсь в море.

Мужчины, окруженные угрями, кричат. Эти чудовища любят сначала поиграть со своей едой. Стоит действительно беспокоиться, когда они скрываются под водой. Так акурские угри готовятся к атаке. Эти смертоносные хищники проводят большую часть своего времени на морском дне, выискивая колебания в воде.

Их ноздри заметно выделяются, придавая еще более свирепый вид. У них темно-синие спины и белые животы: идеальный камуфляж, хотя они не особо в нем нуждаются.

Акурские угри хуже акул: если те убивают, только когда голодны, угри не оставляют никого в живых, даже если сыты.

Один из них, должно быть, не менее двенадцати футов в длину. У него зубы в два раза длиннее человеческого пальца. Люди Тайлона отчаянно плывут к кораблю, цепляясь за его борт, прежде чем их утягивает под воду.