Триша Левенселлер - Дочь королевы сирен [litres]

Райден ставит меня на ноги, чтобы свободно прикасаться к моему телу. Его руки скользят по моим бедрам, волосам, вниз по спине.

Обычно в этот момент я уговариваю себя остановиться. Но не в этот раз. Сейчас нет причин не целовать Райдена. Нет причин не продолжать. Нет причин не доверять ему. Он – то, чего я хочу.

Я прижимаю его к стене. Я покусываю его губы, провожу по ним языком, слушаю, как прерывается его дыхание, и чувствую, как напрягаются его мышцы.

Не прерывая поцелуя, я начинаю тянуть его назад, по направлению к кровати.

Должно быть, я двигалась слишком медленно, потому что он снова поднимает меня и несет.

Опустив меня на матрас, Райден ложится на меня сверху, но поцелуи не смягчаются, не прекращаются. Этого я и хочу. Я понимаю, что шнуровка на моем корсете ослабевает. Его пальцы, такие искусные и легкие, как перышко, дергают за шнурки, вытаскивая их из одного отверстия за другим. Наконец, сняв корсет, он проводит пальцами по моему животу, который теперь прикрыт только тонкой блузкой.

Райден прерывает поцелуй. Я собираюсь запротестовать, когда чувствую его губы там, где когда-то были его руки. Они опускаются на дюйм, и я чувствую, как моя блузка медленно поднимается. Я закрываю глаза, утопая в ощущениях.

Райден останавливается, его губы касаются моего пупка.

И он садится.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я. – Вернись.

Райден не смотрит на меня. Вместо этого он направляется к двери.

– Райден…

В этот момент я слышу…

Пение.

О черт.

Я хватаю Райдена за плечо и прижимаю его лицом к ближайшей стене в комнате.

– Райден, приди в себя.

Он дергается, размахивает руками, отталкивается ногами от стены.

– Черт возьми, Райден. Остановись!

Он откидывает голову, ударяя меня затылком в нос. Кровь стекает мне в рот. Я вытираю ее с лица рукой.

Хорошо, так тому и быть.

Я хватаю ближайший крепкий предмет – красивую стеклянную банку с острова Наула, в которой хранятся мои шпильки.

« Какой позор », – думаю я, обрушивая банку на голову Райдена.

Она разбивается, и он теряет сознание. Я роюсь в своих вещах, пока не нахожу воск, который захватила для мужчин. Я засовываю немного в уши Райдена, прежде чем поспешить наружу.

Соринда уложила Кирана на спину. Ее меч готов нанести новый удар, если первый не сработал.

– Вот, – говорю я, бросая ей воск.

Мандси и Ниридия связали руки извивающегося на полу Энвена за спиной. Я бросаюсь к ним, чтобы помочь заткнуть ему уши. Дерос уже лежит без сознания неподалеку, и Ниридия подходит к нему с шариком воска.

Тогда остается только…

– Папа! Вернись!

Валлов.

Я бросаюсь вниз по лестнице и сталкиваюсь с Валловым, который стремится подняться на палубу. Мы вдвоем кубарем скатываемся вниз по ступенькам.

Я стону, потирая голову, но Валлов уже встал на ноги, игнорируя боль, и снова пытается подняться по лестнице.

Рослин опережает меня и бросается на Валлова, цепляется за его ноги своими крошечными ручками. Она также обхватывает тело отца ногами и сжимает его изо всех сил.

Из-за этого Валлов снова падает, предоставляя мне необходимое время, чтобы добраться до него. Я вонзаю колено ему в спину и вдавливаю воск в его уши.

Валлов замирает.

– Все в порядке, Рослин, – говорю я. – Можешь отпустить.

Тяжело вздохнув, она расслабляется.

– Мы едва успели.

– Ты отлично справилась, – хвалю я.

Валлов встает, потирает бок, которым, должно быть, ударился, когда мы падали с лестницы.

Я указываю на свои уши. Он тянется к своим, нащупывает воск, и понимание отражается в его глазах. Рослин обнимает отца за плечи.

Валлов кивает мне.

Я оставляю их вдвоем, возвращаясь наверх.

– Как они справляются? – спрашиваю я Ниридию.

– Энвен пришел в себя. Райден, Киран и Дерос без сознания. Мы привязали парней к мачте, чтобы, проснувшись, они не попытались выдернуть воск из ушей. Соринда присматривает за ними.

– Отлично. Остров еще даже не виден, – замечаю я.

– Я знаю. Может, сирены плавают вдалеке от его берегов?

– Или их песня простирается дальше, чем мы думали.

Ниридия удивленно смотрит на меня:

– Ты действительно так думаешь?

– Кто знает.

– Вероятно, слишком глупо надеяться, что король пиратов будет застигнут врасплох так же, как мы.

Я фыркаю:

– Он, скорее всего, сначала пошлет чей-то корабль вперед, чтобы проверить воды.

Ниридия морщится. Жестокость моего отца действительно не знает границ.

– Сообщи мне, как только остров появится в поле зрения.

– Так точно.

Пока мы плывем, пение сирен временами обрывается, но мы все равно не позволяем парням вытаскивать воск из ушей. Ни на мгновение.

Проходит целая неделя, прежде чем остров Канта появляется в поле зрения. Целая неделя без разговоров с нашими мужчинами. Целая неделя без возможности поговорить с Райденом.

Я наблюдаю за островом в свой телескоп. Деревья покрывают это место так, что невозможно увидеть что-либо еще. Эти джунгли похожи на остров, мимо которого мы проходили в поисках воды.

На куске пергамента я пишу: «Постарайся найти какое-нибудь укромное место, чтобы бросить якорь».

Киран читает записку и кивает.

Райден стоит рядом со мной на юте. Он ничего не говорит, потому что все равно не услышит мой ответ, даже если попытается. Но его присутствие утешает. Чем ближе мы к острову, тем громче становится пение сирен.

Пение, которое прервало нас с Райденом.

Полагаю, я могла бы затащить его обратно в постель, когда он пришел в себя. Для этого ему не нужны уши, но я не хочу делать этот шаг, когда он не в состоянии использовать все свои чувства. Не в наш первый раз.

Мне становится тепло от одной мысли об этом, но я быстро переключаю внимание на остров прямо перед нами.

Это только усиливает мое беспокойство.

Моя мама где-то поблизости? Я одинаково боюсь и мечтаю снова поговорить с ней. Я хочу спросить – нет, потребовать от нее ответа, – почему она меня бросила. Я хочу знать, как она сейчас. Она все еще хрупкая и слабая? Помнит ли она нашу встречу в крепости? Или теперь она чудовище, не испытывающее ничего, кроме потребности убивать мужчин?

Никто не осмеливается заговорить, пока мы плывем. Несколько девушек перегибаются через борт корабля, пытаясь рассмотреть в воде сирен.

Даже зная, что мы здесь, они почему-то прячутся.

Киран находит идеальное место, чтобы бросить якорь.

Пляж изгибается, образуя небольшой укромный уголок, загороженный деревьями и другой зеленью. Место достаточно далеко от главного берега и дает нам некоторое укрытие от любого, кто направляется в эту сторону. Растительность закрывает нам вид на море, но сейчас я мало волнуюсь об этом. Мой трюк с рулем остановил флот короля пиратов на несколько часов. Может быть, даже на целый день.