Аниэла Лэй - Секрет эльфийской принцессы [litres]

В тот же самый момент наклонилась и Мерла. Девочки столкнулись лбами, но благодаря густому меху дикарки это было почти не больно.

– Хорошо, что нет зрителей! Мы с тобой сейчас как два клоуна в цирке. – Озвучив это сравнение, Лиа тут же поняла, что Мерла ничего не знает о человеческих цирках. Во всём Иномирье, сколь велико бы оно ни было, едва ли был хоть один.

Однако эта обмолвка осталась незамеченной – Мерла была чересчур занята осмотром пола.

– Да куда же подевалась эта штука? – взволнованно пискнула она.

Лиа подняла странное устройство:

– Она у меня.

При ближайшем рассмотрении эта вещь оказалась чем-то вроде мышеловки, однако внутри был не сыр, а свёрнутый кусок пергамента. Лиа понюхала его. От него шёл навязчиво-сладкий запах ванили. Маленький свиток, несомненно, пах так же, как Валмариана, подумалось ей. Этот аромат ни с чем не перепутаешь. Девочка с любопытством развернула пергамент. На нём теми же значками, что и на послании, которое они с Дориэнтом нашли утром в комнате, было написано:

Ты всё ещё здесь? Какая мерзость!

Убирайся в ту нору, из которой выползла!

Нам в «Источнике» не нужно нечто вроде тебя.

Даю тебе последний шанс!

Эти угрозы и вправду исходили от Валмарианы!

Лиа должна была поговорить об этом с Дориэнтом. Её пребывание в «Источнике» с каждой секундой становилось всё опаснее, как и для самого юноши, который её прикрывал. Никто не поверит Дориэнту, будто он не замечал, что его сестра в действительности – человеческое дитя. Нет, берестяная стража сопоставит одно с другим и поймёт, что это он привёл её в «Источник». Она не была знакома с законами эльфов, но не верила, что стражники ограничатся простым выговором. И суровые родители Дориэнта, чьё королевское достоинство будет задето подобным поступком, тоже так просто этого не оставят, это уж точно.

Но не только Лиа была удручена. Бронзовые глаза Мерлы налились слезами, и вот они уже покатились по её мохнатым щекам.

– Теперь уж нечего скрывать, я угодила в ловушку. В нашей умывальне кто-то наставил целую кучу этих гнусных капканов. Когда я собиралась расчесать мех после истории с солнечной пыльцой. Я не посмотрела толком и наткнулась на них. Это было ужасно, на мне повсюду висели свитки пергамента с гадкими словами!

– Так вот почему тебя так долго не было на уроке, ты обирала ловушки со своего меха. И это объясняет, почему ты выглядела такой встрёпанной. Это наверняка было больно. – Лиа крепко сжала руку Мерлы.

Дикарка всхлипнула:

– Хуже всего были оскорбления на этих свитках. Такие мерзкие…

Лиа решила, что простого пожатия руки будет недостаточно, и обняла Мерлу.

– Кто знает, кому предназначались эти капканы, – ободряюще сказала она.

Мерла не сомневалась ни секунды:

– Мне, разумеется! Мне, дикарке, в «Источнике» не рады. И не просто не рады – меня ненавидят из-за того, кто я такая.

– Чушь мушиная! – возразила Лиа в надежде, что это прозвучит как ругательство, принятое в Небесной империи. – Уверена, капканы могли быть предназначены любой из нас. Как мы только что выяснили, каждая из «Ночного полёта» не походит под опеределение нормы. – Лиа предпочла умолчать, что тут есть одна девочка, которой вообще нечего делать в «Источнике», а именно она сама. – Может, злодею вообще было всё равно, кто из нас попадётся, ему просто хотелось устроить заваруху.

Мерла моргнула:

– Очень мило с твоей стороны, что ты хочешь меня утешить. Увы, правда в том, что речь идёт обо мне. Никого из вас нельзя назвать «мерзостью» и посоветовать уползти обратно в нору. И уж точно это не про того, кто живёт в хрустальном дворце.

«Настоящую принцессу никто не вздумал бы атаковать, а вот обычную девочку – ещё как», – подумала Лиа. Её присутствие здесь не только навлекло угрозу на Дориэнта и на неё саму, но и привело к тому, что такое симпатичное создание, как Мерла, чувствует себя несчастной. Она должна найти решение, и как можно скорее.

– Можешь оказать мне любезность? – спросила Мерла, извлекая из глубин своего меха белоснежный носовой платок и промакивая глаза. – Никому ничего не рассказывай об этих капканах с угрозами.

Лиа призадумалась:

– Если ты пообещаешь мне забыть всю эту еренду насчёт капканов. Ведь если ты станешь из-за них унывать, получится, что злодейка, которая их расставила, добилась того, чего хотела. – Про себя Лиа решила, что прежде чем покинет «Источник», она хорошенько проучит Валмариану за её гнусные ловушки.

– Идёт! – кивнула Мерла, хотя было заметно, что это обещание даётся ей нелегко. – Но теперь вернёмся к поиску флорика, урок почти закончился.

Лиа собиралась шагнуть вперёд, но тут заметила, что её нога снова застряла в петле вьющегося растения. Оно обвило её щиколотку, подобно зелёной верёвке.

– О нет, – возмутилась Лиа, – в этот раз я уже не попадусь. Кто ты? «Хваталка коварная»?

– Вовсе нет, – сказала Мерла. – Это обыкновенный вьющийся плющ. – Она задумчиво почесала там, где предположительно находился её затылок: – Хотя, возможно, не такой уж и обыкновенный. Как правило, такие вьюны прячутся в тень, как только появляются дети-эльфы. Мы изрядно действуем им на нервы. Но этот экземпляр, похоже, проникся к тебе любовью, вон как крепко вцепился.

– Ну, будь хорошим вьюном, ступай в своё убежище, – попросила Лиа. Она хотела непременно взглянуть на то Розовое Сердце, о котором упоминала Мерла.

Вьюн решительно обвил лодыжку Лиа ещё одной петлёй.

– Это не вьюн, а какой-то удав, прикрывшийся парой листочков, – изумилась девочка.

– Людмилла, что ты тут делаешь? – спросил Ботаникус Сакуро, подходя к ним вместе с Серафиной и Фло.

В подвеске, что висела на шее Серафины, плавала развесёлая водоросль, дарующая дыхание, – теперь уже в чистой воде, а Фло сжимала в руках ящичек с песком, где лежал живой камень. Лиа всё никак не могла поверить, что эта серая галька – растение.

Все с интересом наблюдали, как вьюн по имени Людмилла накидывает очередную петлю на щиколотку Лиа.

– Вообще говоря, обычно эльфы подыскивают себе подходящего флорика. В случае с Людмиллой, судя по всему, всё происходит наоборот, – Ботаникус Сакуро был явно доволен.

– Больше тебе от этой прилипалы не отделаться, – произнесла Фло с видом знатока.

– Так это же хорошо, – вмешалась Мерла. – Вьюны считаются очень преданными.

– И жутко своенравными, – добавила Серафина. – Таким образом, надо официально признать, что поиск привёл именно к тому результату, который подходит для нашей Небесной принцессы.

Лиа признала поражение. Она протянула руку так, чтобы Людмилла смогла обвиться вокруг её запястья, что вьюн и сделал без малейшего промедления – и казался при этом весьма довольным. Теперь у девочки был свой собственный флорик, а ведь в обычной жизни ей нельзя было завести даже хомячка, потому что у мамы аллергия на шерсть. Правда, может, у них не будет возможности привыкнуть друг к другу, раз она должна поскорее попасть обратно в мир людей.