Юлия Вариун - Игра в отношения

— Умная девочка, знает, что этого мужлана только измором взять можно. С наскока не падет такая крепость.

— А я… А я… — вдруг истерично кричит Кайли сверху, — а я тогда вообще с тобой не буду эту идею обсуждать, сразу к герцогу пойду.

— Я ж говорю, умная, — улыбается тот самый упомянутый тремя этажами выше герцог.

— А лучше, сразу к Диане! — звучит угроза Кайли.

— Вот сестру мою не впутывай только, не хватает мне только от нее выноса мозга, — почти взвыл командир и доктор красочно представил, как у того даже волосы на голове от ужаса зашевелились.

— Ядреная у тебя родственница, — смеется дракон, кивая доктору. — Если она уже начала Дианой угрожать значит точно своего добьется.

— Верю, что вы не так категоричны в суждениях, как Брай, — возвращает усмешку Форд, наблюдая, как герцог спешит спасти своего лучшего воина от бешенного энтузиазма иномирки.

— Ваша милость, — стоило только дракону исчезнуть в портальной вспышке, как одиночество Эрики и Норинга снова было нарушено. Миловидная прислужница с замковой кухни спешила к ним, неся в руках небольшой ковш с ягодами. — Ваша милость, — слегка присела она, показывая уважение, хотя все знали, что у иномирца нет титула дворянина. — Я насобирала этой чудной ягоды, что вы вырастили. Завтра они перезреют уже. Для вашей племянницы.

— Морими, — мягко улыбается доктор, принимая ковшик. — Спасибо милая, но малышке рано. Ей нельзя еще. Может быть аллергия…

— Что? — округляются наивные глаза удивительного василькового цвета.

— Ничего, — вздыхает Форд. — Спасибо, милая. Это очень кстати.

Норинг чувствовал, что Эрике не нравится его симпатия к другой девушке. И делать больно или неприятно ей не хотелось совершенно. Но, с другой стороны, ревность он еще не пробовал… а сдвинуться с мертвой точки пора, пока наемница не вошла в прежнюю свою силу. Пока она не может от него убежать просто физически, по состоянию здоровья. А потому он проводил очаровашку долгим задумчивым взглядом, словно размышляя, идти за ней сейчас или попозже. И какого же было его разочарование, когда он на фоне грустных и обиженных чувств Эрики уловил ее смирение и понимание. Ее принятие его выбора. Боги милостивые! Да она сама оправдывала Форда, понимая, почему он обращает внимание на милое и невинное создание…

Форду оставалось только мысленно вздохнуть. Сдаваться он не собирался. Ситуация конечно несколько осложнилась. Ну так… никто и не обещал, что будет легко!

Сумерки уже давно опустились на Рикарди, поглощая замок в свои беспросветные объятия, заволакивая бархатом приближающейся ночи. Душной, летней, изнуряющей. Как ни странно, холода в этом году запаздывали, хотя обычно к концу лета уже веяло осенней прохладой. Не в этот раз. Эрика сидела в своей комнате, вглядываясь во все темнеющий небосвод и думала. Не хотела, а все равно думала. О своем прекрасном докторе. И об их несостоявшихся отношениях. Думала о том, как подходит интеллигентному красавчику миловидная девушка, помогающая на кухне. Как наивно смотрели ее большие, чистые, незамутненные болью и разочарованием, глаза. Неповторимого василькового цвета. Они смотрели с обожанием на мужчину. Как на кумира.

Бедняжку можно понять. Доктор Форд Норинг для дремучих простолюдинов был почти небожитель. Красив, умен, начитан, всегда подчеркнуто вежлив, но не сноб. Водит близкую дружбу с его светлостью и свирепым Брайтоном. Его уважают. Ему хотят нравиться. Мужчина мечты, хоть и не бегает с мечом наперевес.

— Демоны задерите этого несносного иномирца! — фыркает обиженно Эрика, поправляя разболевшуюся ногу на своей чудо-каталке. — Разбередил больное сердце, а ответственность за наш разрыв мне брать на свою неблагодарную натуру. А почему собственно я должна думать о том, что он достоин лучшей доли, чем я. Почему из нас двоих именно я должна быть здравомыслящей?!

Под окнами раздались негромкие переклички. Постовые сменяются. Эрика отстраненно отметила, кто сегодня на каких постах, узнав по позывным. Но мысли о Форде никак не шли из головы.

— Потому что я и есть реалистка, осознающая ситуацию, оценивающая здраво перспективы, — подытожила она, продолжая предыдущую мысль.

Заставляя себя верить, что с наивной обладательницей васильковых глаз, Форду будет лучше, наемница только скорбно вздохнула и потянулась за бокалом вина, желая не напиться и забыться, но слегка притупить тоску, пришедшую на смену уютных вечеров и душевных разговоров с иномирцем.

Внезапно уверенный стук в дверь нарушил и так шаткий покой наемницы, заставив даже испуганно дернуться в своем кресле и облиться, выплеснувшимся из бокала вином.

— Демоны! — сквозь зубы выругалась Эрика, слыша, как горничная, приставленная к ней болезной, отпирает в гостиной дверь. — Хоть бы не Форд, еще не хватало чтоб он видел, как я тут напиваюсь без него и тоскую… — бурчала себе под нос женщина, ожидая, позднего визитера. Просить горничную соврать о ее отсутствии, во-первых поздно, а во-вторых, девица в принципе не приучена интересоваться, хочет ли Эрика видеть того или иного посетителя. Сколько с ней не говори, все равно всех пускает. Или глупа или на зло делает, не понять.

— Ваша милость, — раздается от дверей маленького, но уютного кабинета, где наемница и совершала акт самобичевания, распятия своих желаний и мечтаний, и распития по этому поводу крепленного вина.

— Дэрван! — возмущенно дернулась в кресле Эрика, узнавая того самого юного и перспективного гвардейца, которого добрый доктор отправил в долгую отключку с одного удара. — Кадет, что ты себе позволяешь?! — гневно сошлись на переносице соломенные брови. Женщина вспомнила, что она еще немного наставница, пусть и не в форме, но все же с должности ее никто не снимал, а потому имеет право ставить на место зарвавшихся учеников. — Для визита вежливости время излишне не подходяще, а место выбрано и того бестактнее!

— Ваша милость, не горячитесь! — пылко просит юноша, небрежно прикрывая дверь в кабинет и подходя ближе. Выставляет руки, ладонями веред, призывая к мирным переговорам, видя, что Эрика подавляя боль, встает из кресла. Гневливо сверкает чуть захмелевшими глазами, опирается угрожающе руками на стол, словно собираясь с силами накостылять выскочке. — Вам… нельзя перетруждать ногу, не вставайте, пожалуйста.

— Чего тебе надо? — зло цедит наставница. Вот после того пьяного выступления парня, он совсем потерялся в глазах непримиримой Невидимой Смерти. правда теперь они поменялись ролями и захмелевшая сейчас Эрика, но даже спьяну она не простит этому выскочке его оскорблений брошенных ее мужчине.

«то есть… уже не моему» — поправляет себя мысленно Эрика и устало садиться обратно в кресло.