Джон Толкин - Падение Гондолина [сборник litres]

Наконец – а Эаренделю в ту пору исполнился седьмой год – Моргот собрал свои силы и бросил на Гондолин балрогов, и орков, и змиев; а что до таковых, ныне для захвата города измыслил он драконов многих разнообразных и жутких обличий. Воинство Моргота перешло гряду северных гор: здесь хребты были особенно высоки и потому не так бдительно охранялись. Враги явились ночью, во время праздника, когда весь народ Гондолина собрался на стенах города приветствовать восход солнца песнопениями; ибо на следующий день приходилось великое празднество, называемое Вратами Лета. Но алый отблеск озарил горы с севера, а не с востока; враги наступали, сокрушая все на своем пути; и подошли они к подножию стен Гондолина, и осажденный город был обречен.

О подвигах отчаянной доблести, свершенных полководцами знатных родов, их воинами и не в последнюю очередь Туором, многое рассказывается в «Падении Гондолина»; повествуется там и о гибели Рога за пределами стен; и о поединке Эктелиона Фонтанного с Готмогом, повелителем балрогов, прямо на королевской площади, – поединке, в коем оба нашли свою смерть; и о том, как домочадцы Тургона обороняли башню короля, пока не рухнула она; с грохотом низверглась каменная твердыня – и Тургон погребен был под руинами.

Туор бросился на поиски Идрили, дабы спасти ее от мародеров, но Меглин уже схватил ее и Эаренделя; и бился Туор с Меглином на крепостной стене, и сбросил предателя вниз, и тот разбился насмерть. Тогда Туор с Идрилью, собрав тех немногих уцелевших из народа Гондолина, кого смогли отыскать во всеобщем смятении и пламени пожаров, увели их вниз по тайному ходу, что Идриль приказала проложить в те дни, когда одолевали ее недобрые предчувствия. Туннель тот не был еще завершен, однако уже выводил на поверхность далеко за пределами стен, в северной части равнины, где горы далеко отстояли от холма Амон Гварет. Те же, что не пожелали пойти с ними, но бежали к старому Пути Спасения, выводящему в ущелье Сириона, были пойманы и уничтожены драконом, коего Моргот послал караулить врата, будучи предупрежден о них Меглином. О новом же туннеле Меглин не слышал, и никто не думал, что кому-либо из беглецов придет в голову пойти на север, туда, где горы были особенно высоки и близко примыкали к Ангбанду.

Дым пожарищ и пар, заклубившийся над дивными фонтанами Гондолина, кои иссушило пламя драконов Севера, окутали долину унылой пеленой тумана, и это немало способствовало бегству Туора и его отряда, ибо впереди их ждал открытый и весьма протяженный участок дороги – от выхода из туннеля до подножия скал. Но все же поднялись они в горы, терпя непереносимые муки, ибо на ужасных вершинах царил холод, а среди беглецов было немало женщин, и детей, и раненых.

И вот достигли они жуткого перевала под названием Кристорн [> Кирит-торонат], Орлиная расселина, где под сенью высочайших пиков петляет узкая тропа: по правую руку стеною высится скала, а по левую разверзается страшная бездонная пропасть. По этой тесной дороге цепью растянулся маленький отряд – и вдруг угодил в засаду к одному из дозоров Морготова воинства; а возглавлял тот дозор балрог. Ужасным было положение беглецов, едва ли спасла бы их бессмертная доблесть златокудрого Глорфинделя, главы Дома Златого Цветка Гондолина, если бы вовремя не подоспел им на помощь Торондор.

В песнях поется о поединке Глорфинделя и балрога на остроконечной скале среди горных круч; оба рухнули в бездну и нашли там свою смерть. Торондор же вынес из пропасти тело Глорфинделя, и погребли его у самого перевала, сложив курган из камней; со временем там зазеленела трава, и крохотные цветы, подобные золотым звездочкам, зацвели среди скалистых пустошей. А птицы Торондора обрушились на орков, и те с визгом бросились прочь: все они были перебиты или сброшены в пропасть, потому известия о бежавших из Гондолина нескоро достигли слуха Моргота.

Так дорогами труднопроходимыми и опасными уцелевшие жители Гондолина пришли в Нан-татрин и там отдохнули немного, залечили раны и восстановили силы, но невозможно было исцелить их скорбь. И устроили они пир в память о Гондолине и обо всех, кто погиб там, – о прекрасных девах, и женах, и воинах, и короле их; немало чудесных песен пелось и о возлюбленном Глорфинделе. Там Туор поведал в песне сыну своему Эаренделю о давнем явлении Улмо, о видении моря посреди суши; и тоска по морю пробудилась в сердце Туора и в сердце его сына. Потому перебрались они и большинство тех, кто был с ними, к устьям Сириона и к морю, и там поселились, и народ их присоединился к немногочисленному отряду Эльвинг, дочери Диора, что бежала в те места незадолго до того.

Моргот же в сердце своем торжествовал победу, даже не вспоминая о сыновьях Феанора и об их клятве – до сих пор эта клятва ничем не повредила ему, но, напротив, всегда оборачивалась ему же на пользу и в помощь. И смеялся он, погруженный в свои черные мысли, и не жалел об одном утраченном Сильмариле, ибо через него, полагал Моргот, последние жалкие остатки эльфийского рода вот-вот навсегда исчезнут с лица земли и не потревожат более мир. Если и знал Моргот о поселении у вод Сириона, то не подавал виду, выжидая своего часа и полагаясь на то, что клятва и ложь сделают свое дело.

Однако близ Сириона, где обосновались немногие уцелевшие беглецы из Дориата и Гондолина, эльфийский народ умножился в числе и окреп; и полюбили эльфы море, и стали строить прекрасные корабли, ибо жили на самом побережье, под дланью Улмо.

Мы дошли до того же самого момента истории Гондолина в «Квенте Нолдоринва», что и в «Очерке мифологии» на стр. 130. Здесь я оставлю «Квенту» и перейду к последнему крупномасштабному тексту об истории Гондолина, который также является последним рассказом об основании Гондолина и о том, как Туор вступил в город.

Резная фигура Глорфинделя на фоне эльфийских кораблей

Риан у Холма Павших

Много лет прошло между историей Гондолина в изложении «Квенты Нолдоринва» и этим текстом, озаглавленным «О Туоре и падении Гондолина». Не подлежит сомнению, что он был написан в 1951 году (см. «Эволюцию легенды», стр. 209).

Риан, жена Хуора, жила вместе с народом дома Хадора. Но когда до Дор-ломина дошли слухи о Нирнаэт Арноэдиад [Битве Бессчетных Слез], а о супруге Риан вестей все не было, она потеряла разум от горя и ушла одна в глушь. Так бы она и погибла, не приди ей на помощь Серые эльфы – к западу от озера Митрим было их поселение. Они привели ее к себе, и там, прежде, чем окончился Год Скорби, родила она сына.