Элиан Тарс - Пробуждение вайлорда [litres]

Сецука так внимательно меня слушала, что я сам не заметил, насколько увлекся своим рассказом. А как понял, замолчал и улыбнулся.

– Ну вот, – проговорил я, глядя ей в глаза, – заспойлерил вам основной сюжет «Истории Малахитинска». Простите.

– Не стоит извиняться, Станислав-сан, – улыбнулась она. Мне показалась, ее улыбка в этот раз была чуть искреннее, чем прежде. – Мне было очень интересно вас послушать. Вы хороший рассказчик, когда не сдерживаетесь.

– Скорее, когда меня столь внимательно слушают, – улыбнулся я в ответ.

К этому времени большинство гостей уже покинули зал аукциона. Особенно из тех, кто ничего не купил. К нам же подошла местная работница и уточнила, куда подать товар. Все, кроме кольца, члены клана Айдо попросили сложить в багажник одной из арендованных машин.

Ну а еще через пару минут Сецуке вынесли красивую коробочку. Когда девушка её открыла, внутри я увидел «Красное кольцо влюбленной девы».

Покупки были получены, публика уже не толпилась в проходах и холле, так что мы могли спокойно оставить свои места и направиться к выходу.

Айдо Сецука сидела на заднем сиденье арендованного «Тодо. Тора» рядом со своим сегодняшним кавалером. Мельком бросив на него косой взгляд, девушка вновь уставилась в лобовое стекло.

Странный парень. В качестве партнера на вечер довольно посредственный, плохо скрывает свои эмоции. Неинтересный собеседник… Хотя нет, когда Станислав рассказывал об истории Малахит-сити, слушать его было интересно. Но вот в остальном… Сецука не понимала, почему именно этого человека Добрин-сан отправил с ней в качестве сопровождающего. Следуя правилам хорошего тона, глава клана Добриных не мог вообще не выделить сопровождающего, хотя, в общем-то, сопровождающий клану Айдо был не нужен. Эдакая забота, тайное гостеприимство… от которого пользы меньше, чем… Но иначе старики не могут – дед Сецуки в аналогичной ситуации поступил бы так же.

И, зная Добрина-сан, Сецука была уверена, что просто, как говорят русские «для галочки», он сопровождающего не отправит.

Так почему же выбрал именно этого Станислава? Чем он хорош? Какой-то гениальный работник, которого хотят женить на одной из дочерей клановых родов, которую, в свою очередь, решили оставить в клане? Но судя по поведению Станислава, он не похож на того, кто старается выслужиться и заслужить место в клане.

Слишком уж он… самовлюбленный? Надменный? Самоуверенный?

Одним словом, раздражающий.

Но Сецука прекрасно умела скрывать свои эмоции. Она выполняла поручение деда, выполняла его ради клана. Ну и ради друзей клана. Да и своей личной подруги – Виты-чан. Сецука приняла бы любого партнера на этот вечер и с любым партнером вела бы себя достойно.

И все же самой Сецуке было любопытно. А временами любопытство сменялось раздражением. Кого, черт их дери, они с ней отправили? Что за неотесанный болван, который пялится на других, не скрывая враждебности? Что, Добрины не могли кого-нибудь поприличнее ей в пару подобрать?

– Сецука-сан, обратите внимание, Малахатинский театр драмы, – услышала девушка голос своего кавалера, который указывал в свое окно. Повернув голову, дочь клана Айдо увидела красивое здание с колоннами, похожее на Аукционный дом, который они недавно покинули.

«Чего это он? Освоился, что ли? Пока туда ехали, ни слова не сказал, а на обратной дороге решил мне экскурсию провести?» – мысленно фыркнула девушка.

– Какой прекрасный образчик классической европейской архитектуры, – мило улыбнулась Се-цука. – Благодарю, Станислав-сан, что обратили на него мое внимание. Если подумать, я ни разу не была в Малахатинском театре. Было бы интересно когда-нибудь его посетить.

– Уверен, у вас будет немало возможностей, – улыбнулся в ответ парень и снова повернулся к окну.

Он что, и правда сейчас хотел показать ей здание? Очень красивое здание, которое часто изображают на открытках Малахитинска.

Здание, которое и действительно понравилось Сецуке. И которое она, задумавшись о своем, едва не пропустила.

Машина неслась вперед, как и мысли дочери клана Айдо. Девушка все так же пристально смотрела в лобовое стекло между пассажирским и водительским сиденьями. Впереди возле самого края дороги, задрав голову, стояла женщина. Когда их машина поравнялась с этой женщиной, та рухнула на колени, вскинув к небу руки. Из-за звукоизоляции салона Сецука не могла слышать ее крик, но выражение лица несчастной было уж очень красноречивым.

А в следующий миг в воздухе над женщиной появилась вертикальная черная линия, мгновение спустя распахнувшаяся межпространственным разломом.

– Остановите машину!!! – закричала Сецука, увидев первого грайма, вырвавшегося из разлома.

Завизжали тормоза, а в следующую секунду автомобиль начал вращаться. Сецука очень пожалела, что решила не пристегиваться.

Э-э-э…

А если бы ехал на заднем сиденье своего драндулета, сдох бы.

В премиальном же новом японце даже для пассажиров задних сидений хватает подушек безопасности: они в дверях, в спинках передних сидений, и даже в самих сиденьях. Последние вроде как реагируют на вес, то есть если пассажир есть, она не срабатывает, а если сиденье пустое, но соседнее занято – вылетает и создает дополнительное уплотнение.

И все же я не был пристегнут, так что зажало меня в довольно нелепой позе. Не говоря уже о том, что одна из подушек при вылете врезалась в затылок, а другая в лицо – дышать было нечем.

А еще было больно. Возможно, будь мое тело таким же, как у обычных людей, без переломов не обошлось бы.

– Сецука… сан… жива? – прохрипел я в подушку.

– Жги… льдом… Холодное… Солнце…

Свой амулет она пробудила на родном языке, так что я не уверен, что понял все правильно. Специально японский я не учил, но мы часто смотрели со Светой рисованные сериалы на японском с русскими сабами, и теперь некоторые фразы и слова я могу понимать на слух.

Холодное солнце.

Какое противоречивое имя у персонального амулета. А ведь, по сути, это имя выдает твою собственную натуру.

Я почувствовал холод, а через миг подушки были разрезаны, и часть разбитых стекол высыпалась в салон.

Машина стояла посреди дороги на колесах – сделав несколько оборотов, она вернулась в исходное положение.

Слева на нас летел грайм. В него устремился голубоватый холодный луч, грайм увернулся и ушел в сторону.

– Сражайтесь! – по-русски крикнула Сецука, попытавшаяся открыть дверь. Не вышло, дверь заклинило. Ни секунды не колебавшись, девушка вылезла в разбитое окно.

Я бросил взгляд на водителя. Чуть раньше Сецука освободила его от плена подушек безопасности. Сейчас он был без сознания, но вроде дышал.